Лысая голова и трезвый ум
Шрифт:
— Лесик, ты гений!
— Где работаем, коллега? — даже молодым лейтенантам иногда нужны слова благодарности. — Остается только маленькая заковырка. Узнать, как далеко перемещается преступник.
— Нет ничего проще, — Мария присаживается на стол и тянется к телефону. — Моя тетка, до того, как лесником работала, трудилась в НИИ самолетостроения. Теплицей заведовала. Но связи остались.
Продырявленное прозрачное колесо набирает известный только Баобабовой номер:
— Алле! Алле! Тетя?! Это я.
Откашливаюсь. Каждый, даже тетя Баобабовой, услышав голос молодого лейтенанта, должен понимать, говорит не пацан какой-то, а сотрудник правоохранительных органов, наделенный властью.
— Здравствуйте. Лейтенант Пономарев от дел отрывает. Я тоже наслышан о вас. Мне тоже все уши прожужжала. Хорошо, буду с ней построже. Как-нибудь зайду. Спасибо. Помощь, какая? Самая обычная. Можно сказать, пустяшная. Нужно узнать, какова дальность полета крылатого объекта. Длина несущего аппарата вот такая, а ширина вот такая.
Зажав трубку между ухом и плечом, руками показываю приблизительные параметры крыльев преступника. Мария снимает размеры рулеткой. Не совсем точные данные, но и результат необходим приблизительный.
— Заправка, какая? — прикрываю трубку ладошкой. — Маш! Быстро! Какая у этого летчика заправка?
Баобабова не имеет никакого представления. Не тому ее учили в спецшколе. Приходится напрягаться самому.
— Литра три, не больше, думаю. Вес агрегата? Килограмм семьдесят. Это на глазок. Ждать? Долго? Сами перезвоните? Спасибо. Ждем.
Пока Машкина тетка обрабатывает полученные данные, сидим молча. О чем говорить двум сработавшимся сотрудникам секретного отдела «Пи»? Я решаю кроссворд. Мария читает очередной любовный роман. Иногда всхлипывает. В нескольких местах, где главный герой бросает бедную главную героиню и уходит к богатой главной героине, выхватывает пистолет и бьет рукояткой по обложке романа.
Ближе к обеду откладываю газету, Машка перелистывает последнюю заплаканную страницу. В это время слишком весело трезвонит телефон.
— Да?! Да! Я. Записываю, — на газетных полях появляется колонки цифр. — Насколько точно? До пятнадцатого знака после запятой? Плюс-минус сто километров? Это то, что нужно. Большое вам человеческое наше уголовное спасибо. Конечно! Если что, не забудем.
Бросаю трубку. Склоняюсь над картой города. Прапорщик Баобабова уже там, с циркулем и линейкой. Вычисления производим быстро и без погрешностей. Баобабовская тетка превзошла саму себя.
— Не может быть!
Необходимая зона поиска находится совсем не там, где я ожидал. Перепроверяю координаты. Нет, все точно. Даже плюсы-минусы не понадобились.
— Это здесь! — иголка циркуля упирается в самый центр заброшенного кладбища.
— Я так и знала, — скорбно вскидывает руки Баобабова. — Но хочу сразу предупредить. Лесик! У меня аллергия на кладбища.
Наша секретная служба не только трудна, но и неожиданно порой опасна. И если есть наглый преступник, то он, по закону подлости, скрывается только на кладбище. И, что самое интересное, для того, чтобы взять его со всеми потрохами, необходимо отправится на кладбище ровно в полночь. И, желательно, в полнолуние. Иначе, зачем тогда нужен отдел «Пи»?
На рабочей летучке, которую устраиваем тут же, у карты, решаем, ждать полнолуния нельзя. Черт с ними, с приметами. Настоящий опер должен вылавливать преступников в любое время суток. Конечно, отправляться на кладбище в полдень, когда солнце высоко и ярко, неприлично. Место не то. А вот ранним вечерком, пока все видно, но солнышко уже зевает, совсем другое дело.
Но для удачного завершения операции по захвату необходима поддержка. Здесь мы с Баобабовой единодушны. Слишком коварен преступник. Одни не справится.
На правах старшего по званию отправляюсь к капитану. Просить о вооруженной поддержке. Помниться, в мой первый день работы кое-кто кое-что обещал. Вплоть до армии и флота.
У капитана Угробова мигрень второй степени. Мокрое полотенце вокруг головы. Пустая кобура на столе. В руках Уголовный кодекс. Рассматривает меня сквозь дырки от пуль.
— Чего тебе, Пономарев?
— Архиважное дело, — у молодых лейтенантов все дела архиважные. А как иначе?
По движениям ушей понимаю, что капитан Угробов морщится. Может от боли, а может от радости, что я заглянул в его кабинет.
— Нужна оперативная группа из ста пятидесяти человек для огневого прикрытия. Хотим взять парня, который у вас пистолетик увел.
Глаза капитана показываются из-за Уголовного кодекса. Если не ошибаюсь, в них тлеет заинтересованность. Решаю дожать капитана неопровержимыми фактами.
— Того самого парня, который по нашим прикидкам разворотил вам, товарищ капитан, квартиру и обчистил холодильник с вещественными доказательствами.
— Подробнее? — показывается и нос капитана, что, несомненно, говорит, мое красноречие весьма неоднозначно влияет на капитана.
— Докладываю суть, — присаживаюсь без разрешения. Победителей не судят. А кандидатов в победители за самостоятельность из кабинетов не выгоняют. Я же ноги на стол начальства не выкладываю. — Докладываю, товарищ капитан. Нашим отделом проведено закрытое расследование по вашему открытому делу. В результате поисковых мероприятий выявлен подозреваемый. Паспортных данных пока не имеем. Но нам известно его место жительства. Необходимо сегодня же извлечь гражданина из повседневной жизни и представить прокуратуре.