Лю Яо: Возрождение клана Фуяо
Шрифт:
Вопреки ожиданиям, лист не смог поглотить его душу!
Ты не Цзян Пэн! Кто ты?
— Невозможно... — зрачки Тан Чжэня резко сузились. Внезапно, он кое о чем вспомнил. — Нет, как ты избавился от «души художника»?
Чэн Цянь молча улыбнулся. И в этой улыбке таился невысказанный намек. Там, где было синее море, отныне тутовые рощи1, но его истинные помыслы были куда глубже, там, где их сложнее было разгадать.
1 ?? (cangsang) —
Янь Чжэнмин был ошарашен, однако, не дожидаясь его реакции, земля под ногами юноши задрожала. Лист золотого лотоса был сорван, и теперь гора Дасюэшань наверняка должна была разрушиться.
— Ничего удивительного, — тихо сказал Чэн Цянь, держа в руке маленький листок, — если он появляется лишь в присутствии темного заклинателя, это значит, что лист признает только владыку десяти тысяч демонов? Неудивительно, что владыку десяти тысяч демонов называют «Господином Бэймином». Так вот, что это на самом деле значит. Тан Чжэнь, ты когда-нибудь слышал об успешном вознесении темного заклинателя?
На лице Тан Чжэня появилась гордая и насмешливая улыбка.
— Сяою, успех зависит лишь от человека.
Он произнес эти слова также, как и в тот день, более двухсот лет назад, когда он попрощался с Тун Жу у подножия горы Фуяо.
Чэн Цянь спокойно посмотрел на мужчину. Постепенно гнев и холод исчезли с его лица, и на их место пришли тень иронии и тоски. Казалось, что он смотрел на Тан Чжэня, но в то же время он словно бы глядел сквозь него.
Взгляд юноши был полон мрака и, похоже, сочувствия.
Янь Чжэнмин хорошо знал, что, когда Чэн Цянь так хмурился, он собирался кого-то обругать. Но в этот раз он никак не мог понять, показалось ли ему, но он чувствовал, будто видел в глазах Чэн Цяня, что ему больше незачем было жить.
Чэн Цянь равнодушно стиснул ладонь и беспощадно развернул пальцами лист золотого лотоса.
Тан Чжэнь тут же изменился в лице. Он больше не мог сохранять спокойствие и непринужденный вид. Его глаза налились кровью, взгляд стал свирепым.
— Подожди, что тебе нужно? — поспешно осведомился он.
— Как много в этом мире создано из ничего2, потому что вы, люди, полны несбыточных надежд, — тихо сказал Чэн Цянь.
2 ???? (wu zhong sheng you) — сделать из ничего, измышлять небылицы (ср.: высосать из пальца).
— Нет, ты не можешь…
Чэн Цянь безжалостно сжал руку, и хрупкий листок тут же рассыпался в прах.
Тан Чжэнь долго не мог поверить в случившееся. Внезапно, он издал протяжный, нечеловеческий крик, и ринулся к юноше.
Он больше не пытался скрыть свою истинную сущность, все его тело обратилось в черный туман.
Янь Чжэнмину тоже хотелось кричать. Это же был лист золотого лотоса с горы Дасюэшань! Многие из живущих в мире людей никогда даже
А этот неудачник Чэн Цянь просто взял и раздавил его!
Конечно же, ведь лентяи, которым не нужно кормить семью, всегда такие небрежные!
Однако, сейчас на одной чаше весов оказалось разрушающееся тайное царство, а на другой — обезумевший демон. Состояние Чэн Цяня все еще оставляло желать лучшего. Как физическое, так и умственное. И пусть Янь Чжэнмин желал, чтобы этот негодник месяц стоял на коленях на скалке, у него не осталось другого выбора, кроме как загородить Чэн Цяня собой и поприветствовать Тан Чжэня своим мечом.
Из глубин тайного царства горы Дасюэшань послышался громкий шум. Где-то вдалеке трескались ледяные стены.
Тан Чжэнь давно позабыл о благородстве. Его глаза были такими красными, что, казалось, вот-вот начнут кровоточить. Темная энергия оставила на его лице свои следы, и было видно, что он уже очень давно спутался с ней.
Встретив его удар, державшая меч рука Янь Чжэнмина онемела. Юноша невольно испугался. Почему Хань Юань не имел права претендовать на титул Господина Бэймина? Потому, что не смог бы победить прежнего Господина Бэймина, или из-за Тан Чжэня?
И ведь это даже не его настоящее тело, это всего лишь призрачная тень!
Вдруг словно из ниоткуда появились другие призраки. Их тела напоминали льдины из тайного царства горы Дасюэшань. Все они медленно выстроились за спиной Тан Чжэня.
Янь Чжэнмин не осмеливался относиться к ним с пренебрежением. Он выставил вперед руку и обратился к специальной технике. Аура деревянного меча раскрылась, словно распустившийся лист. Напрочь игнорируя разрушающиеся стены, его мощный клинок шаг за шагом приближался к Тан Чжэню.
В этот момент Шуанжэнь со звоном покинул ножны, и тайное царство горы Дасюэшань снова содрогнулось. Воспользовавшись тем, что Янь Чжэнмин теснил Тан Чжэня, он ринулся вперед, промелькнув мимо них, словно коварная тень. Этот «неуловимый» меч был повсюду, без труда разрубая призраков.
— Ты слишком торопишься, сяою, — Тан Чжэнь рассвирепел. С легкой руки Чэн Цяня его столетний план был разрушен. Он почти обезумел. Последствия долгих лет совершенствования изначального духа в Поглощающей души лампе, наконец, вылились наружу. — Ты действительно думаешь, что тот красивый камень на горе Фуяо — камень исполнения желаний?
Грозная аура клинка Янь Чжэнмина коснулась его рукава, разрубив окутавшую тело Тан Чжэня темную Ци, открывая взору ее острые края:
— Думаете, вам удастся убить меня?
Тан Чжэнь расхохотался.
— Ты уничтожил лист золотого лотоса. Но это ничего, я могу подождать, пока не вырастет следующий, но готовы ли ждать вы?
Что все это значит? Но прежде, чем Янь Чжэнмин успел подумать об этом, призрачная тень с лицом Тан Чжэня вырвалась вперед и набросилась на него. Сила ее удара нисколько не уступала силе заклинателей с изначальным духом.