Лю Яо: Возрождение клана Фуяо
Шрифт:
Его слова были подобны кувшину с холодной водой, вылившейся на Чэн Цяня и вымочившей мальчика с головы до копчика. Он почувствовал, что учитель видит его насквозь.
После встречи с Господином Бэймином слова «Великий мастер Темного Пути» укоренились в его разуме. Пока монстры в Долине Демонов казались ему непобедимыми, для Господина Бэймина они, вероятно, были чем-то недостойным упоминания. Даже высокомерная Цзыпэн чжэньжэнь испугалась, услышав его имя.
В прошлый раз, когда Ли Юнь говорил о последователях Темного Пути, Янь Чжэнмин одернул его. Это позволило Чэн Цяню
Прежде чем разочароваться окончательно, Чэн Цянь много размышлял. Он думал, что всегда сможет возразить, что бы ни сказал учитель. Хотя слова Мучунь чжэньжэня казались легкими, на самом деле они нанесли тяжелый удар по сердцу Чэн Цяня, разбив все те оправдания, которые он себе придумал.
Любопытство Чэн Цяня мгновенно испарилось. Он с почтением склонил голову и произнес:
— Большое спасибо, мастер.
Понимание Чэн Цяня превысило ожидания Мучунь чжэньжэня. Чувствуя удовлетворение, он кашлянул, чтобы привлечь внимание своих учеников, и объявил:
— Ученики, усердно работайте эти дни. Вскоре мы отправимся в путешествие.
— Что? Куда? — хором воскликнули юноши. Кто-то пришел в восторг, а кого-то новость шокировала до глубины души. Для Хань Юаня поездка была все равно что фестиваль. Но для Янь Чжэнмина она скорее напоминала гром среди ясного неба.
Мучунь чжэньжэнь продолжил:
— Десятилетний Небесный рынок вот-вот откроется. Совершенствуясь только на горе Фуяо, вы не научитесь смотреть на реальный мир широко открытыми глазами. Пришло время оглядеться вокруг. А я заскочу к друзьям. Поскольку у всех нас есть ученики, сравнения не избежать. Убедитесь, что ваш учитель не потеряет лицо.
Потерять лицо… Этого тоже было не избежать.
Янь Чжэнмин первым понял, что это значит. Он сел прямо и со всей серьезностью сказал:
— Учитель, в случае, если из-за меня вы потеряете лицо, вы можете взять с собой младших братьев и сестру. Я останусь присматривать за домом.
— Младшие адепты могут присматривать за домом, это не должно беспокоить первого ученика нашего клана, — сказал Мучунь, ласково глядя на него.
— Ни за что! Что если в горной пещере снова что-то пойдет не так? А что, если какие-нибудь воры захотят завладеть сокровищами и придут сюда воровать? — правдоподобно возразил Янь Чжэнмин.
Мучунь чжэньжэнь неторопливо ответил:
— В тот день мы с Цзыпэн достигли соглашения. Она запечатала пещеру, так что вам не нужно беспокоиться. Кроме того, у подножия горы есть охранные амулеты и младшие адепты, следящие за воротами. Обычные воры не смогут сюда подняться.
Янь Чжэнмин собирался продолжить спор, но Хань Юань, жаждущий поездки, не мог не вмешаться:
— Старший брат, почему ты ведешь себя, как молодая госпожа, которая никогда не выходит из дома?
Лицо молодого господина Янь побагровело от гнева. Он резко взмахнул рукавами и поспешно выскочил из зала, чувствуя, что Хань Юань просто не может быть еще отвратительнее.
Мучунь чжэньжэнь с улыбкой проводил его взглядом. Затем, погладив Хань Юаня по голове, он пригрозил ему, не меняясь
— Сяо Юань, поскольку ты не делал никаких попыток добиться прогресса и до сих пор не запомнил правила клана, как насчет того, чтобы остаться и присмотреть за домом?
Хань Юань от его слов превратился в замороженный баклажан 1.
1 ?? (qiezi) улыбнитесь! (эквивалент англ. cheese!). То есть тут имеется в виду застывшая улыбка Хань Юаня.
На следующие десять дней гора Фуяо погрузилась в хаос под руководством первого ученика, Янь Чжэнмина.
Чтобы не ехать в путешествие, Янь Чжэнмин симулировал болезнь и делал все возможное, чтобы противостоять своему мастеру. Доходило даже до того, что он почти терял лицо, только бы отговорить учителя.
К сожалению, на этот раз Мучунь чжэньжэнь упорно отказывался потакать ему. Его решимость спустить первого ученика с горы осталась непоколебимой.
Хань Юань, тем временем, вел себя с точностью до наоборот. Чтобы получить разрешение спуститься с горы, он тратил почти каждую секунду своего времени на запоминание правил клана. Тем не менее, его разум, вероятно, не был для этого предназначен. От иероглифов у Хань Юаня кружилась голова, но он все равно не мог запомнить их все. Чэн Цянь однажды видел, как Хань Юань ударился о стену, будто сошел с ума.
Даже учитель превратился в дракона, у которого видно то голову, то хвост.2
2??????? ? ?? (shen long jian shou bu jian wei) букв. видно то драконью голову, то хвост. Обр. вести подозрительный образ жизни, то проявить себя, то снова закрыться; что-то утаивать.
В тот день Чэн Цянь расстелил на мирном камне 3 лист рисовой бумаги, переписывая по памяти Священные писания «О ясности и тишине».
3 Мирный камень впервые упоминается в 4 главе.
С тех пор, как Чэн Цянь получил ответ на свои сомнения от учителя, его не отпускало чувство, что он, кажется, прикоснулся к чему-то, завернутому в тонкую пленку, которую пока невозможно было разорвать. Это немного тревожило его.
А тревога, как известно, не приносила пользы самосовершенствованию. Чэн Цянь должен был прекратить волноваться, чтобы продолжить работу.
Но, находясь в процессе, он услышал стук в дверь. Сюэцин пошел открывать и через минуту вернулся с пухлой девочкой на руках. Это была младшая сестра Чэн Цяня, Лужа.
Лужа, рожденная полудемоном, естественным образом отличалась от обычных девочек. Она вела себя очень активно: залезть на дерево и подняться на крышу было для нее пустяковым делом. Лужа напоминала умное и ловкое животное. Еще находясь в яйце, она могла распознавать эмоции других людей по тону голоса и поведению. Но, как ни странно, Лужа все еще не разговаривала.
Учитель сказал, что причина может быть в ее демонической крови. Даже если она не сможет говорить по достижении десяти лет, это не будет чем-то странным.