Любимая для эльфа
Шрифт:
Зато говорил Оливер. Он предложил Нанами послушать все написанные благодаря ей песни. Предложил вместе сходить в магазин за едой – они и сходили в обнимку. Приготовил для Нанами обед и потом ужин.
У Нанами не было занятий, в подработке она не нуждалась, а работа Оливера начиналась поздним вечером, когда открывался ресторан.
Оливер постоянно целовал Нанами. Не дал ей ничего готовить, велел только помогать, и рассказывал о мирах, в которых был с Магнусом.
На удивление,
Оливер чувствовал себя так, будто его встряхнули, взбаламутили, а теперь вся грязь снова осела на дно, открывая новый, неведомый, но удивительно красивый рельеф его души.
С Нанами ему было очень комфортно. Они весь день с раннего утра вместе провели, а у него ни капли раздражения.
Нанами ощущала то же самое. Ни грамма стыда из-за случившегося, одно желание вместе быть.
Расстались, когда Оливер совсем опаздывал на работу – он довел Нанами до ее дома и убежал.
С кем Нанами пришла, никто из ее соседок не видел.
Нанами юркнула в свою комнату и заперла дверь на замок.
Сегодня никаких расспросов и бесед с девочками. Сперва самой надо осознать, что случилось.
Насладиться пикантными восхитительными воспоминаниями еще раз.
А пока она не передумала, Нанами набрала Такео и сказала ровным голосом абсолютно без тени смущения:
— Привет. Извини, у нас ничего не выйдет. Я подруга Оливера.
На том конце повисла тишина, и Нанами просто сбросила вызов.
Ей надоела эта муторная дикая чушь.
Зачем биться в глухую стену, когда у нее есть реальный мужчина? Умопомрачительный. Горячий. Влюбленный.
Он уже ей сообщение прислал:
«Не могу дождаться завтра, малыша. Умираю от желания тебя увидеть и обнять. Люблю безумно».
***
Такео, хотя и ничего не сказал Нанами, почувствовал себя так, будто ему всадили нож под ребра.
Он не был влюблен в Нанами. Такео не был даже ни капли ей увлечен.
Такео совершенно другие женщины нравились: яркие внешне, уверенные в себе, раскованные.
Последнее особенно стало важно после его несчастной истории с Ванессой: с Такео Ванесса, реально очень эффектная и самолюбивая, совершенно закрылась.
То ли его стеснялась не пойми с чего, то ли непонятно.
Такео мечтал о женщине, которая сама подойдет к нему и прикажет делать ей приятно.
Ну, явно не Нанами, которая от смущения и слова сказать не могла.
Ванесса номер два прям, только внешне гораздо менее яркая.
И все же Нанами сама ходила за ним по пятам. Для чего-то сама Такео хотела.
А тут полный облом.
И главное, снова разрыв совершенно неожиданно.
Все же хорошо было. Ну,
И главное, Нанами с ним порвала, когда сам Такео не просто ее внимание терпел, а решил ей навстречу пойти.
Такео сидел, выключив свет, когда домой вернулся Кацуо.
Кацуо ужасно раздражала вечная меланхолия старшего брата. Активный и привыкший решать проблемы наскоком Кацуо понятия не имел, как эту дрянь закончить.
Какое-то время назад Такео неожиданно стал веселым, даже счастливым. Кацуо облегченно выдохнул.
А сейчас видимо что-то опять случилось.
И явно не по работе – рабочие дела Такео шли стабильно хорошо.
Видимо, все из-за баб.
Кацуо немного порасспрашивал Такео и оказалось, что да.
Спросил Такео, знает ли он, где Оливер работает – Такео знал. Он в тот ресторан любил ходить.
Такео говорил Кацуо, что он сам виноват. Какое сам.
Это ебаная пьянь Оливер лезет не в свое дело. Ну так Кацуо его поучит.
С Нанами разбираться без толку – она тень бессловесная.
Явно Оливер ее обдурил.
***
Выйдя поутру из ресторана после смены, Оливер думал немного поспать, а потом встретиться с Нанами. Он был полон сил.
И вдруг услышал.
— Ты, блять. Какого хуя ты пристаешь к девушке моего брата?!
Оливер подозревал, что так просто Такео Нанами ему не отдаст. И бить умеет крепко, если надо. Оливер убедился.
Но сейчас он удивился, увидев перед собой вовсе не Такео.
— Такео пять лет что ли, что ты за него выступаешь? Отвали, — Оливер сплюнул Кацуо под ноги.
Вид Кацуо не внушал ничего хорошего. Оливер понимал, что уже фактически стоит на пороге больницы. Вряд ли им снова займется Кэйли.
А Кацуо его прилично разукрасит. Драться Оливер не умел и не стремился учиться. Он не вращался в кругах, где это умение было жизненной необходимостью. А когда оно все же понадобилось, спину Оливера надежно прикрывал Магнус.
Сейчас рассчитывать на эффектное появление Магнуса не имело смысла, но спасовать Оливер не мог.
— Поговори мне, блять! — и Кацуо угрожающе двинулся к Оливеру.
— Узкая подворотня, двое молодчиков, че творится, че делается... — раздался еще один голос.
Роберт любил чувствительных людей.
С детства резкий, прямой и грубоватый, Роберт завидовал тем, кто может ощущать токи иных миров, кто умеет сочинять.
Даже танцы — вроде бы искусство — Роберт выбрал спортивные.
Ну не романтик он, хотя искренне старается стать помягче.
Теперь Роберту было стыдно за то, что пока он наслаждался жизнью, Магнус изощренно издевался над Оливером.