Любимая женщина Альберта Эйнштейна
Шрифт:
– Марго, вы здорово все придумали. Знаете, богатые американцы порой испытывают какой-то необъяснимый комплекс вины перед другими людьми. А так как благотворительность считается богоугодным делом, они тем самым как бы оправдываются, понимаешь?..
Официальную цель поездки представители ЕАК ни от кого не скрывали – сбор средств на закупку вооружения, продовольствия, медикаментов. Такая акция в глазах американцев выглядела совершенно естественной и благородной. Турне проходило с большим успехом.
Однако у организаторов и участников миссии были и иные, не афишируемые задачи. Накануне отъезда в Штаты членов делегации инструктировал сначала Молотов,
– На днях товарищ Сталин принимал академика Вернадского. Это был долгий и добрый разговор. Так вот, товарищ академик сообщил о существовании некой неформальной договоренности крупнейших физиков мира... Прямо масонская ложа какая-то... Так вот, на Западе все физики едины в том, что новое сверхоружие никоим образом не должно оказаться в руках нацистов. Монополия на такое страшное оружие принесет миру в дальнейшем скорее вред, чем пользу. Вы со мной согласны? Многие западные ученые убеждены, что нужно поделиться с нашими физиками теми или иными результатами своей, – он сделал многозначительную паузу, – секретной работы...
Вам, товарищи, важно повлиять на умы и чувства наших потенциальных американских друзей, убедить их не только в том, что в Советском Союзе нет никакого антисемитизма, но и в том, что именно СССР является надежным гарантом и защитником интересов евреев во всем мире и поэтому ему надо помогать всеми доступными средствами. Так почему бы не перебросить мосток через океан и не установить дружеский контакт между учеными, физиками двух стран – теоретиками и практиками – для обмена информацией?
Такая задача посланцам была вполне по плечу. Тем более имея такую мощную поддержку в лице председателя Американского комитета, который пригласил их в США, и его умелой помощницы, прелестницы Марго, о существовании которой они даже не догадывались...
Но все же сомнения и страхи оставались. «Не знаю, что делать, чтобы отделаться от гнетущего чувства, – буквально перед самой отправкой из Москвы Михоэлс писал своей жене Анастасии Потоцкой, которая находилась в эвакуации, в далеком Ташкенте. – Здесь выявилась картина весьма тяжелая и сложная той обстановки, в которой мне придется очутиться фактически одному... А сложность растет там с каждым днем. Придется нырять. Но ведь это не роль. Здесь провал немыслим – это значит провалить себя, обезглавить себя. Любимая, мне тяжело и тоскливо».
Только напрасно Соломон Михайлович рассчитывал, что т а м он окажется один. Советская резидентура в Штатах была довольно мощной и разветвленной. В Вашингтоне ею руководили секретарь советского посольства Василий Зарубин (под фамилией Зубилин) и его неизменная спутница Елизавета Юльевна, в Сан-Франциско вице-консул Григорий Хейфец (имевший зловещее кодовое имя Харон)... Они ни на минуту не выпускали из виду посланников Москвы и вовремя уберегали от ошибок.
Кроме того, особый повседневный присмотр за беспокойным Михоэлсом был поручен Феферу, с которым накануне поездки Берия имел отдельный, продолжительный и жесткий инструктаж. Ицик в тот вечер едва ли не во фрунт тянулся перед Лаврентием Павловичем, а потом, оказавшись наконец-то дома, напился, как простой хам. И долго, горько плакал: чувствительная, поэтическая все-таки душа.
На митинг в Нью-Йорке с участием Михоэлса и Фефера, который был организован на стадионе Polo Grouds, пришло более 47 тысяч человек. После исполнения гимнов мудрый Соломон обратился ко всем присутствующим:
– Евреи! Как можете вы быть равнодушными, когда ваших братьев уничтожают и в любой момент каждому из вас может грозить эта участь!..
Рядом с Михоэлсом стояла большая коробка для сбора средств в помощь Советскому Союзу. Ее стали передавать по рядам. За несколько часов было собрано сто тысяч долларов (по тем временам огромная сумма), которые пошли на строительство госпиталя в Ленинграде.
Подобных встреч, митингов, благотворительных концертов было множество. «Послы ЕАК» только побывали в Филадельфии, Питтсбурге, Чикаго, Детройте, Бостоне, затем посетили Канаду и Мексику.
Неформальные контакты с научными кругами в Штатах гостям обеспечивала Маргарита Коненкова. Физики-евреи, находящиеся в близких отношениях с Эйнштейном, – Оппенгеймер, Ферми, Сцилард, супруги Розенберг – были очарованы общением с Соломоном Михоэлсом, проникаясь мыслью о том, что помогают не только союзнику в лице Советского Союза, но, прежде всего, евреям мира, чьему существованию угрожает гитлеризм. Альберт Эйнштейн предложил гостям из Советского Союза подумать об участии ЕАК в создании многотомного собрания документов о трагедии евреев Европы. Так родилась идея написания «Черной книги». Предисловие брался написать сам Эйнштейн. Но замысел остался неосуществленным. Хотя поначалу в Москве очень живо взялись за работу. Но увы... [2]
Замечательно убедительным и заманчивым выглядел пересказанный им сталинский план создания по окончании войны на Крымском полуострове еврейской социалистической республики. Мечты о «Калифорнии в Крыму» сладко кружили головы наивным ученым, которые блестяще разбирались в своих науках и мало что смыслили в головоломных хитросплетениях коварной геополитики товарища Сталина... Они даже видели президентом новой республики... Соломона Михоэлса. Да что там ученые, если даже такой прожженный политик и дипломат, как Аверелл Гарриман, безмятежно поверил в эту крымскую утопию и во время подготовки Ялтинской конференции открытым текстом спрашивал у своих советских коллег о том, как продвигаются дела с созданием еврейской крымской республики в связи с будущими американскими кредитами под этот проект. Но уже в ноябре 45-го, когда Гарриман через Молотова предложил Сталину продолжить обсуждение крымских перспектив, тот не пожелал тратить на пустую болтовню время и отказался принять посла США.
Итогом почти трехмесячной американской экспедиции Еврейского Антифашистского Комитета была внушительная сумма собранных в США благотворительных взносов – 16 миллионов долларов. Еще 15 миллионов ЕАК «заработал» в Англии и Канаде, миллион в Мексике, 750 тысяч в Палестине, находящейся под британским мандатом. Однако куда весомее был результат незримой работы делегации ЕАК по установлению контактов с ведущими научными силами Соединенных Штатов.
Оппенгеймер и Ферми отныне стали фигурировать в оперативных чекистских материалах как источники информации под оригинальными кодовыми именами – «Директор резервации», «Вексель», «Заяц», «Стар»...