Любимцы Богини

Трошин Владимир Васильевич

– Познакомься, Бабин Сергей, мой хороший знакомый, – представил мичмана Шура, когда они отошли на несколько шагов.

– Мы вместе начинали службу на 675-х проектах, – продолжил он, – год назад все раскладушки перевели в Ракушку. Серега квартиру в Техасе на всякий случай не сдал. Надеялся вернуться назад. Не получилось. Сейчас он увольняется. Квартира здесь ему не нужна, хочет поехать на родину в Белоруссию. Для того чтобы получить квартиру там, ему нужно сдать ее здесь. Парень он хороший, поэтому решил передать жилплощадь нам, своим братьям-подводникам.

– Расскажи, что тебе для этого нужно! – попросил Тимченко Бабина.

Лавров напрягся, стараясь ничего не пропустить. Как он понял из рассказа Бабина, мичман появился здесь отнюдь не из-за горячего

желания облагодетельствовать своих бесквартирных товарищей по оружию. Просто, сдать квартиру не такое легкое дело. Бабин уже был в политотделе дивизии у Артющенко. Тот посоветовал обратиться ему в КЭЧ гарнизона в поселке Тихоокеанском. Заместитель начальника КЭЧ, небезызвестная Звонарева, крашенная шатенка лет пятидесяти, сказала Бабину, что квартиру он может сдать технику-смотрителю квартирно-эксплуатационной части. Техник-смотритель, молодая самоуверенная девица, осмотрев помещение, заявила, что не может принять квартиру, так как здесь нужен серьезный ремонт. Бабин и рад был бы сделать ремонт, да только у него не было времени. Уже все было расписано с отъездом. На предложение заплатить деньгами, девушка ответила отрицательно, сказав, что КЭЧ таким ремонтом заниматься не будет. Понимая положение Бабина, она посоветовала найти человека, который примет его жилье. Можно и без ремонта. Только этот человек, должен иметь решение квартирной комиссии дивизии, о том, что жилье выделено именно ему. Встретив своего бывшего начальника, капитан-лейтенанта Тимченко, Бабин попросил его найти такого кандидата. Александру не пришлось долго думать, он прекрасно знал, в каких условиях живет Лавров.

– Шура, а как я получу решение квартирной комиссии дивизии? Тем более, если Артющенко не стал ею заниматься. Значит она уже не нашего соединения? – выслушав Бабина, спросил Лавров.

– Какое тебе до этого дело! Ты что, не знаешь, какие махинации они творят с квартирами, после того как их передали в распоряжение политорганов! – возмутился Тимченко. – Квартира уйдет каким-нибудь шлюхам, а ты с Любахой останешься под открытым небом! О ней ты подумал?

Лавров знал, что раньше распределение и учет жилых помещений находились в распоряжении квартирных комиссий кораблей. Жилья тогда всем хватало. Даже на несколько холостяков давали однокомнатную квартиру. Все знали, сколько квартир у экипажа и как ими распорядились, если жилец выехал. Но кто-то решил, что для усиления роли политотделов необходимо весь жилой фонд передать в их распоряжение. В точном соответствии с анекдотом про политработников, которым не нужно высшее образование! Достаточно знать два арифметических действия – отнять и разделить! Порядок будет, и советскую власть станут больше уважать. Но получилось наоборот. Жилья сразу стало хронически не хватать. В освобождающиеся экипажные квартиры все чаще почему-то вселялись неизвестные в дивизии гражданские. Не редки были случаи, когда холостяк, погуляв в веселой компании на квартире какой-нибудь одинокой подруги, вспоминал, что эта уютная квартирка когда-то принадлежала их экипажу. По соединению ходили слухи о том, что жилье раздается любовницам высоких начальников.

– Подумал, – ответил Лавров, – но ты не ответил на мой вопрос, как быть с решением квартирной комиссии?

– Мы уже обсудили это с командиром и замом. Приедем в Петровск и составим тебе решение квартирной комиссии. Только не дивизии, а корабля. С гербовой печатью! А дальше все зависит от твоей расторопности, количества коробок конфет и бутылок шампанского. Да что тебе рассказывать? Ты что не подводник?

– Что толку от моей расторопности, если завтра утром уходим в море!

– Владимир Васильевич! Как далеки Вы от народа и от источников информации! Двое суток стоим у стенки. Командир пообещал завтра утром отпустить тебя до обеда. Отстоишь подряд две ночных вахты и в дорогу!

Внимательно слушавший разговор Бабин, судя по выражению лица, все понимал с лету.

– Давайте договоримся, – предупредил он Лаврова, – если у Вас ничего не получится с получением документов о сдаче квартиры, я буду искать другого человека!

– Не

трынди! У него все получится! – одернул мичмана Тимченко. – Поможешь перенести вещи в свою бывшую квартиру! Понятно?

– Так точно! Все понятно товарищ командир боевой части! – улыбаясь, ответил Бабин, вытянувшись и шутливо взяв «под козырек».

Визжа тормозами, обдав всех пылевым облаком, на пятачок лихо влетела «коломбина».

– Сергей! Давайте Ваш адрес. Меня ждите дома. Я подойду к восьми за Вашими бумагами. Договорились? – достав ручку с блокнотом из приготовленного в море «дипломата», поспешил Лавров, видя, что посадка в фургон уже началась.

Бабин продиктовал адрес и, протянув на прощание руку, уточнил:

– У меня!

До самого корабля, трясясь на ухабах в полумраке будки «коломбины», идя по коридорам санпропускника и спускаясь по трапу в центральный пост, Лавров думал о том, что ему предстоит. Мысли, как синусоида, то достигали максимума уверенности в успехе затеянного, то опускались до полного неверия.

Только с объявлением учебной тревоги для приготовления подводной лодки к бою и походу Лавров успокоился. Надо было работать. У него в заведовании не только дивизион, но и третий отсек. «Если что-то плохое должно случиться, то оно обязательно случится!» – вспомнил Лавров поговорку мудрого Марата Петровича! Казалось бы, пустячок, что при погрузке продовольствия, неделю назад, морячки случайно задели бочкой с подсолнечным маслом по зеркалу комингса рубочного люка. А выявилось все сейчас, во время проверки прочного корпуса на герметичность глубоким вакуумом. Часа полтора, пастой ГОИ будет шлифовать и проверять «на краску» зеркало комингса трюмный Кизылбеков. С подачей пара на испаритель и холодильные машины прибавились новые проблемы. Пришлось побегать по отсекам – не удается улучшить анализы питательной воды. Матрос Ващенко, химик-водоподготовщик, с периодичностью в несколько минут, мечется между четвертым и седьмым отсеками. Наконец, все в норме, и комдив-три перемещается в девятый, где, как кажется интенданту Володе Шахисламову, плохо морозит провизионку фреоновая холодильная машина УФП-2. Там уже Якутов, старшина команды рефрижераторщиков, ругается с интендантом, из-за того, что тот, долго держит открытой дверь провизионной камеры.

Неизвестно сколько времени провозились с фреонкой, как по трансляции объявили об отбое учебной тревоги. Вслед за объявлением боевой готовности «№ 2 – надводная», «Каштан» голосом Сысуева вызвал его в ЦП:

– Пора на вахту, Владимир Васильевич!

Третий отсек встретил его тишиной и приятной прохладой.

«Градуса два температура рабочей воды, – решил Лавров, обратив внимание на закрытые напорные лючки системы кондиционирования, – можно выводить из действия носовую холодильную машину». Кроме командира БЧ-5 и вахтенного поста погружения-всплытия, в центральном посту находились старпом Рязанов и заступающий вахтенным офицером Тимченко.

– Принимайте вахту! Мощность реактора левого борта 25 %, правый реактор на МКУМ. Обе турбины в ТГ-режиме, принята нагрузка на оба турбогенератора. В работе обе холодильные машины, испаритель работает на питательную воду. Запас ВВД – 95 %. Радиационная обстановка в норме. Остальные запасы уточните при приеме докладов. О заступлении доложили все, кроме энергоотсеков, – сообщил командир БЧ-5, вставая из-за стола вахтенного инженер-механика.

– Михаил Тимофеевич, может, выведем испаритель и носовую холодильную машину? Сколько насосам крутиться? Анализы и температура в норме, – предложил механику Лавров, усаживаясь вместо него.

– Подождите, нас еще электромеханическая служба не проверила. Принимайте пока вахту!

Лавров нажал на тумблер вызова поста управления ГЭУ.

– Есть пульт, – ответил динамик «Каштана».

– Сколько Вас еще ждать! Чего тянете с приемом вахты?

С пульта, сделав большую паузу, ответили:

– Принимаем доклады!

– Журнал протечек ведете? – спросил Сысуев. Опять возникла пауза. Очевидно, не вели.

– Перед сдачей вахты отчитаетесь мне за воду, – пригрозил командир БЧ-5.