Любимец Бога (дилогия)

Тарасенко Вадим

– Уже считаем. Мы же точно не знаем, где ты. Так что считаем на все шесть объектов.

– Жду.

Вновь на связь Земля вышла через десять минут.

– «Пчела один». Я «Улей». Как слышишь.

– «Улей». Я «Пчела один». Вас слышу. Ну что там расчеты? У меня есть шанс?

– Два объекта отпадают сразу. Даже если «Ковчег» попытается совершить маневр, всё равно не поможет. Слишком разные орбиты. По остальным четырем объектам пересечение с орбитой «Ковчега» возможно, но последнему необходимо делать маневр. Переходить на более низкую орбиту. У тебя скорость

на пару сот метров больше.

– И что дальше?

– Мы уже вышли на нашего Президента. Немного подожди.

Еще долгие десять минут.

– «Пчела один». Я «Улей». Как слышишь, – голос Земли нес надежду.

– «Улей». Я «Пчела один». Вас слышу.

– Состоялся разговор двух Президентов. Американцы согласны. Сейчас они будут опускать «Ковчег» пониже. По мере твоего подлета к станции будем корректировать орбиту «Ковчега». Но у них осталось очень мало топлива на борту. На следующей неделе к ним должен прилететь грузовик и дозаправить. Так что… Словом, маневр поможет только одному объекту.

– Всё равно спасибо, «Улей»! Я везучий!

– На Земле спасибо скажешь.

Борис находился вниз головой по отношению к Земле, когда «Ковчег» начал маневр. Пилот «Х–3» застал его окончание. Точка на горизонте стала намного ярче – включились двигатели коррекции. Через несколько секунд они отключились.

«Ничего, прорвемся. Я же, действительно везучий», – только сейчас Борис осознал, что ему действительно везло в жизни. В голове как-то мгновенно выстроилась цепь событий, несомненно показывающая – Борис удачливый человек.

– «Пчела один». Я «Улей».

– «Улей». Я «Пчела один». Вас слышу.

– Американцы опустили на несколько километров станцию. У них топлива осталось на пять секунд работы. Они его используют, когда ты будешь около них.

– Вас понял, «Улей». – «Если подлетать буду я. А то как бы ребятам не пришлось уворачиваться своим «Ковчегом» от прущего на них обломка «Х–3».

Прошло еще пятнадцать минут полета. Солнце уже почти высунулось из-за горизонта. По Земле величественной поступью двинулась линия терминатора. Борис включил светофильтры.

«А если бы я не вращался, причем именно так – в плоскости орбиты, я бы до «Ковчега» не долетел. Изжарился. А так, когда Солнце жарит мое кресло, я остываю в тени. Нет, точно я везунчик!»

Станция из точки уже превратилась в продолговатую конструкцию, состоящую из нескольких цилиндров разного диаметра. Еще через пятнадцать минут Борис заметил крылья солнечных батарей.

– «Улей». Я «Пчела один». Как слышите.

– «Пчела один». Я «Улей». Слышу тебя хорошо.

– Вижу на «Ковчеге» панели солнечных батарей. До него километров двадцать.

– «Пчела один». Уточни, как ты подлетаешь к станции.

– Чуть снизу. Примерно под углом градусов десять к их орбитальной плоскости.

– Уф! Наверное, это всё-таки ты – тот единственный объект. Два объекта сейчас проходят выше станции. Один, как и ты ниже, но под большим углом. Он пересечет орбиту «Ковчега», когда тот пройдет это место, – последние слова Земли Борис воспринял чисто

автоматически. Он увидел этот объект, который проходил «как и ты, ниже, но под большим углом». Это было кресло Игоря.

– «Пчела два». «Пчела два». Игорь, отзовись, – что есть мочи завопил Борис.

– «Пчела один». Я «Улей». Что случилось?

– Я вижу «Пчелу два». Чуть ниже и левее меня.

Земля молчала долгих пять секунд.

– «Пчела один», «Пчела два» подает признаки жизни?

– Не вижу. Слишком далеко. Километра три до него.

– Три пятьсот. Продолжай наблюдение.

– Какое к черту продолжай наблюдение. Он же проскочит мимо станции.

– «Пчела один», приказываю продолжать наблюдение, – Борис узнал голос руководителя полета.

– Есть продолжать наблюдение.

Через десять минут стало отчетливо видно, что кресло с Игорем раньше пересечет орбиту «Ковчега». Сейчас Игорь был в километре от Бориса. Его кресло беспорядочно вращалось – Игорь не включил систему стабилизации. Борис прикинул, что он с Игорем сблизится примерно на пятьсот метров. Не ближе.

«Если бы Игорь был жив, он уже подал бы какой-нибудь знак. Хоть рукой бы махнул. Ага, рукой. Очень заметно махание рукой с расстояния в километр. Эх, был бы бинокль. Стоп. Бинокль?! Какой же я дурень! У меня же есть в шлеме видеокамера. Она с такого расстояние разглядит и молнию на комбинезоне», – дождавшись удобного положения, Борис включил видеокамеру. Мгновенно обработав полученный сигнал, чип видеокамеры подал «картинку» на смотровое стекло шлема. Борис оказался прав – с такого расстояния видеокамера разглядела молнию на комбинезоне Игоря. И не только. Смятый, растрескавшийся шлем, лохмотья комбинезона на груди давали исчерпывающий ответ, почему не откликался на позывные штурман «Х–3». Борис направил видеокамеру на станцию. Посередине, четко черными буквами было выведено: «ARК». Слева и справа от названия были нарисованы американские флаги.

«Так, вон там у них шлюз. А добраться до него мне помогут скобы. Молодцы американцы, скоб у них на «Ковчеге», что у ежика иголок».

– «Улей». Я «Пчела один». «Пчела два» погиб.

– «Пчела один». Я «Улей». Вас понял. Уточните, где вы находитесь.

– До станции километров десять. Ее надо чуть опустить.

– На сколько?

– Метров на сто.

– Понял. Ожидайте.

Через минуту в районе шлюза на пару секунд включился двигатель коррекции.

– «Пчела один». Я «Улей». Сейчас нормально?

– Да вроде. Подлечу ближе, уточню.

Станция быстро надвигалась на Бориса. Становилось понятно, что у него скорость метров на десять – пятнадцать больше, чем у «Ковчега».

– «Улей». Я «Пчела один». Прохожу чуть ниже и правее станции.

– «Пчела один». Я «Улей». Вас понял.

И вновь заработал двигатель коррекции.

– «Пчела один». Я «Улей». Ну как?

– Всё равно, чуть ниже и правее. Я от станции в километре.

Земля ответила через полминуты.

– «Пчела один». Я «Улей». У американцев закончилось топливо в кормовом двигателе.