Поэт, критик, руководитель культурных программ. Автор поэтических книг «Поющее дерево» (М., 2007), «Пролитое солнце» (М., 2010), «растение-женщина» (М., 2012) и других. Стихи публикуются в литературной периодике России, Украины, Германии, Дании, Финляндии, США и других стран – журналах «Арион», «Дети Ра», «Дружба народов», «Новый мир», «Сибирские огни» и многих других, вошли в современные поэтические антологии, переведены на армянский, белорусский, грузинский, немецкий и румынский языки. Руководитель литературного салона «Булгаковский Дом» (Москва), куратор проектов: Международный литературный Волошинский конкурс, Международная Волошинская Премия, Международный литературный фестиваль им. М.А.Волошина (Коктебель) и других. Живёт в Москве.
Автор благодарит Алексея Алехина, Анну Матасову, Александра Александрова (Фагота), Елену Пенкину, Екатерину Косьяненко, Александра Барбуха, Валерия Земских и других прекрасных людей, помогавших в подготовке книги, Вадима Месяца – за возможность издать эту книгу, а также свою семью – за терпение и любовь
дерево дождя
памяти Алексея Парщикова
ты выйдешь к солнцу сам не зная где тыкакие там живые экспонатыгде луг поющий где осипший береггде девушка плывущая нагаягде высушены строки на пескеи в зеркале межрёберного видагде видно только сердце только воздухты вдруг увидишь парусные буквырегаты слов и кругосветки фрази дальше где взлетающее небовстречается в нелётную погодусмотри её к тебе ведёт за рукуголубоглазый мальчик-самолётведь
нет живых и мёртвых не обижуот смерти слишком дерзкое лекарствораздавленные ягоды в ладонии оперное дерево дождя
I
вода моего детства
в детстве я любил воду из колодцанедалеко от бабушкиного домана небольшом островкечто плавал как желток в яйцепосреди небольшого прудапрудик круглый как блюдцес одной лишь узкой тропинкойбудто защищал колодец от постороннихвесной разлив окончательно топил тропинкуи пройти к колодцу можно былоразве что в болотных сапогахговорят в старые временана острове стояла беседкагде местный помещик Стрекаловгулял с гостямико времени моего детствабеседка давно сгнилапруд зарос камышами и водорослямии мы мальчишками ловили в нёмтритонов и головастиковправда один разя поймал там ротанакрючок так и остался навсегдагде-то возле его сердцаа однаждыувидел в водезолотую рыбкувроде той что живёт в аквариумея прибежал к бабушке с крикомбабушка бабушкау нас в прудуживёт золотая рыбкакакой дурак её туда выпустилона же наверняка погиблабабушкапока могла ходитьсама носила воду из колодцаи в прихожей всегда стояловедро в ледяных мурашкахне было ничего вкуснеечем запыхавшись от бега или игрызачерпнуть кружкой ледяной водылучше всего поглубжебудто из самого колодцаи пить большими глоткамиесли кто-то из взрослых увидитобязательно будет ругатьнельзя пить холодную воду такими глоткаминадо пить маленькими и греть её во ртудаже когда бабушка делала летом кваси он тоже стоял в прихожейпрохладный пахнущий чёрным хлебомвсё равно больше почему-то хотелосьэтой сводящей зубы водыбудто она была живая волшебнаябудто она могла продлить мое детство
бессмертная бабочка
осенние бабочкиумирают в подъездахпрячут хрупкие усикискладывают крылышкиостанавливают сердцеещё одна жизнь законченаесли мумию бабочки за зимуне выметет уборщицане поломает соседский мальчишкавесной её ждёт реинкарнацияв новую бабочкув том же телестоит приглядетьсячтобы понятьчто это уже другая бабочкав квартире моего детствамежду рамамизимой всегда оставались бабочкиони засыпали в ватекоторой затыкали на зимущели в окнахэто всегда были бабочкитолько одного видакоролёктак мы называли их в детственебольшая бабочкас павлиньей расцветкой крыля никогда не встречал между рамюных весенних лимонницили весёлых летних мотыльковв детстве я разговаривалс бабочками за стекломне понимаячто говорю с мумиямивозможно эти разговорыспасали их от одиночестваа может мой голоснапрасно билсяв двери подземного мирано я точно знаюкоролёкединственная бессмертная бабочкаона оживает весной
моя родословная
в Ясной Поляне каждый жительчем-то напоминает Толстогограф был любвеобиленгулял возле прудаувидел Машкуне удержался3 рублязапись в расходной книгекрестьяне ходили к немуза советом и правдоймоя прапрабабкаиз крестьянтоже ходила к баринуза своей правдойотец утверждаетчто прадед был очень похожна Льва Николаевича
мой ледосплав
а весноймы пошли с отцом к бабушкемимо пруда и берёзовой рощипруд был не очень большимно глубокимв нём водилось много рыбыбыл ледоходдавай покатаемся на льдинепредложил отеци мы забрались на льдинуотец взял длинную палкукоторую бросилитакие же любители ледосплаваи оттолкнулся от береганас отнесло дальшечем он рассчитывали наша палка уже не достигала днаотец пытался отталкиватьсяот соседних льдинно нас уносиловсё дальше и дальшевдруглёд дал трещинуот неожиданности я поскользнулсяноги сами поехали к краюльдина накрениласьи я оказалсяпо колено в водеотец дал мне рукуи втянул на середину льдинывокруг не было ни душиоставалось надеяться на чудоможет мы просто доплывёмнерешительно предложил явода очень холоднаясерьёзно ответил отецможем не доплытьи тогдая по-настоящемуиспугалсяутонуть в этом небольшомзнакомом с детства прудугде я ловил окунейбыло немыслимоя страстно просил кого-точтобы он спас насчтобы не оставлял на смертьв этом прудув двух шагах от домаи мамык счастьювскоре к нам подплылакрепкая льдинаот которой мы смогликак следует оттолкнутьсяпотом ещё от однойи ещётак мы подплыли к берегумы не дошли в этот деньдо бабушкии мы никогдане рассказывали об этоммаме
Изабелла Юрьевна
сегодня мне присниласьИзабелла Юрьевнапреподаватель сольфеджиов музыкальной школегде я мучил фортепианомаленькая горбуньяона заставляла нас петь хоромкак же за это я её ненавиделя хотел только одногонаучиться играть на гитарено в нашей музыкалкене было класса гитарыя её конечно же бросили пошёл в гитарный кружокпри доме культурыего вёл гитарист-любительцелый месяц он заставлял насучить мелодию:в траве сидел кузнечика когда начало что-то там получатьсязаявил что на концерте в честь 7 ноябрямы сыграем её все вместе:одновременнокакая великолепная иронияпришлось бросить и этот кружоктеперь я точно знаю:я не люблю: ходить строем петь хором играть в ансамблемой формат называетсясам бляпростите меняИзабелла Юрьевнавы былисовсем ни при чём
грибная охота
лесные тропинки детствакак далеко завели они моё сердцезапах травы земли корабельных сосенпрыгающие по песчаным склонам кузнечикии вдруг лес начинает пахнуть грибамидо сих пор не понимаюзачем грибы так откровенно пахнутэто же небезопасноа может быть это запах грибных самокприманивающих самых чутких странниковчтобы отдаться в их нежные рукисмертельныено такие тёплые и живыеитак я чувствую этотни с чем не сравнимый запахи начинаю охотуна белые надо охотиться медленно и осторожноони издалека чуют охотника и убегаютоднажды я сам виделкак один белый убегал от меня по полянкекрая его шляпки порхали как крылья бабочкинеженки белые любят погреться на солнышкеприкрыв глаза и подставив теплу и светусвою умудрённую знаниями грибницы головуя тихо-тихо подбираюсь сзадии нежно обняв за ножкулишаю его силысвязи с грибницейи он обессилено падает мне в рукиподосиновики любят всё пёстроеих нужно искать там где яркие краски лесаих жизнь это карнавал на которомони выступают главными персонажаминезаметно растворяешься в пёстрой толпеи хлопаешь подосиновик по плечуну что попался красавчик«красавчика» ему вполне хватитчтобы полезть в корзинкулисичек и опят надо заставать врасплохв их любимых лощинах или оврагахжелательно целым отрядомс громкими крикамиокружив их территориювыставлять часовыхи пока они пищаттонкими мышиными голосамиорудовать коротким ножомсрезающим их ножки у самой землиили со ствола дереваони стайные зверии не умеют разбегаться в разные стороныони послушно следуют за срезанными собратьямипока рука охотника не устанетмоя любовь – маслятамелкие хищники елового лесаони напоминают мне сочных пиранийопасных но удивительно вкусныхесли вы по неосторожности забрели в ельниксмотрите чтобы маслёнок не прокусил вам ногуих укус почти что смертеленибо навсегда ранит в самое сердцеукусив они стремительно уносятся прочьпод низкими еловыми веткамии прячутсяприкрываясь прошлогодними игламипалыми листьями панцирями насекомыхно если вам удается перехитрить ихи засунутьнесмотря на отчаянное сопротивлениев корзинувам гарантировано лучшее в мире жаркоеи вот когда идёшь с полными корзинамиёжащихся копошащихся рычащихлесных тварейтебя печально провожаютяркие крупные мухоморыстражники грибного царстваони могут навредить охотникамтолько при близком контактеони напоминают древние башнидавно погибших народовбезвременно несущие свою службусмысл которой уже не в защитеа в самом молчаливом служениивременилесуэху
II
Коктебель
автоматические стихи
прямо на набережнойбосыми ногамипахнет раскалённой теньюспит волосы заплетены на асфальтестрогает из плавника деревяшкибудто не видити бонги бонгии ракушки всех мастейголовакружитсяденьупалсдеревашторы моря раздвинутынаступают на пяткиа у вас имена похожикаберне и екатеринадавайте выпьемза это летов девять вечеравозле бубновкогда солнце зайдёт за кара-дагкогда рыбаки вернутся с добычейкогда нудисты повяжут банданойкогда нудистки начнут стеснятьсякаждому хочетсятерпкие губывиноградное словоэто что там за шарпочему облака в беспорядкезапишите меняв алфавитном порядкеи синие синие горыкак будто паришьнад чужой акварельюи не можешьне можешьупасть
станция севастопольская
поезд следует до станции севастопольскаяи вот въезжаю я в Севастопольвыхожу из метро и вижуЛёшу Остудина и Саню Кабановаи ведут они меня под ручки белыена пристань Графскуюи говорятесть многое на свете друг Коровини наливают виски двести грамми продолжаютвыпьем за бессмертныхза Моцарта в его холерной ямеза Мандельштама в лагерных сугробахза Гумилева в огненном столпеза тех кто зналкак надо петь и плакатьи жизнь хлебалбольшой столовой ложкойи наливают виски двести грамма вот ещё Остудин скажет пробуйс икрою щуки и кусочком лаймадвенадцать лет томился этот вискичтоб мы его с тобой в Крыму вот такя не скажу что я предпочитаюфранцузские классические винаа буду говорить о Мандельштамеи письма Ходасевича из Крымачитать на память
