Любители тел (сборник)
Шрифт:
– Как вышло, что ты стал мальчиком на побегушках, Майк?
– Может быть, потому, что у меня достаточно тяжелая рука.
Он ухмыльнулся, глядя на меня исподлобья.
– Только не шантажируй меня этой вечеринкой на яхте. Ты это уже использовал дважды.
– А как насчет той истории с Люси Делакор, о которой ты так и не написал? Насчет того дома, откуда она сбежала?
– Откуда тебе известно об этом?
– У меня масса друзей в самых необычных местах, – ответил я. – Старушка Люси по-прежнему числится за тобой, не правда ли?
– Ладно, ладно, хватит. Чего ты хочешь?
– Пат просит, чтобы ты не занимался вопросом сходства этих неглиже в последних двух убийствах.
Лицо Темпла приобрело странное выражение.
– Но ведь я прав, – сказал он мягко. – Не так ли?
– Отвяжись, Митч. Просто Пат не хочет, чтобы в это дело был замешан секс. Вот и все. Это всегда вызывает у публики ненужные мысли. Дай ему несколько дней спокойно поработать, а потом можешь делать все, что хочешь. Согласен?
– Мне страшно много пришлось поработать ногами. Я отбил себе все пятки, выслеживая эти этикетки. А теперь выходит, что все это зря.
– А что тебе удалось выяснить?
Митч пожал плечами.
– Только наметки на возможных покупателей. Продавцы не сказали мне ничего определенного, потому что это очень ходовой товар. Это могли быть какие-нибудь провинциалы, жаждущие привезти что-нибудь сексуальное своим женам, военные, купившие экзотические штучки в большом городе… ну, и дамы, пытающиеся вдохнуть немного огня в стариков-партнеров с помощью нейлона.
– И это все?
– Мне не удалось получить никакого описания покупателей. За исключением, пожалуй, парочки курочек, которые взяли размеры, вполне подходящие им самим. Очевидно, это постоянные покупательницы. Я мог бы их навестить, но не думаю, чтобы от этого был какой-нибудь прок. Может, у тебя есть какие-нибудь идеи на этот счет?
– Самые свеженькие, – сказал я. – Вельда обратила внимание на интересное сочетание цветов: зеленое неглиже на рыжей и черное на блондинке. По-моему, в этом есть какой-то смысл.
– Черт возьми, это самые ходовые цвета. У них даже в запасе нет белых или розовых. Сейчас не в моде скромницы. – Митч откинулся на спинку стула. – Может, ты лучше скажешь Пату, что я все еще занимаюсь этим делом?
– Он повторит то же.
– Просто удивительно, что больше никто не заметил этой связи. Не слишком основательная, но все же зацепка.
– Я думаю, это потому, что все считают, что учительница покончила жизнь самоубийством.
– Я в этом немного сомневаюсь, – проворчал Митч.
– Пат тоже. Но ему приходилось сталкиваться с другими случаями, когда самоубийцы выходят из дома в одном неглиже. Это, по-видимому, довольно распространенное явление.
– Да, я знаю. Она могла выбежать к реке и в пальто. Тогда бы никто ее не заметил. Если она потом потеряла его, то любой из тех, кто шатается в доках, мог найти пальто и загнать его за выпивку, даже не подумав ни о чем плохом.
– Что сказать Пату?
– Я буду молчать неделю. А пока что я все же буду пытаться увязать вместе эти две одежонки. – Он посмотрел на меня поверх своего стакана. – Ну, а как ты сам, Майк? Ты всегда излагаешь интересные версии. Что ты думаешь на сей раз?
– Я этим не интересуюсь. Такова моя версия.
– И в тебе даже не просыпается любопытство?
– Просыпается, конечно, – ухмыльнулся я. – Именно поэтому я буду внимательно читать обо всем в “Новостях”.
После ленча с Митчем я вышел на улицу и свернул направо на Бродвей. Я направился к своему бюро. Утренняя сырость сменилась моросящим дождем, который вымыл улицы и превратил тротуары в сплошной поток зонтиков.
На первых страницах газет, продававшихся в киосках, все еще можно было прочесть рассказ о смерти рыжеволосой девушки, а в одном из дневных выпусков красовалась моя фотография рядом с трупом, а также была помещена фотография мальчика. Я купил несколько газет, сунул их в карман плаща и зашел в Хаккард-Билдинг.
Вельда оставила мне записку, что вышла кое-что купить и скоро вернется. Пока что мне нужно было позвонить в контору Краусс-Тильмана. В конторе я напал на Уолта Хенли, получил у него указания по поводу следующего задания, повесил трубку и добавил к записке Вельды постскриптум. Я известил ее о том, что уезжаю из города на пару дней и потому откладываю наше свидание за ужином. Конечно, эта последняя приписка ей не очень понравится. У нее был день рождения. Но мне повезло. Все равно я забыл купить ей подарок.
* * *
Несколько дней обернулись неделей. Я подъехал к бюро без четверти пять. Вельда сидела за машинкой и даже не подняла глаза, пока не кончила страницу.
– Поздравляю с днем рождения, – сказал я.
– Спасибо, – ехидно ответила она.
Я ухмыльнулся и кинул ей сверток, приобретенный десять минут назад. Она не смогла больше сдерживаться и торопливо сорвала с него бумагу. Молочным светом засияли жемчужины, и Вельда издала легкий крик восторга.
– Настоящие? – едва выговорила она.
– Надеюсь, что так.
– Подойди ко мне, ты…
Я склонился над ней и, впившись в ее сочные мягкие губы, снова почувствовал, как меня охватывает дрожь. Так бывает всегда, когда я имею дело с этой изумительной женщиной. Я оттолкнул ее и перевел дыхание.
– Лучше поберегись…
– Но я не думала, что ты сам этого хочешь…
– Пропаду я с тобой, киска.
– Погоди, вот увидишь, как я задам тебе.
– Прекрати разговаривать со мной в таком тоне, слышишь? – сказал я. – А то я сейчас взорвусь!
– Ну, так я тебе помогу…
Я взъерошил ей волосы и присел на край стола.
Она разложила всю почту на три кучки: извещения, деловые письма и личные. Я стал просматривать их.
– Что-нибудь важное есть?
– Ты что, не читал газет?
– Детка, там, где я был, нет ничего, кроме холмов, камней и деревьев.
– Удалось установить личность убитой рыжей.
– Кто же она?
– Максия Делани. Выступала со стриптизом на Западном берегу. Ее дважды привлекали по подозрению в том, что она завлекала клиентов, но каждый раз освобождали по причине отсутствия улик, поскольку клиенты не жаловались. Последнее время она находилась в Чикаго, где была зарегистрирована в качестве натурщицы в одном рекламном агентстве. С нее сняли несколько фотографий в обнаженном виде.