Люблю тебя сильно-сильно

Ad Валентина

Простой вопрос и тот самый взгляд, вызвали у Летты неописуемый восторг, ах если бы только Андрей знал, как сильно она его за это любит. Спокойный, уверенный в себе, такой взрослый в свои тридцать, обожающий и ЕЁ. Этот мужчина всецело принадлежит ей и только ей на протяжении многих лет. С того самого момента, как она явилась перед ним неопытная и наивная с мечтой прославиться и заработать много денег. Уверенная в своем успехе, готовая пахать днями и ночами напролет ради достижения своей цели. Он единственный мгновенно поверил ей и в нее. Он ни на миг не усомнился, что перед ним писатель мировых бестселлеров, пусть даже пока в лице никому неизвестной студентки. Он поверил в нее, как в писателя, а она впервые за несколько лет, смогла поверить мужчине. Он изо дня в день пытался рассказать о своих чувствах, а она ничего не хотела слышать. Летте постоянно казалось, что за искренним «я тебя люблю»

рано или поздно последует «шалава, тварь, сука». Она боялась этого больше всего на свете, но только до сегодняшнего момента, пока к ней не пришло понимание, что любить человека можно по-разному, хотя и одинаково сильно. Она всегда знала, что Андрей ее безумно любит, но запрещала ему говорить об этом, она не хотела слышать, она видела это ежедневно, и чувствовала ежесекундно, вот только не была готова принять это. Виолетта всегда держала дистанцию, хотя ей безумно хотелось поддаться чувствам и до остатка довериться Андрею. Она хотела быть с ним до конца, но не могла. Прошлое никак не хотело ее отпускать. Летта уперто не хотела расставаться с юношеским чувством, бесконечно любя его. Она лелеяла ТУ первую любовь. Но все очень резко изменилось. Она наконец-то обрела свободу. Летта наконец-то может дышать полной грудью и радоваться на полную силу, отдаться новому чувству без остатка. Принять новую любовь. Андрей стал ее собственной Гердой, сумев растопить заледенелое сердце своей любовью, терпением, преданностью. Он сделал это давно, но полностью избавиться от осколков льда, Летте пришлось самостоятельно, пусть даже на это потребовались годы, она смогла, она сумела, она вытолкнула последнюю льдинку из своей груди совсем недавно. Буквально вот-вот. Нахлынувшие чувства буквально толкнули девушку в объятия ничего не понимающего Андрея:

– Андрюша, как же сильно я тебя люблю! – Она страстно поцеловала его в губы. Затем нежно в каждую гладко выбритую щеку, глаза и снова губы. – Я так сильно тебя люблю! Так сильно!..

Задыхаясь от счастья шептала Летта, а Андрей не стал сыпать никакими вопросами, он прижал ее к себе с небывалой страстью, понимая – пришел его час:

– Виолетта, если бы ты только знала, как сильно тебя люблю я. Как долго я ждал этого от тебя.

Один поцелуй сменялся другим, ласки становились все настойчивее и нетерпимее. Во избежание публичного занятия любовью, не отрываясь друг от друга, Летта и Андрей проскользнули во двор и там, прямо на газоне щедро укрытом зеленой травой, словно на мягкой перине их страсть достигла своего пика.

– Ты и представить себе не можешь, как долго я этого ждал. Как мечтал о твоем признанье, как жаждал его, как нуждался в нем. Если бы ты только знала, как долго я мечтал о том, когда ты целиком и полностью станешь моей и только моей. О моменте, когда мне больше не придется делить тебя ни с кем, даже с прошлым, об ЭТОМ самом моменте. – Продолжая лежать на траве начал Андрей. – Мне не нужно было твое признание, мне нужно было твое неподдельное чувство в поступках, во взгляде, в ощущениях, во всем том, что только что произошло между нами. Виолетта, я не стану сорить словами, я просто хочу чтобы ты знала – я очень сильно люблю тебя, и буду любить вечно.

Дежавю? Летта не так давно слышала почти такое же признание от Сережи, но только нынешнее заставляло ее сердце стучать так, как когда-то, в шестнадцать. Только «буду любить тебя вечно» именно из этих уст, ей хотелось продлить на века. Только на это признание ей захотелось ответить:

– А я тебя дольше.

Страстный поцелуй, словно самая святая печать, скрепил их признания.

– Может лучше в дом пройдем, а то ведь земля все-таки, еще чего хорошего застудить что-то очень-очень важное, – подметил Андрей.

– А я и не заметила, – засмеялась Летта. – Идем, конечно. Но обещай, что в доме мы продолжим, ну, или повторим пару тройку раз то, чем мы только что занимались.

– Вообще-то я приехал оценить твое детище… – поддернул Андрей. – Ну, если ты предлагаешь что-то более интересное, то я конечно за. А если…

– А если ты сейчас не успокоишься, я сделаю тебе очень больно, – резко зажав меж двумя пальцами нос, предупредила Летта.

– Тогда обещаю.

Они весело ввалились на кухню, Виолетте вновь безумно захотелось клубники, еще из самого детства любимейших ягод. А еще больше, ей захотелось угостить из своих рук этими ярко-алыми ягодами, Андрея, хорошенько измазав их в сливки.

– Милая моя Летта, любимая, единственная. На протяжении вот уже трех лет, ты наполняешь мое сердце всем тем, что заставляет его биться. Ты даришь мне самые прекрасные моменты. Ты даришь мне самые возвышенные чувства. Ты заставляешь меня летать на крыльях, которые выросли в самую первую нашу встречу.

Мои чувства с каждым днем только усиливаются и крепнут, и мне безумно хочется узнать – к чему это приведет в старости, надеюсь к чему-то приятному, так как до старости я хочу дожить рука об руку с тобой. – Виолетта продолжала стоять у холодильника с огромной миской клубники и широко раскрытыми глазами, а Андрей встал посреди кухни на одно колено и протянул маленькую огненную коробочку а цвет ягод. – Скажи что станешь моей женой?

Полная миска клубники моментально выскользнула из рук Летты. Ягоды торопливо разбежались по всему белоснежному полу. На глазах у изумленной девушки появились слезы счастья. На губах – радостная улыбка. А полностью излеченное сердце, готово было вырваться из груди от избытка самых прекрасных чувств.

– Конечно же – да! Да, да, да, да, да-да-да!!!

На пальце засверкало очаровательное колечко, а глаза не покидали слезы счастья.

– Милая моя Летта, обещай, что в нашей с тобой жизни ты будешь плакать только от счастья, которое всегда будет рядом, – Андрей с нежностью, на которую может быть способен только безумно влюбленный человек, поцеловал каждый из бесцветных ручейков на раскрасневшихся щеках Летты.

– Я не хочу ничего обещать, я просто знаю, что именно так оно и будет. Вот только меня одно пугает – как бы мы не утонули в моих слезах, которых за всю счастливую и долгую жизнь рядом с тобой, непременно наберется на приличное море.

– Знаешь, в слезах счастья и утонуть не страшно.

Губы Андрея прикоснулись к губам Виолетты. Один поцелуй вновь сменился другим. Страсть вновь накрыла их с головой, и вновь не дала им добраться до кровати, но даже на жестком кухонном полу, утопая в алых ягодах, они были необыкновенно, безгранично, бесконечно счастливы отдаваясь друг другу без остатка, как никогда ранее. Только Снежок, скромно подглядывая за любимейшей хозяйкой из соседней комнаты, никак не мог взять в толк – как можно быть такими счастливыми валяясь на жестком кухонном полу в какой-то совершенно неаппетитной жиже?

Пролог

Теплым осенним полуднем утопая в бескрайнем золоте листьев, стоя у прекрасной арки их свежих цветов в саду собственного загородного дома Виолетта была одета в прекрасное подвенечное платье, казалось сотканное из самых белых облаков. Рядом с ней, рука об руку, красовался ее Андрей, в таком же ослепительно белоснежном смокинге, со счастливой белоснежной улыбкой на устах. Их немногочисленные гости со слезами на глазах наблюдали за таинством брака и каждый из них искренне желал этим двоим дожить душа в душу, до платиновой свадьбы. Каждый от чистого сердца радовался за их великое счастье – любовь. Каждый из присутствующих знал, что эти жених с невестой точно созданы друг для друга, ибо их чувства с каждым днем лишь крепнут, а неурядицам и склокам в их жизни нет места. Андрей все-еще был прост женихом, а Летта – невестой. От священного – муж и жена, их отделяли лишь клятвы и пламенный поцелуй. Первой было дано слово Виолетте, которое она не готовила заранее, как это принято во многих будущих семьях. Ей не нужны были шпаргалки и заученный текс, она в любое время дня и ночи могла легко и уверенно проговорить те самые слова, которые собиралась произнести как свадебную клятву.

– Милый мой, любимый, единственный. Никаких, даже самых прекрасных, слов на земле не хватит, чтобы передать то чувство к тебе, которое таится в глубине моего сердца. Я могу бесконечно перечислять все твои достоинства, за которые я тебя полюбила. А еще, могу огласить несколько недостатков, вопреки которым я все равно тебя люблю. Я могу долго говорить, как сильно, бесконечно, бесповоротно, беззаветно, я тебя люблю, но слова эти ничего не значат. То, что чувствует мое сердце, выше всяких слов. То, что заставляет мою душу летать, выше простого – люблю. А то, что я перед Богом и людьми клянусь, что даже через сто лет это чувство не покинет своего укромного тайника в виде моего сердца, намного значимее и существеннее. Знаю, что семейная жизнь не всегда Рай, но так же знаю, что ты сделаешь все возможное и не возможное, что бы наша, была лишь таковой. Еще, перед Богом и людьми клянусь быть рядом с тобой и в горе и в радости, в достатке и в бедности, хотя уверена – ты не позволишь пробраться в нашу жизнь горю, и всегда сможешь заработать на кусок хлеба, которого нам вполне хватит для счастья. Знаешь, есть одна очень мудрая пословица – «с милым Рай и в шалаше», сейчас к ней добавляют «если милый на Порше», но я с уверенностью самодостаточного человека могу сказать, мне не нужен никакой Порш без твоих поцелуев и искрящейся в глазах любви. Мне не нужен никакой другой Рай, без тебя. Мой собственный Рай там, где будешь ты. Сейчас я знаю, что любое место на земле для меня может стать Раем, если рядом будешь ты.