Люблю, убью, умру...
Шрифт:
— А то, хочешь, поедем в один ресторанчик на набережной… В восточном стиле.
— В восточном стиле? — оживилась я. — Я с удовольствием…
Всю дорогу я молчала. Денис старался не пугать меня быстрой ездой — по встречной полосе не гнал, светофоры не игнорировал и время от времени пытался заглянуть мне под капюшон.
У хозяев ресторана при выборе оформления интерьера, вероятно, была одна мысль — напомнить посетителям о сказках Шахерезады. Все было роскошно, сияло золотом и атласом.
— Не очень, конечно… — пробормотал
Потом он увидел сари и побледнел.
— Что это…
— Я угадала, да? — подмигнула я.
В полном молчании мы проследовали к отдельному кабинету — с балдахинами, кальянами и подушками, — там полагалось не сидеть за низким столом, а возлежать возле него. Обслуживающий персонал явно мне благоволил — смуглый узкоглазый официант не сводил с меня затуманенного взора.
— Лис, к чему этот спектакль… — тихо произнес мой спутник.
Наконец мы остались одни. Играла тихая печальная музыка — под такую, вероятно, очень хорошо ехать через барханы на верблюде. От многочисленных пиал и блюд на столике поднимался аппетитный пар.
— Ужасно хочу есть, — сказала я. — Это что, баранина? Обожаю баранину — говорят, если правильно ее приготовить, то почти не чувствуется специфического запаха…
— Лис!..
Я посмотрела Денису в глаза.
Тысячу лет я знала этого человека. Я была ему почти как жена, но теперь он не вызывал во мне ничего, кроме раздражения и страха. «Почему страха?» — спросила я себя. Ведь он никогда не обижал меня — в том самом, уголовном смысле. Он никогда не угрожал мне, он был при всех своих славянских предках настоящим джентльменом… И все-таки я согласилась на встречу с ним, потому что боялась его. Как будто там, под этой лощеной внешностью, прятались демоны.
— Что? — спросила я.
Лис, все напрасно, — укоризненно покачал он головой. — Глупая девочка, ты думаешь, я ничего не понимаю?
— О чем ты?
— О твоем маскараде. — Он налил себе в пиалу горячего зеленого чая и хотел отпить — но не смог, поставил пиалу назад. Плечи Дениса затряслись от сдержанного хохота. — Я же догадался, что ты нарочно так нарядилась! Думала оттолкнуть меня, думала, что знаешь меня… Лис, я же сказал: я теперь совсем другой…
— Мне неприятно, что ты надо мной смеешься, — лениво сказала я. — Я, пожалуй, уйду сейчас.
— Нет-нет, Лис, я смеюсь над собой! — остановил он меня. — Я был таким дураком раньше. Впрочем, и теперь это иногда прорывается… Какое счастье, что мы пошли именно сюда — твой наряд здесь очень кстати. Ты хотела обратного, но ты, Лис, принадлежишь к тем женщинам, которые инстинктивно ищут и находят гармонию. Ты прекрасна.
— Надо было идти в «Прагу», — вздохнула я. — Эх, не рассчитала… Там я бы выглядела идиоткой, и ты бы отстал от меня.
— Зачем тебе надо, чтобы я отстал от тебя?
— Потому что в моей новой
— Мы уже говорим, Лис.
— Это пустой разговор.
— Нет, Лис, от этого разговора зависит наша жизнь. Зависит наше будущее счастье.
— Я уже счастлива. Я счастлива сейчас, — с досадой произнесла я и взялась за свою пиалу. Чай был необыкновенно вкусным. — Но не здесь и не с тобой. Ты пытаешься реанимировать труп.
Какое страшное сравнение. Наша любовь — труп? — Денис печально покачал головой. — Ты же не медик, Лис, у тебя совершенно другая специальность…
— Что ж… «Когда томилась я от жажды, ты воду превратил в вино, но чудо, бывшее однажды, опять свершить нам не дано…» Ты хотел по специальности — вот тебе. Черубина де Габриак.
— Дано, — упрямо сказал он. — Но ты не ешь, Лис, ты совсем не ешь… Господи, милая, ты, как птичка, — клюнула там, подхватила кусочек здесь… Как не похожа ты на других женщин — жадных, голодных, крикливых.
— Ого, ты меня уже сравниваешь, — усмехнулась я. — Наверное, в последний год тебе не везло на женщин, все попадались голодные крикливые жадины…
— Если бы я искал еще сто лет, я бы все равно не нашел лучше тебя.
— Так что же ты меня бросил тогда? — опять с досадой спросила я.
— Это ты меня бросила! — возмутился он.
— Ну конечно, а чего ты хотел? «Ты холодная, Лис, у тебя рыбья кровь, ты скучная, Лис, ты все свободное время сидишь в архивах…» Чьи слова?
Не знаю, зачем я ему это все припоминала — как будто ждала от него слов прощения и сожаления. Он молчал и смотрел на меня, то бледнея, то краснея. Я уже не чувствовала страха, наоборот — мне вдруг стало приятно. Женщине всегда приятно, когда мужчина признает свои прошлые ошибки перед ней.
— Прости меня, Лис. Больше я никогда не буду упрекать тебя, — серьезно сказал Денис. — Ты потому и выходишь сейчас замуж, что хочешь отомстить мне.
— Нет. Не поэтому.
Я принес тебе подарок… — Денис улыбнулся и достал из кармана коробочку. — Вот… индийские гранаты. Был на Шри-Ланке, купил, а здесь заказал вставить их в золотой браслет.
— Какие огромные… — невольно пробормотала я.
— Пустяки, Лис… Тут дело не в величине и не в цене. Помнишь, ты мне рассказывала про одного писателя? Ну, из того времени, о котором ты читаешь лекции?
— Куприн, «Гранатовый браслет»…
— Да, точно! Там про неземную любовь, которая сильнее смерти… Согласись, это очень символично.
— Не надо. — Я отвела его руку в сторону. — Я не хочу.
— Почему, Лис? — мягко улыбнулся он. — Хотя бы примерь. На минутку! Тебе очень подойдет к этому наряду…
Он осторожно защелкнул браслет у меня на запястье. Я молчала, не в силах протестовать. «Хорошо, минутку посижу в этом браслете, а потом отдам ему», — приняла я компромиссное решение.