Любовь больше, чем правда
Шрифт:
А Катя отчаянно соображала, как теперь жить дальше, как продолжать работать с любимым человеком рядом, не выдавая своих чувств. И она продолжала плакать, не находя выхода из такой вот ситуации.
В конце концов Катя отложила принятие решения на потом. Окончательно выплакалась. Смыла разводы под глазами и дождалась, пока не услышала снаружи:
— Господа журналисты. Пресс-конференция закончена. Персональную встречу с Катей Андреевой мы обязательно организуем в следующий раз. А сейчас пройдите, пожалуйста, по коридору на выход…
Для верности Катя пересидела
А там уже не было ни операторов, ни зрителей, ни спонсоров. Посреди пустого павильона в одиночестве стоял нервно озирающийся Константин. Увидев Катю, он бросился к ней со всех своих ног:
— Где ты была? Мы просто обыскались тебя. Весь телецентр перерыли. Журналисты так хотели пообщаться с тобой, рассказать народу о твоей личной жизни…
Оказавшись чуть ли не в объятиях Константина, Катя дрогнула. Сердце ее снова любовно сжалось. На ресницу предательски выползла неизвестно из каких ресурсов взявшаяся слеза.
— Что случилось, Катюша, — забеспокоился, глядя на увеличивающуюся капельку, Пиль.
— Ничего, ничего, — лихорадочно искала и нашла-таки оправдание Катя, — Это я просто так расчувствовалась от удачи… Послушай, Константин. Я так тебе благодарна. Как никому, кроме родителей. А впрочем, и ты в какой-то степени родитель Кати Андреевой — сегодняшней, любимой публикой и деловыми кругами… Посмотри, сколько контрактов я подписала сегодня. А вот этот главный — на рекламные фильмы… И все это только благодаря тебе.
Пиль благородно вернул ее на бренную землю:
— Нет, дорогая принцесса, ты всего добилась сама. Не за что меня благодарить. Тем более что наша передача не в накладе. Теперь, после твоего участия, «Угадай обезьяну» стала просто суперрейтинговой игрой всех времен и народов…
Услышав эти слова, Кате захотелось снять туфлю и запрыгать вокруг Константина на одной ножке:
— Я рада, что хоть в чем-то также помогла и тебе. Но как прекрасна жизнь!.. Теперь у меня есть хорошее жилье, еда, одежда, отличная работа… У меня есть почти все…
— Почти?
— Почти…
Пиль огляделся вокруг:
— А если кто-нибудь скажет, что без ума от тебя…
— Это говорит каждый второй, звонящий в студию…, — нехотя скокетничала Катя.
— А если кто-нибудь скажет, что любит тебя…
— Это говорит каждый четвертый…, — уже совершенно искренне высказалась она.
— А если это скажу я?
— Если?
Катя смотрела глубоко прямо в карие глаза Константина.
Константин смотрел прямо в ее сердце:
— Я люблю тебя, принцесса…
— О, как бы я хотела верить, — уронила-таки слезу Катя, — но мы ведь знакомы всего лишь пару недель.
— Ну и что, — изумился просвещенный Константин, — Люди влюбляются и с одного первого взгляда, а у меня на осознание было целых две недели. И я действительно все эти дни думал о тебе, о времени и о себе. Восхищался твоей внешней и внутренней красотой. И еще: глядя на тебя, я наконец понял, какой я сам, и какой должна быть собой из себя моя другая половинка. Пусть не с первого взгляда, но с тысяча пятьсот первого я заключил, что эта другая половинка, эта любовь, эта моя судьба — ты, Катя. Без тебя я больше не мыслю свою жизнь. Просто представить не могу, что тебя нет рядом, ни здесь, ни там…
Девушка пыталась протестовать, но Пиль не давал ей слова:
— Поверь, ты не случайно оказалась на том самом приеме в клубе «Дипломат». И ты не случайно поскользнулась, и поскользнулась именно рядом со мной. И я не случайно сумел поймать тебя, хотя на уроках физкультуры ловил всего лишь один мяч из десяти. Это судьба, Катя. Я знаю, что такой девушки, как ты, мне больше никогда не встретить по жизни. И я люблю тебя.
— Но, — еле выдавила Катя из себя, — но ты ведь не можешь любить сразу двух? Тем более накануне свадьбы.
— Ах, это… — кивнул Пиль, — ты имеешь в виду Чикиту Каплан?
— Именно, — не поняла Катя такой легкости в подходе к последнему вопросу.
Константин, однако, продолжал в том же духе:
— О, это было всего лишь одно семейное заблуждение. И моя нелепая ошибка. Чикита ведь весьма недурна собой. Она даже была «Мисс журнальная обложка» прошлого года. К тому же у нее всегда трезвый ум. Есть характер. Она мне в общем-то нравилась, как женщина. И в один момент, когда наши с ней отцы предположили свадьбу, я, в свою очередь, предположил, что люблю ее. Но теперь я знаю, что люблю тебя. Я даже хотел заявить об этом на сегоняшней пресс-конференции. Но тебя так и не нашли… Впрочем, ничего страшного не случилось: журналистам я скажу это в следующий раз. А сначала обрадую отца.
Сказав это, Пиль изрядно повеселел:
— Я никогда не рассказывал тебе о своем отце. Он у меня такой умный и понятливый. Знаешь, я даже обещал его познакомить с тобой. И он очень проникся. Отец хочет встретиться с тобой. Он даже наметил дату. Он ждет нас с тобой четырнадцатого…
— Четырнадцатого? — изумилась Катя, — но это ведь еще целых…
— Да, — несколько замялся Константин, — действительно нескоро, но отец очень занят. У него такая работа… Над ним даже подшучивают все, что ведет он себя как мультимиллионер Пилеменос какой-нибудь. А он очень простой, самый обычный отец. Думаю, что ты ему понравишься. Ведь наши с ним вкусы очень близки. Я скажу, что люблю тебя. И он тебя полюбит тоже. Тут же…
Ссылки Константина на пресс-конференцию, на отца показались Кате весьма убедительными аргументами. И она затрепетала всем телом:
— Ты правда отменишь свадьбу?
— Конечно. Ну скажи, что мне сделать, чтобы ты поверила?
Катя хотела, но не знала, что ему подсказать.
Константин же все-таки придумал:
— Вот что, слушай и решай.
Он демонстративно положил ладонь на карманную библию и, глядя в неработающую камеру, громко, отчетливо произнес как в микрофон:
— Я Константин Пиль, находясь в здравом уме и безо всякого принуждения, заявляю, что люблю Катю Андрееву — гражданку родной страны. Предлагаю ей руку и сердце…