Любовь цвета боли 2

Жилинская Полина

— Это ты о той, которая гуляет сама по себе?

— Ага.

— Макар, твои люди со мной практически двадцать четыре на семь. У Людмилы Прокопьевны, между прочим, до сих пор давление подскакивает от вида угрюмых громил у каждого входа в отделение. А ты мне говоришь о какой-то там свободе. И заметь, я только раз выказала свое недовольство тем досадным фактом, что моя жизнь рассматривается, как под микроскопом.

— А чего тогда отказываешь? Боишься чего-то? Не уверена, что я тот самый единственный и неповторимый? Может, плохо

доказываю? Нужно чаще и качественнее?

— Потому что я там была — замужем, и снова пока не хочется.

— Всех грести под одну гребенку — плохая примета. Я не твой бывший.

— Знаю. А также знаю, что очень люблю тебя…

— Но замуж не пойду, — напеваю, глядя в голубые глаза.

— Обязательно пойду, — улыбается мягко. — Чуть позже.

Ну, лиса. Ни дать ни взять. Хвостом пушистым перед лицом помахала, глазки построила, раздразнила — и в норку.

Как у нее это получается, бог его знает. Я уже ничему не удивляюсь. Вся моя жизнь с момента Олиного появления не подчиняется никаким законам, выстроенным у меня в голове. Каждый божий день как на пороховой бочке. И непонятно, когда бомбанет.

Глава 6

Макар

Делаю пометку в блокноте, вслушиваясь в монотонную речь главного бухгалтера, который зачитывает квартальный отчет вкрадчивым до зубовного скрежета голосом. Мое внимание привлекает короткая вибрация лежащего на столе телефона. Перевожу взгляд на экран и пару раз перечитываю содержимое СМС во всплывшем окне.

«Макар, дома ЧП».

Сердце в груди делает кульбит и громко ухает вниз, ударяясь о ребра, когда до меня доходит смысл.

Первая мысль — Шеллаков. Неужели настолько оборзел, что решился что-то провернуть прямо у меня под носом? На моей же территории?

— Совещание на сегодня окончено, — обрываю на полуслове главбуха. — Всем спасибо, свободны.

Не обращая внимания на замерших в замешательстве сотрудников, сидящих за длинным столом, ищу в списке контактов номер Руслана.

«Оля снова готовила», — опережая мои действия, вновь приходит СМС.

Откидываюсь на спинку кресла, глядя на свои подрагивающие ладони. Сотрудники тем временем неровным строем один за другим покидают просторное помещение переговорной. В голове мелькает череда картинок объятого пламенем дома, окровавленных обугленных тел…

«Повезло, что дома есть врач».

Спустя секунду:

«Кстати, очень удобно».

Прикрываю глаза, ощущая, как по виску катится капля пота. Ослабляю узел галстука, поднимаюсь на ноги и двигаюсь прочь из ставшего вмиг душным помещения.

Ровно неделя прошла с момента последнего случая. Семь дней размеренной спокойной жизни и никаких качелей.

Уже в машине завожу двигатель и срываюсь с места, визжа покрышками об асфальт, будто за мной гонятся все черти ада. Пока еду, пару раз порываюсь набрать Руслана, но одергиваю себя.

Мне нужно

время выдохнуть. Взять под контроль бушующие в груди эмоции. Вот какого, спрашивается, черта? И ведь не специально же она так. Я уверен, что Оля всё делает из лучших побуждений, но, черт, похоже, нужно прекращать идти у нее на поводу, пока невинные шалости не обернулись катастрофой. По приезде домой меня огорошивают новостью.

На этот раз она отравила моих людей.

Стоя на крыльце, наблюдаю за горестно заламывающей руки Олей и болезного вида охраной, которые шарахаются от неё, как от чумы.

— Какого лешего они вообще ели то, что она приготовила? — интересуюсь у стоящего рядом Руслана, откровенно угорающего над всем происходящим.

— А они вначале «миньонов» накормили.

— Кого?

— Строителей ваших. Мы с парнями «миньонами» их между собой прозвали из-за смешных комбинезонов.

Господи, кто меня окружает? Уволю всех к чертям.

— Я надеюсь, все живы?

— Пока да. Миньоны полтора часа продержались, видать, желудки у них покрепче, чем у наших, будут. Но пацаны просчитались в расчетах и выждали всего час.

— Хватит лыбиться! — сил нет смотреть на довольную рожу Руслана.

— Не, ну а че? Что нам бояться какого-то там Шеллакова, если у тебя дома живет бомба замедленного действия? Ты хоть завещание составь, а то кто его знает, как жизнь обернется.

Вполуха, слушая бред Руслана, наблюдаю за разворачивающейся во дворе драмой.

Оля, намешав какой-то мутной ерунды в графине, бегает от одного охранника к другому и настаивает, что им необходимо принять лекарство. Парни с откровенным ужасом на перекошенных лицах опасливо косятся на мутноватую жидкость у нее в руках и отнекиваются любыми возможными способами, стараясь слиться с ландшафтом.

— Я же говорю — удобно. Вон, уже и антидот наколотила. Чудо, а не женщина, — тянет, усмехаясь, Руслан.

— Вызывай сменщиков и вали отсюда, юморист хренов.

Захожу в дом и иду прямиком на лоджию. Компенсирую неудобства несчастным позеленевшим строителям, даю пару оплачиваемых выходных для восстановления. Возвращаюсь во двор и прекращаю балаган.

— Оля, можно тебя на минуточку? — уперев грозно руки в бока, зову мгновенно прекратившую бурную деятельность малышку.

Виновато опустив плечи и потупив взгляд, она медленным шагом плетется к крыльцу.

— Я не знаю, как так получилось. Все продукты были свежие, я всё делала по рецепту, — с ходу тараторит, приблизившись. — Мне очень жаль, что так вышло. Я же хотела как лучше, — добавляет уже тише, поднимая на меня взгляд.

— Ну что ты, Оленька, — тянет насмешливо Руслан. — Мы, если что, новых людей наймем, развлекайся себе на здоровье.

— Вот обязательно вставлять свои пять копеек? — неожиданно срывается на Руслана Оля. — Если ты думаешь, что твой придурковатый юмор смешон, то ты очень заблуждаешься!