Любовь дракона
Шрифт:
Женщина с удивлением поняла, что осталась стоять на площадке совершенно одна. Больше эльфов она не интересовала, и никто ее не держал.
Зато огромного дракона, видимо, наоборот. Чешуйчатый зверь шагнул вперед и наклонил к ней голову, принюхиваясь, словно раздумывая, сожрать сейчас или как-нибудь потом.
Пасть чудовища с огромными зубами была настолько близко, что Люба ощутила запах его дыхания.
«Гвоздика с корицей?» – мелькнула сквозь панику удивленная мысль. Ноги держать хозяйку отказались. Коленки согнулись, словно ватные, и женщина осела
Говорящая зверюга с крыльями фыркнула что-то вроде «не обманули, кровное родство, хоть и дальнее, есть» и сгребла Любу лапой вместе с камнями, землей и клочками росшей на ней травы.
А потом, словно паруса, захлопали крылья. Дракон взлетел. Его не интересовали оставшиеся у алтарной статуи эльфы. Свою миссию он выполнил.
То, что пережила Любовь в лапе летящего монстра, сложно передать словами.
Паника накатывала волнами, заставляя сердце колотиться вспугнутой птицей. Вниз постоянно сыпались кусочки земли, мелкие камешки и травинки. Страшно было, что когти разожмутся, еще страшнее думать, куда и зачем этот дракон ее тащит.
В кружащейся от высоты голове внезапно откуда-то появился веселенький и противно гнусавенький голосок, авторитетно заявивший, что не иначе как в гнездо волокут ее бренное тельце.
«Как есть обесчестит тебя окаянный, а потом, может, и сожрет!» – хихикала Шиза, как будто Любе только поехавшей кукушки для полного счастья и не хватало.
«Это, наверное, глюки от наркоза, – внезапно пришла спасительная идея. – Точно! Такое бывает!»
«Жди! Не дождешься, – обиделась Шиза, перестав хихикать. – Никакие я не глюки. Сама меня выпросила, а теперь обзывается».
Уточнить у странного внутреннего голоса, кто он и у кого, а главное, зачем она его выпросила, женщина не успела. Дракон камнем упал вниз и разжал держащую ее лапу.
Орала Люба громко, от души, вот только про себя. Хотя связки саднили так, словно были сорваны по-настоящему. Видимо, гадские эльфы навесили на нее не только артефакт оцепенения. Шиза, развлекаясь, визжала вместе с ней.
У самой земли Любу подхватило воздушным потоком и поставило на ноги.
Неизвестно откуда взявшийся темноволосый мужчина перекинул невольную экстремалку через плечо и понес куда-то, нимало не заботясь об удобстве такого способа передвижения.
«Повар драконий, не иначе», – радостно захихикала Шиза, но быстро заткнулась.
Здоровяк носильщик вдруг заговорил. И по мере его монолога бедная женщина совсем утратила хоть какое-то понимание происходящего.
Ее занесли в дом. Поставили на пол в большой светлой комнате. Сдернули осточертевшие зеленые тряпки и каким-то хитрым жестом сорвали с рук и ног серебристые цепочки, опутавшие ее как кандалы. Артефакты, на которые не поскупились ушастые менялы, посыпались переспелыми грушами, распадаясь в пыль, едва касались пола.
Сердитые темные глаза оглядели Любу с головы до ног. Впрочем, и сама она сейчас очень хорошо рассмотрела мужчину, равнодушно заявившего ей:
– Располагайся.
Он был, несомненно, красив. Ей всегда нравился такой типаж – с волевым подбородком, серьезным взглядом и широким разворотом плеч. Встреть она его в той, своей прошлой жизни, наверное, потеряла бы голову.
Но сейчас, с высоты прожитых лет и болезненного опыта, позволить себе такую роскошь Люба не собиралась.
Активизировавшаяся в голове Шиза вопила, что ей выпал уникальный шанс прожить жизнь заново. В прямом смысле заново.
В памяти неожиданно разрозненными кусками стали всплывать воспоминания.
Какой-то шуточный, как казалось тогда, договор с двумя похожими как две капли воды молоденькими смешливыми медсестричками.
Девчонки, желая подбодрить ее, несли всякую фэнтези-чушь, предлагая представить, что она начнет жизнь заново в молодом и вполне здоровом теле, хоть и с некоторыми странными особенностями организма. К которым, без сомнения, сумеет со временем приспособиться.
Похоже, все это было не шуткой. И другой мир, и новое тело, и новая жизнь.
Так что без раздумий бросать это все к ногам мужчины, пусть и потрясающе притягательного, было вопиющей глупостью, совершать которую Люба не собиралась.
Тем более этот индивидуум мужского пола при всех своих достоинствах обладал, как оказалось, парочкой крупных недостатков.
Во-первых, он был драконом. Той самой огромной огнедышащей ящерицей, про которых на Земле написано множество книг и которая притащила ее от эльфов.
А во-вторых, ко всему прочему он, как выяснилось, теперь являлся Любиным мужем. Точнее, мужем даже не самой Любы, а ее нового тела.
Предыдущая хозяйка худосочного вместилища предпочла отойти в мир иной, чтобы только не стать супругой дракона, хотя ее готовили к этому чуть ли не полжизни. Насколько сильна была вражда и нетерпимость между расами, настолько по воле богинь они сейчас не могли существовать друг без друга.
Впрочем, и в первоначальной вражде виноваты были боги. Точнее, те самые богини этого мира, его создатели.
Сестры-близнецы Элтифа и Дирайя.
Впрочем, юные по меркам создателей девы-творцы в итоге надеялись все исправить, тем более что совет богов оставил им лишь одну последнюю попытку.
Сейчас шанс на спасение мира и двух рас в Любином лице растерянно смотрел на дверь, закрывшуюся за широкой спиной ушедшего мужчины. Старшего сына повелителя драконов, Эндерка Каменное Сердце.
Глава 2
Люба растерянно огляделась вокруг, подмечая некоторые странности в интерьере. Скандинавский стиль с простыми лаконичными линиями, камнем и деревом местами нелепо соседствовал с искусно вышитыми шелком пухлыми диванными подушками с кружевными оборочками, тяжелыми бархатными шторами и декоративными напольными вазами из полупрозрачного фарфора, расписанными цветочным узором.