Любовь грешника
Шрифт:
Он снова телепортировался.
– Ты испытываешь мое терпение, глупое Создание, – заявил он Реджин, бросая последний взгляд на Кэдрин. – До вечера, Катя. – И исчез.
– Вот черт! – закричала Реджин. Потом до нее дошло, и она разинула рот. – Катя? – передразнила она, укладывая сабли.
– Заткнись, не желаю этого слышать.
– Вампир только что так ласково назвал тебя.
Кэдрин пренебрежительно махнула рукой.
– Он думает, что я… его невеста.
Реджин зачехлила мечи.
– Вот как? Ничего себе. – Ее голос звучал слишком
Она рванула рычаг скоростей, и машина понеслась скачками, делая десять миль в час.
– Заразно? Что ты имеешь в виду? Елену?
Грехопадение Елены произошло семьдесят лет назад.
Неужели ковен будет помнить об этом вечно? Что они сделают, если узнают про Кэдрин и Себастьяна?
– Разумеется, Елену. – Реджин грубо выругалась. – А что пиявка хочет от тебя?
Она вела снегоход, как заправский водитель-дальнобойщик. Левая рука на нижней половине огромной баранки, правая на рычаге переключения скоростей.
– Он хочет помочь мне выиграть состязание. – Кэдрин обреченно вздохнула.
– Можно подумать, ты доверишься вампиру в таком важном деле. – Даже не пытаясь объехать сугроб, Реджин проехала прямо сквозь снежную массу. – Ты даже мне не доверяешь настолько, чтобы принять мою помощь! – Лопнул невероятно огромный пузырь жвачки. – Он ведет себя так, словно уже получил на тебя права. Ты ведь не… как это сказать… не задрала перед ним хвост?
– Нет! У меня не было с ним сексуальной связи, – честно призналась Кэдрин, надеясь, что возмущение в ее голосе звучит искренне.
«Слава богам, я не зашла так далеко! Никогда бы не… Всегда смогу отрицать…»
– Но он сказал – «до вечера»! Что это значит? Ведь он не сможет тебя найти.
Еще как сможет!
– Понятия не имею, Реджин.
Нет, не может быть. Невозможно телепортироваться на живое существо. Вампиры никогда не отличались подобным талантом. Однако он ее уже не раз удивлял. Себастьян был единственным в своем роде. Если он действительно умеет ее отыскивать, значит, заявится сегодня вечером.
– Что ты собираешься с ним делать, если он будет тебя преследовать?
– Не знаю, – призналась Кэдрин. – Я не могу его убить, пока идет состязание.
– Тогда возьми его в плен. Если он еще молод, хватит и усовершенствованных кандалов. Или сбрось на него валун. Так он будет в ловушке.
– А если он отгрызет себе ногу, как оборотень, который хотел добраться до Эммы?
Реджин поежилась:
– Вот гадость-то!
Кэдрин как-то не задумывалась над этим поступком Лахлана. Теперь она находила его… романтичным. Подумать только, добровольно отгрызть себе плененную ногу, а потом ползком пробираться по катакомбам вампиров, чтобы выйти на поверхность, к возлюбленной! Пошел бы на такое Себастьян?
Проклятие! Пошел бы.
– Ну и что? – спросила Реджин. Кэдрин покачала головой. – Я останусь с тобой сегодня вечером, – продолжала Реджин. – Может быть, завтра снова отправимся на задание вместе.
Реджин сказала Себастьяну,
Она с неудовольствием поняла, что на следующие двадцать четыре часа скорее предпочтет общество заносчивого вампира, злейшего врага, нежели Реджин с ее музыкой.
«Больше никаких коровьих колокольчиков!»
– Думаю, я сама справлюсь.
Что ж, первая попытка провалилась! Себастьян телепор– тировался к своим сундукам, чтобы взять еще золота. Вероятно, ему потребуется больше денег, чем он предполагал вначале.
Кажется, его ухаживание несколько затянется!
Когда он снимал с себя теплую одежду, готовясь копать, в одном из карманов обнаружился амулет. Пожав плечами, он вытащил его и поднес к груди повыше сердца. Зеркало растаяло в воздухе. Исчезновение амулета удивило Себастьяна. Значит, чертово колдовство и на него действует? Дым храмовых огней на миг перебил соленый запах моря.
Он поразмыслит над этим позже.
Схватив лопату, Себастьян начал копать. Ему не давала покоя мысль – сумеет ли он когда-нибудь забыть, с какой жестокостью Кэдрин распорола горло милому старичку-кобольду?
Будучи человеком, Себастьян беспощадно расправлялся с врагами и убил их немало. Но, Иисусе, зачем ему было видеть, как она нападает – быстро, бездумно, словно автомат.
Конечно, на войне ему приходилось видеть, как женщины давали волю ярости, чтобы защитить близких. Но он даже не предполагал, что женщина может быть такой жестокой!
Разумеется, нельзя сравнивать Кэдрин и женщин его эпохи. Ее вообще нельзя сравнить с обычной женщиной. Его современницы не тронули даже насекомое, скорее упали бы в обморок. Они лишились бы чувств при одной мысли, что надо штурмовать гору! Это он понимал, но легче ему не становилось. Жестокость Кэдрин не укладывалась ни в какие рамки.
Похоже, самой Кэдрин все это ужасно нравилось. Себастьяну стало страшно.
Он копал и копал, но ничего не обнаружил. Полный мрачных предчувствий, вонзил лопату поглубже. Ничего. Он сжал рукоять лопаты с такой силой, что оно разлетелось на мелкие щепки. Сундуки пропали.
Кэдрин свернулась калачиком в кожаном кресле реактивного самолета, вполне довольная собой. Кресло рядом пустовало, потому что Реджин улеглась на полу, положив ноги на ручку кресла. Они планировали высадить Кэдрин в частном аэропорту в Рио-де-Жанейро, чтобы Реджин могла затем отправиться домой, в Новый Орлеан.
Да, Кэдрин могла собой гордиться. Она стала лидером состязания, не важно, какой ценрй. По крайней мере шла вровень с Синди и мерзким вампиром. Но как удалось вампиру – ведь это его первое-состязание и первое задание – набрать сразу максимальное количество очков? Невыносимо. Хорошо, что хоть Бауэна там не было. В следующем задании самый ценный амулет оценивается только в девять очков.