Любовь и другие странности
Шрифт:
Я, вот, например, слежу за собой: одеваюсь в классическом стиле, стригусь регулярно в приличном барбершопе, занимаюсь спортом (бокс и пробежки по утрам), постоянно читаю книги и даже поддерживаю ровные отношения с маминых хахалем... ну, то есть, мужем. Недавно они расписались, хотя их общей дочери уже два. Матушка совсем забросила общение со мной - всё, что может, уделяет мелкой, но и этого немного. Она, как очумелая, носится целый день по городу: посещает фитнесы, спа-салоны и парикмахерские, пытается ещё к тому же бизнес вести - магазин здоровых продуктов - а Кирюха в это время с няней сидит. Вся эта безумная карусель - дело рук мистера Идеальность. Не знаю, что
На следующее утро я встал пораньше и поплёлся на окраину деревни - встретить Злату по дороге в школу. Она очень удивилась, но, кажется, ей было приятно, судя по залитым румянцем щекам. Девчонка явно была во вчерашней юбке, кое-как отремонтированной на скорую руку. Я спросил с недоумением:
– У тебя нет, что ли, запасной? Или штаны - ты же носишь штаны зимой?
Злата отрицательно покачала головой:
– Мама говорит, что женщине нельзя носить штаны - это блокирует её женскую энергию.
– Ооо, - поморщился я, - так вы сектанты, что ли?
Дёрнул же чёрт связаться со странной девчонкой... говорят ведь: нет дыма без огня. Может, не зря Вера её прессует? Может, они какие-нибудь огнепоклонники, которые каждое полнолуние приносят в жертву соседских кошек...
– Вовсе нет, - тряхнула золотыми кудряшками Злата.
– Мы обычные люди. А про юбки - это всем известно, например, православные так ходят... Юбок у меня полно, только они все по цвету и крою для школы не подходят...
– она опять смутилась и потупилась.
– А ты говорила, что у тебя и братья, и сёстры есть... младшие, - смутно припомнил я.
– Да. Три сестры и четыре брата. Они все младше меня.
Ага, не сектанты, как же! Кто ж ещё в таком месте и финансовом положении станет столько отпрысков заводить?
– Ну, понятно...
– Что тебе понятно?
– немного бодрее уточнила Злата. Как будто до этого стеснялась или стыдилась, а тут вдруг расправила плечи и слегка разозлилась.
– Понятно, что не до юбок твоим предкам - тут бы на памперсы наскрести.
– У нас в памперсах только младший Федя ходит, и то по праздникам. Ему годик почти.
– А мама уже беременна?
– Нет, вроде... не знаю. Почему ты спрашиваешь?
– А ты считаешь, это нормально - столько детей?
– Каждая семья сама решает, что для неё нормально.
– Я имею в виду тебя лично? Ты тоже хочешь столько детей?
– Я не знаю. У меня есть мечта. Про работу. Если её можно совместить с детьми... впрочем, вряд ли.
– А что за работа?
– Доктором хочу стать. Терапевтом или педиатром. Придётся много учиться и работать...
– Это точно. А почему ты выбрала такую сложную и низкооплачиваемую профессию?
Она пожала плечами:
– Помогать людям, в том числе своим близким - разве это не самое лучшее и важное?
Я усмехнулся, но скорее задумчиво, чем насмешливо.
–
– Может, и не на всё, но на многое. По правде говоря, то что случилось вчера после школы - такого раньше не было. Когда меня обзывают, я просто не замечаю. Вера и другие не дрались со мной, не портили вещи. Остальное можно потерпеть.
– А с этим что делать?
– Я не знаю. Пока ничего, посмотрю, что дальше будет.
Удивительно, что она даже не готова попросить меня о помощи..! Очень странная девочка...
В школе на первом уроке алгебры Злату почти с самого начала стал доставать сосед, Егор Фомин. Он тыкал ей в бок ручкой, а она самоотверженно терпела, сохраняя невозмутимость, делая вид, что ничего не происходит. До тех пор, пока Егор, видимо, не добрался до печёнок, а тогда уж подскочила и взвизгнула от боли. Учительница оглянулась на неё и сделала строгое замечание за отвлечение на уроке. Удивительно, но Злата ничего не сказала в свою защиту, а только кивнула и потупилась.
На перемене я подошёл к Фомину и сделал ему строгий выговор с предупреждением: ещё раз тыкнешь - получишь по уху. Он молча выслушал, и на втором уроке порвал ей тетрадку. Дёрнул со всей силы в тот самый момент, когда она писала, и вырвал большой кусок из нескольких листов. Я уже собирался привести свою угрозу в исполнение, даже вывел для этого Фомина в коридор, но посмотрел на его малахольную физиономию - и передумал. Ну дурачок дурачком, даже стрёмно таких бить... Выкинул его вещи на своё место, а сам сел рядом со Златой. Защищать так защищать. Мужчина должен быть последователен.
Промик на "Любовь зла 2": t_p3yivD
Глава 3. Не человек, а камень
Злата
Паша сел со мной... чтобы охранять от чужих посягательств. Мне даже поверить в это трудно. Господи, да зачем я ему сдалась вместе со своей безопасностью? За этот год я совсем перестала верить в существование сострадания и справедливости где-то за пределами моей семьи.
Но факт оставался фактом. Отныне я сидела с единственным в классе мальчиком, который относился ко мне как к человеку, достойному заботы и защиты. К тому же, красивым и умным. И ужасно брутальным. Слова из него нельзя было вытянуть даже на перемене... я, конечно, не сильно и старалась, но он молчал, как скала. Даже здоровался, еле открывая рот. Как будто произносить звуки - это трудно и неприятно. Вряд ли дело во мне: думаю, он не стал бы меня охранять, если бы я была ему настолько неприятна. Видимо, он просто сам по себе такой. Молчун и бука.
Мы молчали всю дорогу от окраины деревни (где он встречал меня по утрам) до школы и обратно. Обратно он даже иногда доводил меня до ограды нашего участка, но всё равно не ронял ни звука, кроме как по делу. Первое время я ужасно стеснялась его присутствия и оттого была неловка сверх обычного. То и дело спотыкалась, цеплялась одеждой или волосами за какие-нибудь ветки и заборы, могла запросто ступить в лужу, просто потому что... да не знаю, почему! Куда смотрели мои глаза, где были мысли - непонятно. Ведь то, что происходило в непосредственной близости от меня, было на редкость удивительным, а когда происходит всякое удивительное, то обычно мы находимся здесь и сейчас, а не витаем в облаках... но со мной это, очевидно, не работает. Как только я немного привыкла и освоилась с Пашиным присутствием, мне полегчало: я перестала падать и наносить себе различные уроны.