Любовь и другие странности
Шрифт:
– Ты ведь хочешь свою комнату, - напомнил я ей.
– Конечно. Кто же не хочет? Ничего страшного, сделаю сама. Вот вырасту, уеду учиться и буду жить в своей комнате.
– Снимать не получится, для этого работать надо, что вряд ли совместимо с учёбой на медицинском, а в общаге живут по три-четыре человека в комнате.
– Умеешь ты подбодрить!
– Просто я привык трезво смотреть на вещи. Но, если хочешь, у меня есть решение. Можем поселиться вместе. Отец снимет мне квартиру, или я сам сниму, и будешь моей соседкой, как в американских
– Как это? Я не смотрела.
– Ну, там, бывает, парень и девушка снимают одну квартиру на двоих. У каждого своя спальня, а всё остальное общее.
Злата отрицательно покачала головой:
– Папа мне не разрешит так жить.
– Почему?
– Это же неприлично! Жить с мужчиной, который не муж...
Я фыркнул:
– Что за древние предрассудки!
Злата вздохнула:
– Папа говорит, что из-за распущенности современных нравов женщина не может быть счастливой. Она тратит свою молодость и красоту на бесперспективные отношения, а мужчины её не ценят, потому что она слишком доступна...
– Да? А в девятнадцатом веке женщины были несчастны, потому что их выдавали замуж без любви - думаешь, им лучше было?
– Я не знаю, теперь ведь их уже не спросишь, а папа говорит на опыте.
– Не думаю, что опыт твоего папы всеобъемлющ. И я совершенно не собираюсь неуважительно с тобой обращаться - разве это ещё не понятно?
Злата опять зарумянилась:
– Да... спасибо, ты очень хороший. Если бы с кем-то и можно было жить в одной квартире, то только с тобой. Но всё-таки я лучше поживу в общаге на время учёбы, а потом уж сниму, когда устроюсь на работу...
Блин, почему-то это меня задело. То есть, первая часть утверждения была безусловно приятной, а вот вывод... Зачем мне нужно, чтобы она непременно жила со мной? Чтобы защищать, конечно. И чтобы подарить ей эту самую отдельную комнату. Если бы я жил, как она, то уже заработал бы депрессию и нервный срыв. Пять штук, не меньше.
Чтобы отвлечься от сложного разговора, мы принялись раскапывать книги, нашли старинное издание Рэя Брэдбери "451 градус по Фаренгейту" и стали читать.
Сначала взялась Злата - вслух. Потом я подсел поближе - поправлять те места, которые, как мне казалось, она проговаривала неправильно. Кончилось тем, что мы просто стали просматривать строчки молча, но зато сидя плечом к плечу, близко-близко - так, что почти соприкасались головами. Отчего-то это было так приятно, что я совсем не мог сосредоточиться на тексте и только вдыхал поглубже, когда Злата переворачивала страницу и меня обдавало тонким нежным девичьим ароматом.
*CS - Counter-Strike - знаменитая компьютерная игра-стрелялка, можно играть по сети.
Промо на "Любовь зла 2": oIzdHPEm, 1edtm8gk.
Глава 5. Дружба
Злата
Мы с Пашей очень долго сидели на
– Ты что?
– уставилась я на него с удивлением.
Он вообще вёл себя странно сегодня...
– Ты дрожишь. Замёрзла, наверное.
Я прислушалась к ощущениям тела - он прав. Мне холодно, но отчего-то я этого совсем не замечала, сидя с ним плечом к плечу.
– Ну да, немного... Можем пойти в дом и попить чаю.
– Я и так злоупотребил вашим гостеприимством: пришёл без приглашения, съел кучу еды...
Я махнула рукой:
– Даже не думай об этом, у нас это в порядке вещей. Мы любим гостей, а папа говорит, что самые лучшие события всегда случаются незапланированно.
Паша улыбнулся:
– Какие вы странные... Но знаешь, мне это даже нравится.
– Что именно?
– Твоя непредсказуемость. Необычное поведение. Странные мысли и убеждения.
– Спасибо, - ответила я с некоторым ехидством, воспринимая его слова больше как насмешку, чем как комплимент.
– Думаешь, ты обычный?
– С головы до ног! Клеймо ставить негде.
– Может, у вас в городе такими, как ты, можно пруд прудить, а у нас тут - днём с огнём не сыщешь.
– И что же во мне необычного?
– Да всё.
– Ну что например?
– Ты красивый. Умный. Честный, справедливый...
Кажется, я с каждым словом всё сильнее заливалась краской. Стыдно ведь признаваться мальчику, что он тебе нравится. И пусть даже это абстрактная симпатия в вакууме, без всяких далеко идущих намерений, но всё-таки...
– Значит, я красивый?
– Он зачем-то подвинулся ко мне ещё плотнее, его крепкая ладонь сильнее сжала плечо.
– Будто ты сам не знаешь!
– пробормотала я, пряча глаза.
– Одно дело, как я себя воспринимаю, и совсем другое - ты. Ты же странная - мы только что выясняли.
– Перестань меня так называть.
– Почему?
– Потому что из-за этого у меня одни проблемы, и я не хочу, чтобы ты постоянно о них напоминал.
– Хорошо, не буду. Вообще, ты знаешь, странность - вещь относительная. Относительно Веры Шуваевой и её подружек ты странная, а относительно тебя - странные они. Такая система координат мне больше нравится.
– Знаешь, что по-настоящему странно?
– Что?
– Что ты молчал две недели, как истукан, а сегодня тебя вдруг прорвало.
– Я просто... тебе не верил. Слишком уж ты неправдоподобная. Но теперь верю.
– Почему?
– Убедился своими глазами, как вы живёте, какие у тебя родственники.
– И что теперь? Будешь со мной дружить по-человечески?
– Может быть, даже зверски.
Я взволнованно передёрнула плечами, но Паша не убрал руку. Продолжал обнимать. И рассмеялся:
– Да не пугайся! Не съем. А папа разрешает тебе дружить с мужчиной, который не муж?