Любовь и кабачковые оладьи
Шрифт:
Марина с горделивым видом королевы стала спускаться, на вытянутой руке держа брелок с ключами.
— Вот, — протянула она, — можешь ехать.
«А во сне она меня в этом месте поцеловала. Жестокая реальность».
Андрей выгнал машину, закрыл ворота. Так не хотелось уезжать из этого уютного места, а ведь ему хорошо было с Мариной, а если она уедет, пока его не будет?! Что тогда?
— Вот варенье, родителей угостишь, — Марина выбежала с пакетом в руках.
— Спасибо, — растерянно пробормотал Андрей, принимая подарок. — Мариш,
Марина молчала. Опять эта дурацкая игра в молчанку!
— Пообещай мне, что не уедешь, — голос не слушался, в горле пересохло.
Марина глянула на Андрея каким-то внимательным, изучающим взглядом, обвила его шею руками, коснулась губ, легко, нежно, едва уловимо, как во сне, и сильно покраснев, убежала в дом. А Андрей остался стоять с банками, с заведенной машиной и с… глупой счастливой улыбкой на лице.
Город навалился пятничной суетой. Пыль, духота, пробки. Андрею показалось, что он отсутствовал не неделю, а целый месяц, так отвык он на тихой даче от мелькающих людей и машин.
Мама встретила его в прихожей возгласом:
— Наконец-то. Абрикосы где? Я же просила оборвать, неужели так трудно?
— Вот абрикосы, — показал Андрей большой пакет, — я на стол на кухне поставлю, разберешь. Я в душ, а то помру.
Холодная вода приятно побежала по разгоряченному телу, освежая мысли и чувства. Прошло несколько часов, а уже медленно подкрадывалась тоска. Как-то незаметно Маринка вошла в его холостую жизнь и заполнила ее до краев.
Он вынырнул из ванной.
— Андрей, пойди сюда, — очень подозрительно спокойным голосом позвала на кухню мать. — Отец! И ты иди!
— А я чего? — с пультом от телевизора появился папа.
— А ты, Саш, присядь, — так же с холодным спокойствием произнесла мать, — а то может скорую придется вызывать мне или тебе.
— Мам, чего случилось-то? — испуганно посмотрел на мать Андрей.
— Это что? — вынула она на стол оранжевую банку.
— Варенье абрикосовое… с апельсиновой корочкой… для вкуса. Ну, вареньем же лучше, чтобы тебе не мучиться, не варить.
— Саша, сядь, — махнула мать, отец обеспокоенно переглянулся с Андреем и примостился на край табуретки. — Сел? Твой сын связался со взрослой теткой с двумя детьми, она уже на даче с ним варенье варит. А я думаю, чего это он не приезжает, сидит там, теперь понятно… Марина ему была плохая, готовить она, видите ли, не умела, да все вначале не умеют. Отец, вспомни, какие я супы из маргарина с вермишелью варила, ел же.
— Ну да, вспомню — вздрогну, — хмыкнул отец.
— Мам, какая тетка с двумя детьми? Ты о чем? — перебил Андрей. Что вообще происходит?
— Думаешь, я ничего не знаю? — мать сощурила глаза. — Мне бабушка Галя, соседка твоя, все рассказала: и про пьянки с полуголыми девицами, и что ты квартиры чужие залил, и про шалаву, к которой ты шастаешь, а на ней пробы негде ставить… Но что ты ее на дачу притащишь. Андрей, она залетит, и ты будешь воспитывать троих детей, а она от тебя гулять станет, как от первого мужа, такие не меняются. Опомнись! Саш, чего молчишь, он жизнь себе гробит!
— Андрей, ты это, правда, подумай, — растерялся отец.
— Твоя баба Галя — старая маразматичка, — огрызнулся Андрей, — я сам варенье варил, в Интернете посмотрел — как, думал, ты обрадуешься. Там ничего сложного. Могу рецепт по памяти повторить.
— Уже сам варенья варит, — мама вдруг расплакалась, — так ты никогда не женишься. Так и будешь по шалавам бегать, а я без внуков.
— Вера, ты что, сына своего не знаешь? — положил ей руку на плечо отец, — Какое варенье он там сам варил, его тарелку за собой вымыть не заставишь? Врет.
Мать с отцом внимательно уставились на сына.
— Ну, не сам, с Мариной, — раскололся Андрюха.
— Вы с Мариной помирились? — вытерла слезы мать.
— Это другая Марина.
— С верхнего этажа?
— Нет. Ей двадцать один, она не замужем, детей нет, учится в пединституте, готовит вкусный борщ, кабачковые оладьи как у бабушки и два раза заставила меня вымыть посуду. Все. Я на все вопросы ответил?
— Очень складная сказка. Я чуть не поверила, — мать скрестила руки на груди.
— Почему сказка? У меня фотка есть, — Андрей полез за телефоном. — Вот, это мы сегодня за ежевикой ходили.
Мать с отцом с любопытством уставились в экран.
— А где она сейчас? — осторожно спросила мать.
— На даче меня ждет, — пожал плечами Андрей.
— То есть ты без нее на свадьбу идешь? — мама задумчиво полистала фотки с Мариной.
— Ну, да. Она друзей пока моих не знает, стесняется.
— А если она обидится и уедет? Я бы обиделась, — вздохнула мать.
— Ты-то да, — поддакнул отец.
— Она мне обещала, что не уедет, — Андрей вспомнил робкий поцелуй, — не должна.
— Андрюш, а давай мы с отцом поедем и ее покараулим, ну чтоб не сбежала.
— Этого точно не надо! — отрезал Андрей. — Все, давай костюм мерять.
— Саш, ты иди, мы тут с сыном пошушукаемся. Иди, иди, — нетерпеливым жестом проводила она мужа.
«Что она еще там себе напридумывала?» — тяжело вздохнул Андрей.
— Ну? — бросил он на мать ожидающий взгляд.
— А где ты с ней познакомился? — мать дернула сына за рукав, чтобы сел рядом, допрос продолжался.
— Жанна познакомила, — соврал сын.
— Упустишь, лопухом будешь. Такие невесты на дороге не валяются. Уведут, Андрюша, и глазом не успеешь моргнуть, особенно если по свадьбам один будешь шастать. Девушки этого не любят. Подумай над моими словами, я тебе добра желаю.
— Мам, мы только познакомились, приглядываемся еще друг к другу, — покачал головой Андрей.
— Я и говорю — лопух, — сверкнула глазами мать. — Саш, иди варенье пробовать! Невестка варила. А ты, лопух, приглядывайся, до пенсии.