Любовь и магия
Шрифт:
"А я перепью" — не сдавался пан Шу.
"Унизить меня хочешь — взревел стражник — Перепьет он меня! А ну попробуй".
Пан Шу, которому только этого и было надо, с готовностью наполнил чарку до краев и протянул воину: "А все одно перепью. Начинайте, пан воин, а вы пан Гусак будете у нас судьей".
Стражник выхватил из рук пана Шу чарку и залпом влил в себя: "Теперь ты, сморчок худосочный".
Пан Шу с готовностью наполнил чарку снова и выпил сам.
Полная элем чарка появлялась то в руках то у одного, то у другого спорщика и с такой же частотой содержимое бочонка переливалась в их утробы.
В какой-то момент пан Шу, выпив очередную чарку, обнаружил, что стражников стало двое. Причем левый явно жульничал и чарку допивал не до конца.
"Эй, не жульничать" — пригрозил пан Шу левому стражнику. Левый стражник испугался и тоже раздвоился. Теперь стражников стало трое, но жульничать они перестали.
"Уважают, значит" — решил пан Шу, у которого от выпитого троилось в глазах. В этот момент голова пана Шу закружилась. Тело повара при этом закружилось в противоположную сторону и чуть не упало, но успело ухватиться за дерево и устоять.
"Ну, я и напился — мелькнуло в голове пана Шу — Не перепить мне этого громилу".
В этот момент все три стражника вновь соединились в одного и с гулким стуком рухнули в траву.
"Ик" — победно икнул пан Шу и упал рядом с побежденным.
Пан Гусак со вздохом сожаления пнул ногой пустой бочонок, наклонился над стражником и снял с его пояса ключи от кандалов.
"Убираться нам надо отсюда, ребятки. Помогите мне только друга моего оттащить. Ради вас ведь пострадал" — попросил пан Гусак подростков, после того, как освободил их от цепей.
"Не вопрос, дяденька. Конечно, поможем — ответил Хлам, потирая занемевшие руки — Во мужик выдал! Реальный пацан. Уж на что мой папаня пьет, но чтобы так…".
— 29 —
На следующий день к месту счастливого освобождения Думы, Хлама и Турбо подошли Безымянный и лорд Зальцер.
"Нам придется здесь немного задержаться — сообщил Сергей — Отдохните, милорд, а я пока соображу что-нибудь перекусить".
"Зачем? Я совсем не устал, а вы утверждали, что нам надо торопиться".
"К нам кое-кто присоединится, и мы продолжим путь".
"Кто? Судя по вашим словам, мы не можем никому доверять".
"Пусть это будет сюрприз, милорд — улыбнулся Безымянный — Уверен, что этому человеку вы будете доверять".
"Хорошо — лорд присел на оставленный кем-то пустой бочонок из-под эля — А ведь отсюда совсем недалеко до моего родового замка".
"Я знаю, милорд. Но нам не стоит туда заходить. Там нет Аннет. С вашего позволения я соберу хворост и заварю чай".
Фредрик Зальцер кивнул головой, и Сергей углубился в лес, собирая сухие ветки.
Стоял чудесный августовский день. Было по-летнему жарко, но в воздухе уже витало неуловимое приближение осени. Пахло прелыми листьями и сырой землей. В тонких лучах солнца, пробивавшихся сквозь листву, порхали стрекозы. Где-то стрекотал кузнечик. Точно в такой же день Сергей гулял с Настей по Ленинским, ныне Воробьевым, горам.
"Что-то я становлюсь слишком сентиментальным. Не к добру это" — подумал Безымянный.
В тот день на Сергее были одеты брюки, а не привычные джинсы, и белая рубашка. Рукава рубашки были закатаны, а пуговицы на груди расстегнуты. Встречные девушки заглядывались на Сергея, а потом переводили полный зависти взгляд на Настю. "Вот дурочке повезло" — читал Сергей в их глазах, и это придавало ему еще больше уверенности. Сергей готовился совершить самый главный шаг в своей жизни.
Это случилось, когда они спустились к набережной Москва-реки и присели на скамейку у кромки воды. Сергей все никак не решался сказать, то ради сего позвал Настю гулять и нес несусветную чушь. Девушка слушала его и беззаботно смеялась. Неожиданно Сергей прервался на полуслове и произнес: "Настя, я люблю тебя. Выходи за меня замуж".
Смех девушки оборвался. Настя молчала, потупив взгляд в землю. Это продолжалось не больше минуты, но Сергею казалось, что целую вечность.
"Сереженька, прости — наконец тихо сказала Настя — Я не могу. Я люблю другого человека".
"Что?" — сначала Сергей даже не поверил услышанному.
"Я не могу — уже громко повторила девушка и торопливо добавила — Я люблю другого. Я Сашу Свиндича люблю. Но это ничего не значит. Я не хочу тебя терять. Ты мой лучший друг и останься им навсегда. Пожалуйста. Я тебя очень прошу".
В глазах у Сергея потемнело.
"Ну что ты, Настя. Конечно, мы будем друзьями. Как я тебя брошу одну в мире полном коварными Свиндичами" — с трудом выдавил он из себя.
"Он не коварный, он хороший" — не согласилась Настя и вдруг разревелась.
Пытаясь успокоить девушку, Сергей гладил ее по волосам и шептал: "Настя, ну перестань. Ну не надо". Как ни в чем не бывало, он проводил девушку до ее дома, и они всю дорогу делали вид, что ничего не произошло.
Расставшись с Настей, Безымянный купил водки, дома напился и всю ночь орал в открытое окно, срывая голос и доводя себя до хрипоты:
"Can't live
If living is without you
Can't live
Can't give anymore"…
"Да, Сергей Анатольевич, совсем вас воспоминания замучили — подумал про себя Безымянный — Стареете наверно или Настю давно не видели".
С большой охапкой хвороста в руках Сергей вернулся к лорду Зальцеру. Великий Лорд был не один. Рядом с ним стоял симпатичный юноша лет шестнадцати и что-то горячо говорил лорду, размахивая руками. Чуть поодаль стоял Борис.
Заметив Сергея, лорд Зальцер повернулся к нему: "Пан Безымянный, что это все значит? Зачем вы вызвали сюда Вика? Я требую объяснений". В словах Великого Лорда Сергей уловил нотки недоверия.
"Милорд, разрешите сначала поприветствовать господина Вика Хохера — Безымянный снял с головы свою широкополую шляпу с пером и низко поклонился — Давно мечтал познакомиться с Великим Правителем Союза Королевств. А что касается объяснений, что же здесь непонятного? Милорд, ведь вы хороший отец и знаете о дружбе вашей дочери и господина Верховного Правителя. Ведь так?".