Любовь и шпионаж
Шрифт:
– Благодарю за откровенность! – криво усмехнулась я.
– Не усмехайтесь! Мой агент под видом французского коммерсанта находился в числе гостей на балу у Маунтстюартов. Вас это не должно удивлять: шпионаж протягивает щупальца во все сферы нашей общественной жизни!.. Итак, выполняя мое поручение, он разнюхал нечто серьезное и решил последовать за Дандесом в Париж… и две птички сразу залетели в западню!
– Но западня-то оказалась никчемной, птички упорхнули. И потом – какое отношение имеет все это к дю Лорье? – рискнула я спросить.
– Это вы сами знаете
– Ерунда! Дандес и дю Лорье никогда не встречались друг с другом. Они оба – уважаемые люди…
– Уважаемые люди нередко бывают обмануты женщинами, и тогда им приходится играть роль дураков… или даже преступников. Подумайте, что должен испытать такой уважаемый мужчина, как дю Лорье, обнаружив предательство со стороны обожаемой невесты!
– Женщина, как и мужчина, может быть обманута, – сказала я. – А вы настолько неразборчивы в средствах, что готовы унизиться до любого обмана, лишь бы добиться цели.
– Пожалуй, вы правы. Моя цель – обладать вами и дискредитировать вашего жениха.
– Но Рауль не совершил ничего постыдного. Конечно, вы можете налгать на него, затеять против нас интригу, нанести тяжелый удар…
– Я могу сделать это, не прибегая ко лжи. И завтра сделаю, если вы не откажете виконту дю Лорье и не согласитесь стать моей женой. Все сроки уже истекли. Давайте заключим с вами сделку!
– Сделку? Какую?
– Неужели вам непонятно, Максина? Ни с одной женщиной я до сих пор не разговаривал таким умоляющим тоном. Вы – первая и единственная, перед которой я преклоняю колени, готов стать рабом…
– Как жаль, что именно я удостоилась такой высокой чести, – устало вздохнула я. – Однако не находите ли вы, что наша беседа слишком затянулась? Через сорок минут должен начаться спектакль. Дайте мне время подумать. Встретимся и поговорим послезавтра!
…Теперь я была уверена, что он действительно не остановится ни перед чем, и мне хотелось оттянуть свой ответ хота бы на день-два.
– Нет! – отрезал он. – Всякие отсрочки исключены.
– Почему?
– Я опасаюсь за вашу жизнь, боюсь потерять вас навсегда! Было нетрудно догадаться, на что он намекает. Зная мой характер, Орловский понимал, что жизнь моя на волоске: в душе я уже решила покончить с собой в тот день, когда откажусь от Рауля. Это будет днем моей расплаты за все дурное, содеянное мною за всю мою глупо прожитую жизнь…
– Максина! – сказал Орловский с мольбой, видя, что я встаю. – Пощадите меня! Я теряю голову… Я так долго, бесконечно долго ждал вас! Нам надо решать сегодня, сейчас же. Дайте мне в залог ваше кольцо и записку к дю Лорье.
– Какую еще записку?
– Напишите, что вы передумали, что вы совершили ошибку, согласившись на брак с ним, – и тогда я не причиню ему никакого зла и сохраню в тайне то, что… ну, вы понимаете, об этом не следует говорить вслух, здесь и стены могут иметь уши…
– Это и есть та сделка, которую вы мне предлагаете?
– Да. Даю вам слово офицера, что приму все меры к тому, чтобы спасти от скандала и его, и вас – мою будущую жену, и ваше незапятнанное имя!
– Я не в состоянии
Некоторое время Орловский молча смотрел на меня, стараясь прочитать мои мысли и колеблясь, как ему поступить.
– Хорошо, до завтра, – произнес наконец он. – Но обещайте, что завтра вы порвете с ним, ради его же блага!
– Могу обещать лишь то, что завтра вечером вы услышите мое окончательное решение.
– Нет-нет, не вечером, а утром! – возразил Орловский. – Вечером будет уже поздно: назавтра назначена ревизия всех департаментов его министерства, и…
Он запнулся, потому что в этот момент в дверях кабинета показалась старая Марианна.
– Какая-то юная барышня хочет видеть вас, мадемуазель, – объявила она; на ее добром, честном лице отражались неприязнь к Орловскому и тревога за меня. – Юная барышня посылает вам записочку и просит мадемуазель сразу же прочесть ее.
Это появление прервало наш дальнейший тет-а-тет. Я взяла у Марианны записку; в ней было всего три строчки. Я глянула на подпись внизу, но фамилия была мне незнакома, и в первую секунду я подумала, что мне пишет одна из моих поклонниц. Для меня это был удобный повод избавиться от Орловского.
– Хорошо, Марианна, позови ее! – сказала я, а затем быстро пробежала глазами три строчки текста:
«Я пришла к Вам от мистера Дандеса по одному делу. Он сказал, что это дело огромной важности и должно быть выполнено немедля.
ДИАНА ФОРРЕСТ.»
Глава 23. Максина встречается с Дианой
Разумеется, Орловский вынужден был ретироваться, что он и сделал – неохотно, однако соблюдая все необходимые приличия и такт.
И когда он ушел, Марианна ввела в кабинет высокую, очень красивую девушку лет восемнадцати в строгом сером платье, пошитом с безукоризненным вкусом.
Минуты две мы обе смотрели друг на друга. В иное время я бы залюбовалась ею. Она восхищала чарующей юной прелестью и грацией. Ее темно-синие глаза прекрасно гармонировали с золотистыми волосами, причесанными по последней моде. Она напомнила мне свежую весеннюю розу с лепестками, обрызганными утренней росой, – розу, лишь недавно выглянувшую из бутона и радостно цветущую в сказочном саду…
Признаюсь, я позавидовала ее юности и красоте, которые говорили о безмятежности ее девичьей жизни, такой непохожей на мою жизнь – бурную, полную риска и невзгод, лишь с кратковременными проблесками счастья; даже детство мое было суровым и безрадостным.
У меня мелькнула мысль: не эту ли девушку любил Ивор, не с ней ли он расстался ради меня?
Пока мы так смотрели друг на друга, маленькие бронзовые часы на каминной полке мелодично пробили полвосьмого. Через полчаса я уже должна выходить на сцену – играть в спектакле, который, вероятно, станет последним в моей жизни… Я спохватилась.