Любовь из пробирки
Шрифт:
Что же с тобой не так, Мира? И почему именно ты беременна?
Я решаю, что докопаюсь до способа её оплодотворения, постараюсь выяснить — от кого она беременна и как это произошло. Ну не может же она быть той самой… Да бред это всё! Конечно, не может!
Глава 8. Уступая
Стук в дверь заставляет меня отвлечься от документации. Я поднимаю голову, но никого не вижу, поэтому облизываю пересохшие губы и негромко отвечаю: — Войдите!
На пороге появляется широкоплечий
— Добрый день ещё раз, — улыбается он и проходит вперёд.
Мне его вид придаёт больше уверенности: если часом ранее я сомневалась, что всё ещё хочу синеглазого донора, то теперь уверена — у моей малютки будут такие же кристально-синие искренние глаза.
— Добрый, — отвечаю я. — Присаживайтесь. Илья?
Не могу ничего поделать с собой и бесстыдно рассматриваю его, хоть и понимаю, что это неприлично. Идеальные черты лица нарушает если только небольшая горбинка на носу, но она ничуть не портит его внешность, даже придаёт особую изюминку. Мне нравятся ровные строго очерченные губы, и я на несколько секунд останавливаюсь на них, но затем отвожу взгляд в сторону, ругая себя за такое «знакомство».
— Всё верно. Иван Александрович сказал, что вы изумительная женщина, и он не ошибся.
Я нервно ухмыляюсь. Прямо так ему Александрович и сказал? Да Орлов — я нашла его фамилию в документации — мог меня кем угодно назвать, но точно не изумительной.
— Мне приятно, что Иван Александрович так сказал, — отвечаю я, точно зная, что с работниками топор войны начальства обсуждаться явно не должен.
— Итак, у меня были некоторые наработки для дизайна офисного помещения там…
Илья достаёт ноутбук из специальной сумки, подключает его и смотрит несколько секунд на меня. Я отвожу взгляд в сторону, решая, что «гляделки» затянулись, а это никому из нас точно не нужно. Мне не до мужчин. Теперь уж точно.
Илья покашливает, прочищая горло, а затем напряжённо смотрит в ноутбук, клацает левой кнопкой небольшой беспроводной мышки, которую выудил из той же сумки, и с довольным видом разворачивает ноутбук ко мне.
— Ну вот! Посмотрите! Были вот такие наработки… Мы думали туда посадить офисных сотрудников…
«Крыс», — появляется неприятная мысль.
Я снова облизываю губы — дурная привычка, от которой никак не могу избавиться. Стандартное разделение на кабинеты, причём я бы даже сказала не особо удобное. Меня не цепляет в его проекте ничего… А ещё нет окон… С этим важно что-то сделать. Понятно, что в подвале окна выбить нереально… Чёрт… Орлов хочет превратить нас в самых настоящих подпольных крыс. Мне хочется взвыть, но я думаю о том, что Вольский совсем растопчет, попади мы в его лапы, и успокаиваюсь.
— Илья, я думаю, что это крайне неудобное расположение кабинетов, вы уж простите меня, —
— У меня есть ещё кое-что! Подождите-ка! — он несколько раз двигает указательным пальцем, а затем поднимается на ноги, обходит меня и встаёт за спиной.
Илья упирается одной рукой в столешницу, нависая надо мной, а я чувствую, как восхищение сменяется неловкостью. Даже дышать становится тяжелее. Он воспринял мои взгляды за призыв к активным действиям?!
— Вот ещё такое есть. Как вам? — спрашивает он таким голосом, словно этот проект — его гордость.
Я скептически смотрю на эти кубики, рассованные так, чтобы побольше селёдок в банке уместить, и покачиваю головой.
— Тоже не то… Вы бы не могли отойти? — не выдерживаю я. — Мне душно, и может внезапно проявиться токсикоз…
Я решаю всем начать говорить о своей беременности, чтобы убедить Орлова, потому что справка, кажется, показалась ему фальшивой.
— Да. Простите!
Илья возвращается на своё место, садится за стол и виновато улыбается. Он сцепляет руки в замок, щёлкая костяшками пальцев, а затем немного морщится.
— В таком случае, может быть, у вас есть какие-то предложения?
Я широко улыбаюсь. На самом деле я ждала этот вопрос, но хорошим тоном было сначала выслушать его.
— А как вам проект «Атланты»?! У меня сохранились наброски на бумаге… — Я не вижу оживления на его лице, но всё-таки открываю нижний ящик стола и достаю оттуда план. — Вот. Посмотрите.
Илья берёт бумаги и несколько секунд напряжённо смотрит в них, а затем на его губах появляется улыбка. Он поднимает на меня взгляд, в котором прыгают чёртики. Кажется, мне удалось его заинтересовать.
— Я уверен, что у нас получится кое-что интересное, если мы соединим два проекта… — произносит он загадочным голосом. — А для того, чтобы работникам было комфортно, мы поставим больше зелени и добавим окна…
— Окна?! — удивляюсь я и цепляюсь за предложение, как за лучик света во тьме.
— Это будет обман зрения, но всё комфортнее, чем без них… Кроме того, кое-что придётся переделать из-за правил пожарной безопасности, поэтому я могу внести чуть больше изменений, не затрагивая основные конструкции, разумеется.
Я улыбаюсь и киваю. Всё-таки с этим человеком приятно иметь дело.
— А что вы делаете сегодня вечером? — застаёт меня врасплох вопрос Ильи, и я застываю, глядя на него.
После совещания с акционерами я запираюсь в кабинете. Важно выбрать один из макетов строительства на утверждение и подписать кучу документации. А перед глазами время от времени появляется перепуганный взгляд Мирославы, когда она услышала имя бывшего мужа, и его ссора с девушкой на парковке. Неужели Вольский применял насилие в семье? Руки сжимаются в кулаки, и ярость начинает клокотать в венах.