Любовь к драконам обязательна
Шрифт:
В панике я выскочила на лестницу и, держась за перила, бросилась вниз. На последней ступеньке с левой ноги слетела туфля. Выругавшись себе под нос, я поковыляла за обувкой, но услыхала:
— Тереза, где ты?
Запаниковав, нырнула за колонну и прижалась спиной к холодному мрамору. Осторожно сняла с ноги вторую туфлю и тихонечко выглянула из укрытия. Таннер поднял босоножку, мягко говоря, совершенно неженственного размера, в растерянности огляделся по сторонам, видимо пытаясь вычислить, куда беглянка могла навострить лыжи, а потом направился к парадным дверям.
Гостиный двор я покинула через черный вход. Шлепать босыми ногами по ледяной
Уговорив возницу подождать, я бросилась на веранду и пару минут, не щадя сна соседей, долбилась кулаком в дверь, но ответа не дождалась. Может быть, родители спали или еще не вернулись из трактира. Чувствуя себя последней неудачницей, едва сдерживая слезы, я пошлепала обратно к извозчику, чтобы признать себя банкротом и покаянно предложить:
— Везите меня в участок.
Возница, как назло, оказался жалостливым. Оглядел меня с ног до головы, вернее, от растрепанной макушки с покосившейся поддельной тиарой до потемневшего от грязи подола дорогущего платья, и махнул рукой:
— Живи уж, Золушка.
Он собрался уезжать.
— Нет, постойте! — попыталась объясниться я. — Вы не поняли! Отвезите меня в участок, там можно в тепле переночевать.
Тишину сонной улицы, плохо озаренной обычными, а не магическими огнями, потревожили звонкий цокот лошадиных копыт и стук колес по брусчатке. Рядом с нами остановилась дорогая карета с зажженным магическим фонарем. Дверца резко распахнулась, и на брусчатку, не дождавшись, пока кучер разложит ступеньку, выскочил Таннер ди Элрой. В руках он держал злополучную туфлю и потерянную бирюзовую сумочку, с какой я уже попрощалась.
— Дай денег, вознице заплатить! — немедленно попросила я, заставив шефа на секунду замереть.
В потемках выражение лица сложно угадать, но, подозреваю, если бы мы стояли под фонарем, то во взгляде бы прочиталось: «Тереза Амэт, ты… вообще не Золушка!»
Глава 7
КОВАРНЫЙ СОБЛАЗНИТЕЛЬ
Фэйр снимала крошечную квартирку в доходном доме с трещиной на светлой стене и с ворчливой старой хозяйкой на первом этаже, денно и нощно совавшей острый нос в дела жильцов. Однако в половине седьмого утра даже карга со страшными зелеными глазами и острыми ушами сладко спала. Фэйр тоже спала исключительно крепко, как мертвая. Истеричным стуком я сначала разбудила соседа. Со скрипом открылась дверь напротив квартиры подруги, и в коридор выдвинулся монструозный тип с отекшей физиономией и зелеными волосами. Один зрачок был вертикальный, другой круглый. Не поручусь, что не от злости из-за раннего пробуждения.
— Извините, — нервно поклонилась я. — Госпожа Каст проспала утренний дилижанс на тот свет… в смысле в Зачарованный лес, пытаюсь на следующий рейс разбудить.
Фей недовольно цокнул языком и сделал в мою сторону очень подозрительный шаг, заставив прижать ридикюль к груди.
— Помочь выбить дверь? — изогнул он брови.
— Спасибо, сама справлюсь, — сглотнула я и тихонечко поскреблась к подруге, которая даже не догадывалась, что мне приходится смотреть в красноватые от недосыпа глаза смертельной опасности.
Когда мысленно я попрощалась с жизнью, отворилась дверь в квартирку
— Стесняюсь спросить, что ты здесь делаешь? — вымолвила взлохмаченная, заспанная подруга.
Я повернулась к ней и выпалила на одном дыхании:
— Мы целовались с Таннером ди Элроем.
— Понравилось?
— Очень.
Несколько долгих секунд подруга переваривала заявление, а потом резюмировала:
— Надо срочно будить шамана!
— Он спит здесь? — для чего-то уточнила я. После бессонной ночи, полной волнений и метаний, соображалось туго.
Фэйр только закатила глаза и фыркнула:
— Возьми с полки над раковиной пилюли для бодрости, тебе явно не помешает прочистить голову.
Во время выпускных экзаменов я, наивное создание, испытала на себе волшебное средство, изготовленное в аптечной лавке Зачарованного квартала… После того как через три месяца бессонница все-таки отступила, я поклялась, что даже под пытками у меня во рту не окажется ни одна черная, красная, желтая (или в какие еще цвета они окрашивают) горькая пилюля, самым непредсказуемым образом действующая на организм и сознание простых смертных.
Когда завернутый в покрывало человек-бабочка открыл дверь и злобно вытаращился страшными глазами, мы с подругой прижались друг к дружке, как вышвырнутые из дома котята, и схватились за руки. Если уж умирать от магического грома и молний, так сразу коллективом. За массовое убийство колдунов признавали невменяемыми и сажали под замок до конца очень долгой жизни.
— Господин шаман, — жалобно проблеяла я, — простите, что разбудили, но у меня совершенно безотлагательное дело.
Подняв волну холодного воздуха, а заодно пыль с пола, хозяин дома яростно сложил и разложил крылья. Он точно намекал, что нам следует лететь от его порога подобру-поздорову, но я пребывала в отчаянии и решительно не желала ни понимать, ни замечать намеков. Шаману пришлось заговорить:
— Влюбленные девы, ранним утром духи отказываются разговаривать со смертными. Приходите после обеда.
Судя по тому, какой крепости от фея шел похмельный душок, накануне у них с высшими силами случилась очень насыщенная философская беседа на тему вымирания магии в человеческом мире.
— А за пятьдесят шиллингов? — быстро предложила я последние деньги, оставшиеся от жалованья.
Бал обернулся сплошным разорением. Платье испортила, туфли поцарапала, на сумочке сломался замок, а я осталась поцелованной человеком, с которым ни в коем случае нельзя было целоваться, но последнее, по крайней мере, принесло удовольствие.
— Пожалуйста, — прошептала я и уставилась на шамана, как утопающий в океане — на узенькую дощечку от разломанного корабля.
Колдун повел плечами, шмыгнул носом и кивнул:
— Заходите. Попробуем погромче позвать.
Мы снова расселились в ритуальном зале, и я горячо покаялась в том, с каким удовольствием целовалась с собственным шефом. Шаман рассеянно слушал, как мне не хочется жить среди портретов Таннера ди Элроя и обзаводиться драконами, чтобы не умереть в одиночестве, с трудом сдерживал сонную зевоту да задумчиво попивал водичку. Потом соединил пальцы бубликами и попытался помычать, взывая к потусторонним мирам, но сухость во рту взывать мешала. Он раскашлялся и прихлебнул еще разок. Судя по всему, духи все-таки отозвались, ведь он очень настойчиво мычал и слушал, а потом резюмировал: