Любовь к шпиону
Шрифт:
Ему удалось также приобрести прекрасные статуи из Греции, уникальные резные изображения из отдаленных районов Африки. Музейщики чуть не на коленях умоляли его уступить их.
Но он был намерен сделать замок Херст богаче любого музея мира. При этом он думал не только о себе, но и о том, что передаст своим наследникам, и делал это по зову сердца.
Бабушка, к которой он был чрезвычайно привязан, говорила в один из его последних приездов в родовой замок:
— Все, что тебе теперь нужно, дорогой Ирвин, — это чтобы напротив тебя за столом сидело
Маркиз промолчал, и она продолжала:
— Я помню, как о твоей матери говорили, что она настоящая гранд-дама. И это, мой милый мальчик, именно то, что тебе сейчас надо. Во всяком случае до тех пор, пока детская, в которой я навещала тебя много лет назад, все еще пустует.
— У меня еще есть время для этого, бабушка, — с улыбкой отвечал маркиз.
Он наклонился и поцеловал ее в щеку.
Старая мудрая леди понимала, что, хотя никто уже и не помнит того, что произошло с ним много лет назад, гордость ее внука все еще уязвлена. Элизабет сбежала от него с каким-то мужчиной, который не стоил и мизинца ее дорогого мальчика.
Она всегда молилась, чтобы внук смог забыть оскорбление и найти девушку, которая любила бы его самого, а не титул и богатство маркиза.
С тех пор как умер отец Ирвина, он сам управлял своим состоянием — обширными поместьями, конюшнями и всем тем, что досталось ему по наследству и прилагалось к его высокому титулу.
— Я прошу слишком многого, — сокрушалась почтенная дама. — Как может девушка не обратить внимания на его богатство и увидеть только интересного молодого человека с великолепным вкусом и тонкой душой!
Сама она влюбилась в его деда с самой первой их встречи. Это была действительно любовь с первого взгляда, которая, по мнению окружающих, случается только в романах. Они были невероятно счастливы. И хотя в современном мире, который казался ей суетным и непристойным, никто не поверил бы такому, но супруги ни разу не изменили друг другу.
Почтенная леди не могла скрыть, что ее шокирует поведение друзей принца Уэльского в Мальборо-Хаусе, куда был вхож и ее обожаемый внук.
Конечно, ему нравились эти волнующие вечера и бесконечные приемы, на которые по настоянию принца приглашалась в качестве гостьи и его очередная пассия.
Кроме того, ей было известно, что внуку также по вкусу домашние приемы, которые устраивала в Итон-Лодж Дейзи Брук. Ей рассказывали, что они всегда проходят очень весело.
Обычно приглашали до дюжины гостей и готовили для них разнообразные развлечения: прогулки на лошадях, которые так нравились маркизу, поездки в экипажах по окрестностям поместья, а зимой — выезды на охоту.
До нее доходили слухи, что происходит в замке после таких охот.
Дамы, похожие на бабочек, в очаровательных дневных нарядах с длинными рукавами ожидали в бело-золотой гостиной возвращения мужчин.
К вечеру же они переодевались в вечерние туалеты с туго зашнурованными корсетами и глубокими декольте.
На каждой из красавиц сверкали бриллианты, искрились драгоценные камни. Они вели остроумные беседы, постоянно шутили и много смеялись. Почтенную даму удивляло то, что Ирвин не может найти среди них такую же очаровательную девушку, как Дейзи, чтобы она могла воцариться в замке Херст.
Ее очень тревожило намерение внука и дальше оставаться холостяком.
У Ирвина не было брата, и если по какой-то трагической случайности он погибнет, наследником станет кузен, которому уже за пятьдесят.
— Маркиз просто обязан жениться, — произнесла она, подходя к окну и глядя на фонтан в саду. Его струи искрились в солнечных лучах и стекали по обнаженной фигуре бронзовой Афродиты, окруженной купидонами.
Старая леди каждый день молилась, чтобы Ирвин нашел себе жену. Но ее молитвы пока что не были услышаны.
Теперь ее внук отправлялся за границу.
Хотя он и не сказал своей бабушке о причинах поездки, но она догадалась, что связь с леди Сибилой Грэхем, о которой она была осведомлена, отныне закончилась.
Она знала, что леди Сибила — вдова, и понимала, что той очень хотелось бы выйти замуж за ее внука. Однако ее репутация была отнюдь не безупречной.
И все же она была очень красивой женщиной, дочерью герцога Донкастера и вполне могла составить партию маркизу, но он, очевидно, не хотел видеть ее в качестве супруги.
Бабушка очень хорошо знала своего внука, она души в нем не чаяла с самого его младенчества, поэтому не без оснований полагала, что эта его интрижка, такая страстная и бурная, подошла к концу и сейчас на горизонте у маркиза никого нет. В противном случае он не уезжал бы за границу.
Почтенная леди глубоко вздохнула.
— Господи, — проговорила она, — помоги моему внуку найти жену! Жену, которая сделает его счастливым, которая будет любить его самого!
Бабушке казалось, что ее молитва возносится к небесам на струях садового фонтана, и когда луч солнца вдруг упал на бронзовые плечи Афродиты, у нее возникло ощущение, что Бог услышал ее.
Маркизу не по душе были суета и беготня, всякий раз царившие в доме накануне его отъезда, — эта вечная паника по поводу того, что какие-то вещи забыли, что-то потеряли, а потом в последний момент нашли!
Поэтому он спустился к завтраку в девять утра и сообщил секретарю, что в десять отправляется на яхту.
Секретарь спросил, когда он планирует вернуться и стоит ли какие-то приглашения принимать до конца месяца.
Закончив завтрак, маркиз направился в кабинет, чтобы подписать несколько писем и счетов.
Он уже собирался уходить, когда дверь открылась и дворецкий объявил:
—Леди Сибила Грэхем, милорд.
Маркиз застыл в изумлении. Он не мог припомнить, чтобы Сибила когда-нибудь вставала так рано, и уже решил, что это какая-то ошибка, но тут она вплыла в комнату.