Любовь к шпиону

Картленд Барбара

«Надеюсь, я правильно поступил, приняв предложение барона фон Хоненталя, — говорил себе маркиз, подъезжая к Берлину. — Если меня правильно информировали, у него прекрасное собрание картин и предметов мебели. И потом, в этом доме я могу встретить людей, которые не стремятся ежеминутно лобзать ноги кайзера. Может, кто-то из них подскажет мне, где стоит искать Уотсона».

Маркиз был уверен, что во дворце он едва ли узнает что-нибудь интересное для себя. Все придворные настолько боялись кайзера, что всегда робко

оглядывались через плечо, прежде чем что-либо сказать.

Курьер, встречающий маркиза в Гамбурге, позаботился об экипаже и в Берлине, чтобы доставить его светлость с вокзала к дому барона, которому маркиз не стал сообщать о времени своего приезда.

Погода стояла превосходная. Берлин, утопающий в зелени садов и парков, выглядел великолепно. Маркиз заметил, что со времени его прошлого визита строений здесь значительно прибавилось.

Как и Симона, маркиз подумал, что Берлин — это город дворцов и широких дорог, какими не могла похвастаться ни одна другая столица, за исключением, может быть, только Санкт-Петербурга.

Когда маркиз увидел дом барона, он, как и следовало ожидать, был потрясен. Дом действительно более походил на дворец, а по своей величине, как подумал маркиз, он с успехом мог быть армейской казармой.

Мидхерста приветствовало огромное количество слуг. По коридору, увешанному бесценными полотнами, гостя проводили в гостиную, где его приняла баронесса.

— Мой муж сообщил мне, что вы согласились погостить у нас, маркиз, — сказала она, — но, к нашему сожалению, мы не знали точного времени вашего приезда и не смогли выслать экипаж, чтобы встретить вас на вокзале.

— Мне не хотелось доставлять вам подобных хлопот, — вежливо ответил маркиз.

Он подумал, что в молодости баронесса, вероятно, была красивой женщиной, но теперь фигура ее расплылась и волосы начали седеть.

Однако она была очень сердечна, расспрашивала маркиза о его родственниках, которых встречала, приезжая в Лондон.

Она также поинтересовалась здоровьем королевы Виктории, добавив при этом, что немцы восхищаются ею как великим монархом, который мудро правит страной столь длительный срок.

Маркиз любезно отвечал на все вопросы и вздохнул с облегчением, когда появился барон. Тот тоже с чрезмерным энтузиазмом встретил маркиза, несколько раз повторив, как он счастлив приветствовать его в Берлине.

— Я абсолютно уверен, милорд, — продолжал он, — что здесь вам будет гораздо удобнее, чем в вашем посольстве, где довольно тесно, или с нашим императором, потому что он еще не закончил реконструкцию дворца Нейс.

—Я слышал, он многое перестроил во дворце, — заметил маркиз.

— Это нужно было сделать, — ответил барон. — Но даже сейчас там несусветное смешение красоты и уродства, — проговорил он довольно язвительно, чего наверняка не позволил бы себе в присутствии кайзера.

Маркиз полагал,

что если он откровенно признается барону в истинной цели своего визита, тот окажет ему содействие.

Но при этом он понимал, что должен быть осторожен, иначе любая допущенная оплошность еще более усложнит его задачу.

— Расскажите мне о дворце Нейс, — попросил он барона. — Когда я в последний раз был в Берлине, кайзер жил в старом дворце, который, как я понимаю, ему не нравился.

—Лично я считаю, что он совершил ошибку, — вмешалась баронесса, — но как вам известно, никто не осмелится спорить с императором.

—Судите сами, — подхватил барон. — Во дворце двести комнат, а личные апартаменты Его Величества составляют пятьдесят восемь.

— Ну, я полагаю, там собраны уникальные вещи.

— Это так, — согласился барон. — Там есть всевозможные безделушки и редкости, чудесные экземпляры предметов мебели с инкрустацией слоновой костью, вещи в стиле рококо, которые собирали многие поколения королевской семьи Гогенцоллернов.

— Мне бы очень хотелось увидеть их, — заметил маркиз.

—Я уверен, вам представится такая возможность, — ответил барон, — как только Его Величество узнает о том, что вы прибыли. Но пока, я надеюсь, вы не откажетесь воспользоваться нашим гостеприимством. Сегодня вечером мы даем обед в вашу честь.

— Вы очень добры, — пробормотал маркиз.

— Среди наших гостей сегодня будет одна из красивейших женщин Германии, — осторожно подбирая слова, сообщил барон. — Не знаю, доводилось ли вам встречать ее прежде.

Маркиз ничего не ответил, считая, что среди немок редко встречаются красавицы, и ждал продолжения.

— Ее зовут, — со значением произнес барон, — графиня Зивана фон Тассен.

Маркиз покачал головой.

— Нет, не думаю, что встречался с ней. Но буду рад познакомиться.

— Не удивлюсь, — добавил барон, — если вы найдете ее фантастически очаровательной. Сам император к ней очень благосклонен. Ее портрет стоит у него на письменном столе среди изображений прекрасных принцесс.

Маркизу стало смешно. Ему говорили, что среди портретов красавиц, которые коллекционирует кайзер, есть и герцогиня Оста, ранее известная как Литиция Бонапарт.

Ее портрет знаменит тем, что обнаженную грудь Ее Императорского Величества прикрывает только ожерелье из жемчужин грушевидной формы.

Маркиз подумал, что демонстрировать такую коллекцию всему миру, по меньшей мере, странно. Интересно, предложит ли кайзер ему познакомиться с этим собранием красавиц?

—А теперь мне бы хотелось показать вам кое-что из моихсокровищ, — сказал барон. — Моя супруга тем временем распорядится насчет английского чая, без которого, я уверен, вам трудно будет здесь обходиться.