Любовь… любовь?
Шрифт:
Дэвид появляется из спальни, рассовывая сигареты, спички и газеты по карманам. Он неплохо одевается, наш Дэвид, но вечно портит свои красивые костюмы, набивая черт-те чем карманы.
— Вик ушел от Ингрид, — сообщает ему Крис.
— Да я уже догадался, — говорит он. — Мне очень жаль. Жаль, что до этого дошло. Можем мы что-нибудь для тебя сделать?
— Придется, по-видимому, — говорит Крис. — Нужно будет поместить его у нас, хотя бы на эту ночь.
— Пожалуйста, не стесняйте себя по моей милости.
Крис
— Давай обойдемся без ломанья, Вик, — говорит она. — Куда еще можешь ты пойти? Тебе же, наверно, не хочется возвращаться сейчас домой к родителям?
Внезапно я чувствую, что у меня искажается лицо. Чувствую, как его перекашивает, и ничего не могу поделать, не могу взять себя в руки.
— Нет у меня дома, — говорю я, — нет у меня, чтоб мне трижды сдохнуть, дома! — И я тычусь лицом в стол и плачу, даже не стараясь сдержать слез, выплакиваю все, все, что скопилось в душе за эти полгода и теперь рвется наружу.
Эту ночь, а потом и еще две-три ночи я сплю на кушетке в гостиной. Я все никак не решу, что мне делать. У меня нет никаких планов. Единственное намерение, которое у меня было, — вернуться домой к родителям, в исходное, так сказать, положение, — отпало, поскольку на следующий же день Крис сообщила мне, что видела нашу Старушенцию.
— Она заходила сюда?
— Нет, я заглянула к ней по пути из школы.
— Ты ей все рассказала?
— За этим я и пошла. Она должна знать, Вик, и пусть уж лучше узнает от кого-нибудь из нас, чем от посторонних лиц.
— Да, конечно. Что же она сказала?
— Она была очень расстроена. — Я замечаю, что Крис колеблется. — Сказала, чтобы ты не попадался ей на глаза, пока не помиришься с Ингрид.
Я чувствую, как у меня сжимаются челюсти.
— Если она так к этому относится… Что ж, ей придется долго ждать, вот и все.
— Я сказала ей, что, по-моему, это несправедливо, что ты должен иметь возможность прийти к ней, когда тебе плохо. Но она сказала, что ты мог бы сделать это сразу, если бы в ней нуждался. Мне кажется, она обижена, что ты пришел не к ней.
— Мне нужно было получить совет, а не нагоняй с кучей затрепанных прописных истин.
— Но кажется, ты и здесь ничего другого не получил, так ведь?
Я пожимаю плечами.
Появляется Дэвид с туго набитым портфелем в руках. Всё тетрадки, должно быть.
— Привет, — говорит он мне и целует Крис.
Я отвожу глаза. Не могу я смотреть на них. Это самое паршивое для меня сейчас — постоянно видеть, как они счастливы друг с другом.
— Только что встретил на лестнице Фаулера, — говорит Дэвид, ставя портфель на стул. — Его приглашают на работу в Канаду.
— И они думают ехать? — спрашивает Крис.
— Ну да. Теперь это, по-видимому, вопрос
Я вижу, что у Крис что-то свое на уме.
— И как скоро он полагает собраться?
— Месяца через полтора-два, вероятно. Они ведь только сейчас решили.
— А что они думают делать с квартирой?
— Передадут кому-нибудь, наверно.
Крис смотрит на меня, и Дэвид говорит:
— А, ты вот о чем…
— Вик, — говорит Крис. — Как ты думаешь, если вы с Ингрид будете жить отдельно, может, у вас еще все наладится?
— Кто его знает. Будет, конечно, лучше. Тогда по крайней мере не нужно все копить в себе, можно обо всем поговорить, высказать, что у тебя на душе.
— Ну, а если бы ты снял квартиру Фаулеров, как ты считаешь, Ингрид согласилась бы переехать к тебе?
— Не знаю. — Чувствую, что меня снова загоняют в угол, пугаюсь и шарахаюсь в сторону. — Все это слишком неожиданно, Крис. Я еще сам не знаю, чего хочу.
— А ты мог бы снять эту квартиру? Это четыре фунта в неделю.
— Нет, моего заработка на это не хватит.
— Ну, а если бы Ингрид поступила на работу?
— Тогда, вероятно, мы смогли бы. Только ее мать не хочет, чтобы она работала. Она считает, что муж должен содержать жену.
— Оставим сейчас ее мать в покое. Она уже свое сделала.
— В общем, я не знаю…
— Дэвид, — говорит Крис. — Спустись-ка вниз, поговори с мистером Фаулером. Скажи ему, что у тебя есть кто-то, кому можно передать квартиру. Спроси его, сколько он мог бы повременить — не давать объявления, и никому не предлагать пока. Может, конечно, у него уже есть кто-то на примете.
Дэвид уходит, и я говорю:
— Послушай, Крис, я же еще ничего не решил, у меня полный сумбур в голове. Я сам еще не знаю, чего хочу.
— Если он согласится подождать, у тебя будет время решить.
— А может, хозяин дома уже с кем-нибудь договорился.
— Это так не делается. Квартиры сдаются на год. Когда жилец уезжает, он имеет право передать кому-нибудь свою аренду до конца срока, но потом, конечно, хозяин вправе не возобновить ее, если ему что-нибудь не поправится. А Фаулеры возобновили свою аренду всего месяца два назад.
— Но ведь я тогда должен буду сразу внести довольно крупную сумму, а у меня таких денег нет.
— Об этом не беспокойся. Мы как-нибудь раздобудем денег, а ты будешь каждую неделю понемножку погашать долг. Но все это можно обсудить после. Вопрос в том, хочешь ли ты этого. Хочешь ли ты попробовать?
— Я не знаю, я просто ничего не знаю, Крис.
Она опускается передо мной на колени, сжимает мои руки в своих.
— Послушай, Вик, я вижу — тебе очень плохо, и я хочу помочь тебе. Мы оба, и Дэвид и я, хотим тебе помочь.