Любовь-морковь и третий лишний
Шрифт:
– Всем молчать. Я – Никифоров Сергей Александрович, представитель мэрии. Никакой чумы нет, спокойно расходитесь.
– Он врет, – истерически завизжала Рената, – они специально хотят нас без медицинской помощи оставить и уморить!
– Точно, – полетело из зала, – дом небось под офисы переделать решили.
– Мошенники.
– Взяточники.
– Воры.
– Мы помрем, а они наши квартиры продадут.
– Пошли на Кремль!
– Ура, ветераны, вперед!
– Не отдадим свою жилплощадь!
Сергей
– Граждане, я из санэпидемстанции, никакой чумы и в помине нет.
– Врешь!
– Тебя тоже купили!
– В школе чума, там карантин!
Тетка оказалась покрепче Сергея Александровича, она не растерялась, услышав гневные выкрики, а, добавив децибел в голос, заорала:
– В школе ничего нет, ерунда какая-то! Шум зря подняли, впрочем, здание на всякий случай полностью продезинфицировали, дети послезавтра приступят к занятиям.
– Нет, – заорали Кирюша с Лизаветой, – карантин неделя! Хотим чуму с тифом!
Голос наших детей потонул в криках взрослых:
– Брехня!
– И про Чернобыль тоже сначала врали!
– Нет чумы! – надрывалась баба.
– Граждане, – взвыл Сергей Александрович, – ну подумайте головой, пришли бы мы к вам, если б тут зараза гуляла?
В зале повисла тишина.
– Оно верно, – прозвучало из толпы, – уже б в Америку летели, бросили бы народ – и деру.
– Никакой эпидемии нет, – воспользовалась моментом баба, – вот ваша Григорьева, жива и здорова, глядите.
На сцену медленно влезла Аня.
– Здрассти, – прошептала она.
В то же мгновение в помещении стало еще тише, потом под потолком прозвенел тоненький голосок бабушки Раисы из сто первой квартиры:
– Этта чего получается? Ну-ка, Рената, объясни, чего всех сюда приволокла?
– Аня виновата, – живо откликнулась Слободкина и спряталась за могучей спиной представительницы санэпидемстанции.
– Ты почему про чуму понесла? – возмущенно продолжала баба Рая. – Всех перебаламутила.
Толпа разгневанных жильцов начала медленно подступать к сцене.
– Тихо, граждане, тихо, – залепетал Сергей Александрович, – вышло недоразумение, возникло недопонимание, но теперь…
– Нет, пусть объясняет! – заорали из толпы.
Аня, став ниже ростом, забормотала:
– Граждане дорогие, я ни при чем тут! Пришла к Романовым взять рецептик пирога, а Лампа и говорит…
Я похолодела, мигом вспомнив, как на вопрос Аньки: заразна ли Ириска, ответила: «Чума, дикая инфекция, сейчас все вымрем, сначала один дом, потом Москва, следом вся Европа, как в Средние века».
Я-то пошутила, пусть не очень удачно, честно говоря, даже глупо, но кто мог представить последствия этого опрометчивого высказывания? Боже
Жильцы, перешептываясь, повернулись к нам, десятки глаз воткнулись в меня. Желая оправдаться, я схватила отчаянно чешущуюся Ириску, подняла ее над головой и завела:
– Сейчас все объясню. Это очень маленький йоркширтерьер, крохотный и ни в чем не виноватый. У нее чес…
В ту же секунду Юлечка сильно стукнула меня по заднему месту и закричала:
– Честное слово, ничего нет! Ириска переболела чумкой, о чем Лампа и сказала Ане, уж не знаю, почему та потом в истерику впала.
– Она твердила про смертельную опасность, – не сдалась Григорьева.
– Правильно, – мигом выкрутилась Юлечка, – у тебя же кошка, вот Лампа и позаботилась, предупредила о чумке, очень тяжелой для животных, но совершенно не опасной для людей инфекции!
– Граждане, – заорал Сергей Александрович, – теперь все ясно! Вот бабы! Одна ляпнула, другая не так поняла, третья панику подняла… Ступайте по домам!
Народ послушался и цепочкой потянулся к выходу. Юля подхватила Мулю и Аду, Лиза – Феню и Капу, Кирюша прижал к себе левой рукой банку с жабой, а на запястье правой намотал поводок Рейчел, Рамик пошел сам по себе, никто из членов семьи не смотрел в мою сторону. Ощущая себя прокаженной, я, сунув под мышку безостановочно чешущуюся Ириску, постаралась стать совершенно незаметной.
– Вижу, ваша собачка тоже мучается, – раздалось над ухом, – вся издергалась, бедолажка!
Я вздрогнула и быстро выпалила:
– У нас нет чесотки!
Моя рука моментально потянулась к шее.
– Да вы не переживайте, – продолжил мелодичный голосок.
Я повернула голову и увидела незнакомую молодую женщину.
– Меня Вера зовут, – улыбнулась она, – мы недавно в ваш дом переехали, Мальвина тоже чесалась.
Тут только я заметила на руках у Веры крохотного йоркшира.
– Мы забеспокоились, – продолжала женщина, – сбегали к врачу и стали клеща выводить. Представляете, прямо извелись! Чем больше лекарства льем, тем сильней она чешется. Знаете, мы все сами исчесались!
И Вера весело захихикала.
– Мы тоже, – призналась я, – невозможно удержаться.
Соседка стала скрести плечо.
– Вот, на вашу глянула, и снова началось.
Я попятилась.
– Не волнуйтесь, – продолжала смеяться Вера, – это психическое. На самом деле клещ погибает сразу, нам один хороший специалист все объяснил. Во-первых, собачья чесотка на людей очень редко переходит, во-вторых, зараза исчезает сразу, два пшика – и смерть ей.