Любовь на коротком поводке
Шрифт:
— Нет, проверяла, насколько ты про неё помнишь, — выкрутилась я, но подмигнуть не смогла: веко и так, кажется, начало дергаться. Господи, мне б сейчас действительно в прорубь с головой!
Я не хотела ещё и подмигивать ему — просто заработала себе нервный тик общением с ним.
— На счёт три…
Теперь я сумела улыбнуться и подчинилась приказу. Чтобы подыграть ему, даже со всей дури ударила ногами по воде… На его месте я бы развернулась, но он устоял на своём… Жаль… Я ждала, что меня схватят за ногу, притянут к себе и поцелуют… В конце-то концов
Или это действительно просто дурацкое стечение обстоятельств? Бог работы бдит и не даёт своим пьяным адептам отвлекаться на дела телесные…
Выдохнув все своё плохое настроение, я обернулась за секунду до того, как вытащила зад из воды. Секунды хватило, чтобы понять, что за мной не собираются подглядывать. И вообще собака, кажется, занимала воображение Олега куда больше меня презренной. А ведь было бы так просто — применить немного грубой мужской настырности. Каждая минута промедления отдаляет меня от курортного романа все дальше и дальше. Сейчас надену банный халат и свяжу его полы морским узлом. Или который там самый крепкий? Нервы у Олега, как чугун, а у меня чугунная только голова — от вина, плавания и страха сделать что-то не так. Что-то не так, как должна делать взрослая уверенная в себе женщина. Ну где взять эту уверенность, где?
Хлопнуть сейчас дверью сауны погромче, чтобы прихлопнуть всякую надежду на тет-а-тет с продолжением. Ну какого Домового, он все так усложнил?
Глава 37 "Новая старая каша"
— Спокойствие, только спокойствие…
Пропеллер отвалился сам, когда из меня выпарилась вся злость — покой, воцарившийся в душе, звал на подвиги, как славного рыцаря Дон Кихота, и моей ветряной мельницей был никто иной, как досточтимый Олег Лефлер. Сейчас мне жизненно необходимо высушить волосы и завернуться в наимягчайший халат темно-синего цвета, строго-настрого запретив себе думать об его хозяине. Господин хороший развлекается — флаг ему в руки и поводок на шею, но не мне. Мне же — закусить удила и продолжать вверенное Максом и Лолой дело — заботу о больной собачке, пока я сама из здравого ума не перешла в его антипод.
Баланс ненормального мира Олега поддерживался моей нормальностью, в которой сегодня я реально засомневалась. Узнай мама подробности последних суток, то слово «дура» превратилось бы в что-то более весомое — мне явно дали сосулькой по кумполу, хотя к порогу неумолимо подкрадывался июнь, но в Питере и в июне порой выпадает снег. Ну, или непонятные мужики на голову сваливаются нежданно-негаданно. Тут и к бабке ходить не надо — с Олегом я найду себе приключение на одно, да не то, место, а засад в моей жизни предостаточно.
Сейчас вот как выйду, как выскажу все, что думаю… Но Олег опередил меня:
— Ты меня сейчас убьешь…
И ошарашил. С радостью — дай только чем!
Собака — почти сухая и почти причесанная, уши только врастопырку: боится пропустить что-то важное. И на поводке — вернее, на руке: Олег крепко держал ее за ошейник, чтобы Агата не дотянулась до меня лапами. Бедная ныла и вырывалась, но хватка у Олега была спортивная, как и весь внешний вид: успел сбегать переодеться в шорты и футболку.
— Я записал тебя в сумасшедшие.
Серьезно, что ли? Кажется, я сама это сделала по собственной воле. Но сейчас подумываю о выписке из твоего сумасшедшего дома!
— Не через порог!
Что, через порог нельзя передавать даже вербальную информацию?
Я затворила дверь и еще сильнее запахнула халат, просунув руку под кушак, затянутый на три морских, в моем сухопутном понимании, узла. Олег протянул ко мне руки, но прежде чем он мог бы ухватиться за халат, я перехватила его пальцы, а вот кто первым сжал их, я не знаю. Его руки сделались горячими без всякой бани. В мои же прилила вся кровь, надев на меня, наверное, маску покойницы… Только от покоя, с великим трудом отвоеванного у сознания, не осталось и следа.
— Вот так, молодец…
Это я сделала шаг от порога: он отступал, но только физически, а вот я отступала морально от первоначального плана по возвращению в самое начало наших с ним отношений — пусть не в ту точку, когда приняла из его рук ключ, но точно в ту, когда схватилась за чемодан с подношениями!
— Я не хотел, честное слово…
Мы топтались на месте во всем — скажи уже «б», раз растянул свое «а» аж на десять минут… Хотя, возможно, не прошло еще и десяти секунд. Время остановилось лишь для меня и для моего сердца, которое, кажется, совсем перестало биться. Все мое естество в страхе затаилось — в страхе сделать неправильный шаг. А чтобы удержаться на своих позициях, надо хотя бы верно понять слова… Но они все не слетали и не слетали с губ Олега — при всей дурости ситуации все еще безумно манящих.
— Я не ждал от него звонка и хотел просто отмазаться от приглашения с помощью тебя и собаки, но в итоге подписал нас на комедийный спектакль, ты уж прости меня… Если сможешь, конечно. И ты можешь отказаться… Я не обижусь… Быть может, твой отказ в данной ситуации самое разумное…
— Олег, что случилось? — чуть ли не выплюнула я ему в лицо. Ко мне возвращалось не спокойствие, а ярость, которая в итоге затмила глупое желание потянуться к его губам с поцелуем. — Можешь начать говорить со мной по-человечески? Ты реально задолбал своими недомолвками. Хуже бабы!
Хуже бабы, базарной, вела сейчас я, но меня понесло… С языка сорвался адреналин — весь, который скопился в теле, и шаровой молнией прошелся по Олегу: его передернуло, и он отступил, отпустив мои руки, которые я тут же спрятала в карманы халата, стараясь не распахнуть его полы. Жалко, что нет пуговиц — пусть бы я даже перепутала их последовательность…
Олег отступил к столику, на котором по-прежнему стоял Макбук, правда, сейчас закрытый, и стакан — все еще полный.
— Короче, у соучредителя днюха… Она уже была. Я уже поздравил, но он все же устроил неформальную тусовку, на которой я быть не хочу.
— И? — перебила я, чтобы выказать хоть какой-то интерес к беседе, которая пока не заинтересовала меня ни на йоту.
— Я сказал, что не могу пойти, потому что… — Неужели он вспыхнул? Свет нигде не погас. Если только в глазах у меня померкло. — Потому что у меня особенная девушка, которую нельзя оставить дома одну и взять с собой тоже нельзя…