Любовь на коротком поводке
Шрифт:
— Тесла сама поедет, ты за нее не переживай.
— Слушай, — я повысила тон, но не голос. — Я сейчас вызову такси и уеду.
— Напугала… — его пальцы врезались в ткань кофты, нащупывая мое запястье. — Ну что ты, честное слово, как маленькая… Я же сказал, что пью только вино и… Я прекрасно научился в Штатах водить пьяным еще до этого долбанного автопилота. За рулем трезвеешь, реально… Но вот что тебе скажу… Пошла вон!
Хорошо я увидела морду собаки раньше, чем услышала слова Олега. Впрочем, я что-то
— И кто так с поводырем разговаривает? — это был снова Толян, но, к счастью своему и нашему, из-за своего столика он не поднялся. Может, уже не мог. — Она же доктор, четыре лапы и хвост… ОдЫн.
— Во всем должен быть порядок. Иначе не скомпилячится ничего, но тебе наши программерские шутки не интересны.
— Да мне ты вообще неинтересен… Наша вашу не понимать…
Там еще что-то было дальше по привычному уездному сценарию, но на сборище вдруг объявился тамада, явно для того, чтобы предотвратить ссору, и предложил в очередной, наверное, раз выпить за именинника. И Олег все же выпил свой бокал, а я свой на всякий случай только пригубила. Засранец!
— Мил, я только один раз в жизни конкретно нажрался за рулем. Армянской водкой — пятьдесят один градус, кажись… Меня вынесло, и я очень радовался наличию автопилота. Правда, я тогда только купил машинку. Как раз за ней летал обратно в Кали, и мы ее как раз с ребятами обмыть решили. Но метров через сто, максимум милю — я протрезвел. Как стекло… Это реально страшно, когда машина тебя умнее. Вообще ужасно чувствовать себя дураком, но тут капец… Агата, ну что за дела? Шашлык горячий… Я подуть должен, да?
И он действительно поднял тарелку ко рту и принялся дуть под жалостливое овчарочье поскуливание. Ну что за фигня… Цирк уехал, клоуны остались? Или дрессировщик с собачкой? С двумя… Хотя я сидела тихо — как грибок-мухомор под шляпкой, опустив глаза к шашлыку, который Олег смешал в моей тарелке: полвечера рыбных, вторая половина — мясная. Или баранья: собака и Олег — точно два барана!
— Молодец, умница…
Это он уже гладил Агату, потому что та поела. Вернее сказать, слизала с тарелки весь шашлык. Лола меня прибьет, узнает!
— Слушай, Лефлер, тебе, кажется, дитем пора обзаводиться…
На наш столик опустились руки Толяна. Олег поднял на него глаза раньше меня и раньше моего вздоха ответил:
— Я работаю над этим. Быстро сказка сказывается, да не быстро дело делается… Волчья шерсть не лягушачья шкура — не спалишь без вони… Но у меня камин дома. Вот сейчас поеду и растоплю его…
Толян продолжал нависать над нашим столом, несмотря на недовольное шипение Агаты. Хватит за яйца — сам виноват.
— А чё ты считаешь себя самым умным? Еврейская мама научила?
— Это не я считаю. Я дурак. Другие считают меня умным. Их право. Каждый может думать, что хочет. У нас свободная страна.
— Какая именно? С полосатым флагом?
— Так оба полосатые. И свобода в каждой конституции прописана. Толя, у меня за столиком две девушки, обе очень и очень нервные. А когда они начинают нервничать, я нервничаю втройне…
— Хочешь выйти?
— Да без проблем!
Олег поднялся раньше, чем я натянула поводок, и бедная Агата получила по носу чужим ботинком, хотя я совсем не была уверена, что она действительно хотела схватить Толяна за штанину. Что думал Олег, я не знаю — наверное, подумать он ничего не успел: кулак сработал быстрее скорости мысли.
Глава 48 “Всего лишь железо”
Любовь на коротком поводке — это когда одновременно душишь ошейником и целуешь в лобик: как я умудрилась проделать это с Агатой сама не понимаю. Я даже не уверена, что она скулила. И заодно что удар Толяна действительно пришелся по собаке, а не мимо… Вот Олег не промахнулся, и все получилось, как в кино: и перевернутый стол был — конечно, соседний! — и разлитое по полу, вместо крови, красное вино, и порванный рукав рубашки — не Олега, тот был в футболке. Лишился только очков, которые до инцидента болтались в нагрудном кармашке, а сейчас оказались у него под ногой. Разнимать полезли бабы, и драка прекратилась сама собой, хотя предложение выйти все же осталось актуальным.
— Олег, будь умнее! — заорал Гошка после нецензурщины, которую бросил в лицо именно своему коллеге.
— Он умнее, я дурак?! — перебил Толян, но рвануться вперед не смог: ботинок ему прошила шпилька подружки.
Да, Олег был прав про наряды девиц — и ведь точно девиц! Та, что присела рядом со мной и с собакой выглядела не лучше. И Агате не понравилась — впрочем, умные собаки вообще не выносят запаха алкоголя.
— Отойдите от собаки, — сказала я слишком громко, и крик мой подействовал на девушку сильнее овчарочного рыка.
Я намотала на руку поводок и попыталась протиснуться к выходу.
— Мила, ты куда? — подлетел ко мне Олег, но я сумела вырвать руку.
— Иди к черту! — вырвалось у меня против воли, и я даже поразилась тактичности, с которой сформировались мои мысли. Впрочем, развивать мне оказалось нечего: я не актер, чтобы играть на публику, а на нас смотрели.
— Мила, пожалуйста, вернись за стол, — Олег остался в роли увещевателя сумасшедшей до конца. Победного.