Любовь на Востоке
Шрифт:
— Эффи может спать в моей комнате, — сказала Шона. — И мне кажется, нам пора уже ложиться: вставать ведь придется совсем рано.
На огромной кровати места оказалось более чем достаточно, а Шона хотела, чтобы Эффи находилась рядом и не позволяла страху взять над ней верх. К тому же ей о многом нужно было рассказать подруге.
На объяснения ушел целый час. К концу беседы обе девушки наконец поддались дремоте, изнуренные всеми переживаниями этого безумного дня.
Уехали они
Там они сели на поезд, идущий в Дувр. Когда состав тронулся, Шона с глубочайшим облегчением вознесла хвалу Господу за то, что ее пока еще не выследили. Теперь она, казалось бы, была в безопасности. Но еще безопаснее она бы себя чувствовала на палубе корабля.
— Я телеграфировал капитану вчера пополудни и велел ему подготовить все к нашему отплытию, — сказал маркиз, пока они, сидя рядом, ехали в купе поезда. — Так что мы сможем незамедлительно отправиться в путешествие.
Слова, видимо, давались ему с трудом. Пока что он говорил совсем мало, лицо его выглядело бледным и изможденным. Под глазами виднелись темные круги, как будто он совсем не спал.
Когда Эффи вышла в коридор, Шона и маркиз остались вдвоем в купе.
— У вас большая яхта? — поинтересовалась Шона. Надо же было хоть что-то сказать.
— Должен признать, что это скорее пароход, чем яхта. Пароход, оснащенный двигателем самой последней модели и всеми современными удобствами, — ответил он.
— Вы продумали наш маршрут?
— Сначала мы поплывем в Кале, но не пробудем там долго. Я хотел бы отправиться в одно место...
— Чтобы отобразить это в своей книге? — спросила она.
Последовала небольшая пауза, прежде чем маркиз ответил:
— Нет, это место в моей книге не будет отображено. Я руководствуюсь... иными соображениями.
Шоне показалось, что прямо перед ее носом резко захлопнули дверь. Сама того не желая, она вспомнила слова Лайонела и задумалась, так ли уж далек тот был от истины.
Но это же абсурд — верить несмышленому мальчишке!
В то же время она не имела права расспрашивать маркиза.
Спустя несколько минут он словно прочел ее мысли:
— Вы настолько тактичны или вам попросту неинтересно, какими соображениями я руководствуюсь?
Шона улыбнулась.
— Я вела себя так, как считала нужным, — ответила она. — Иными словами, какого поведения вы от меня ожидали? Разумеется, мне не следует проявлять излишнего любопытства, но его так трудно сдержать, когда находишься рядом с незнакомым человеком.
Маркиз рассмеялся.
— Вы отлично выразились. Именно эти слова я и ожидал от вас услышать, — сказал он. — Право же, это удивительно: вы совершенно не похожи ни на одного человека, который работал у меня! Да что там — вы отличаетесь от всех, кого я когда-либо встречал!
— Не знаю уж, насколько я от них отличаюсь, — сказала Шона, — но в жизни я усвоила один-единственный урок: каждый день нужно проживать так, как будто он последний. Каждый момент. Строить планы — пустая затея, ведь мы никогда не знаем, какой сюрприз преподнесет нам судьба.
Маркиз не сводил с нее глаз.
— Да, — коротко ответил он. — Этот урок я тоже усвоил.
Внезапно лицо его побледнело еще больше. Оно отобразило ужасающую душевную опустошенность. Шона вспомнила то слово, которое пришло ей в голову при знакомстве с маркизом. Теперь он казался еще более измученным.
— Вы, видимо, многое успели понять в жизни, — сказал он.
— Я знаю лишь то, что из любой сложной ситуации есть два разумных выхода, — сказала она. — Или молчать, или убегать.
Маркиз улыбнулся.
— Можно я попытаюсь угадать, какой выход вы предпочли на сей раз? — спросил он.
— Если вам угодно, — ответила Шона.
— Мне кажется, вы убегаете, — сказал он. — Не знаю, почему у меня сложилось такое впечатление, но разве это не странное стечение обстоятельств: вы появились как раз в тот момент, когда я в вас нуждался?
Шона промолчала. Она знала, что должна проявлять особую осторожность в своих высказываниях.
— Самое странное, — продолжал маркиз, — это то, что вы, судя по всему, были готовы уехать из Лондона, ни с кем не попрощавшись.
Он сделал небольшую паузу, прежде чем добавить:
— А учитывая, что вы столь молоды — гораздо моложе, чем хотели бы казаться, — у вас должно быть немало людей, которые охотно сказали бы вам «до свидания».
И вновь последовала пауза. Затем Шона призналась:
— Да, я действительноубегаю. Услышав, что вам требуется человек, который уехал бы с вами за границу, я почувствовала, что моя проблема может быть разрешена самым неожиданным образом.
Он взглянул на нее с любопытством.
— А вы мне расскажете, в чем заключалась ваша проблема?
Шона отрицательно покачала головой.
— Когда-нибудь я поведаю вам эту историю, — ответила она. — Но не сейчас.
— Вы правы. Мы ведь едва знакомы. Но у меня предчувствие, что наше знакомство непременно продолжится.
Сердце Шоны дрогнуло. Удивительно: этот человек словами выразил чувства, которые испытывала она сама! Ей тоже казалось, что вскоре они перестанут быть чужими друг другу.
— Возможно, тогда вы мне и расскажете, — добавил он.
— А может, и не расскажу, — возразила она, глядя на него с нарочитым равнодушием. — Нам не следует задавать друг другу слишком много вопросов, милорд.
— Вы снова правы. Мы оба ступаем на неизведанную территорию, и у каждого из нас есть на то причины. Вы должны скрывать свои, а я скрою свои.