Любовь навеки
Шрифт:
– Чем могу служить, дорогуша? – глубоким грудным голосом спросила женщина, заглушая доносившиеся из-за тонких стен звуки.
Пенелопа испуганно вздрогнула, услышав хохот клиентов, находившихся в одной из комнат. Впрочем, неистовые стоны, раздававшиеся где-то наверху, еще больше смущали ее. Отовсюду слышались мужские голоса, и Пенелопу охватил безотчетный страх, по спине забегали мурашки.
– Нам нужна комната, мадам, на несколько часов. Мне и леди необходимо отдохнуть.
Чедуэлл многозначительно подмигнул хозяйке борделя и еще крепче сжал в объятиях свою даму.
Мадам с сомнением посмотрела на хрупкую Пенелопу, а затем перевела взгляд на широкоплечего Чедуэлла.
– Мне кажется, ей не очень-то хочется уединяться с вами. Вы можете раздавить ее, как воробышка. Почему вы не найдете себе настоящую женщину?
И она вышла вперед, покачивая полными бедрами и демонстрируя свои прелести. Одетая в облегающее красное платье с глубоким вырезом, мадам действительно являла собой образец женской чувственной красоты. Подняв наконец глаза на хозяйку борделя, Пенелопа долго не могла отвести от нее взгляда. Она никогда прежде не видела женщин в столь бесстыдно смелых нарядах, и ей хотелось пнуть Клиффа, который откровенно разглядывал высокую полуобнаженную грудь мадам. Хозяйка борделя казалась Пенелопе коровой с раздутым выменем, но, очевидно, мужчины приходили в восторг от таких форм.
– У леди нет выбора, и это мне нравится, заявил Чедуэлл, стремясь побыстрее отделаться от мадам. – Это увеличивает наслаждение.
Мадам пожала плечами и протянула руку, что-бы получить деньги за комнату.
– Постарайтесь оставить ее в живых. Нам нужны новые девушки, на товар такого качества всегда большой спрос.
Мадам заметила атласные туфельки Пенелопы и видневшееся из-под длинного сюртука голубое изящное платье. Наблюдая за тем, как она держит джентльмена под руку и ведет себя, мадам сделала вывод, что леди не была обычной проституткой.
Заплатив за комнату, Чедуэлл повел Пенелопу наверх по узкой винтовой лестнице. Хозяйка борделя проводила парочку подозрительным взглядом. Не успела Пенелопа прийти в себя от общения с мадам, как перед ними выросла фигура негра, одетого в фиолетовую шелковую рубашку и панталоны в обтяжку. Он поджидал их на площадке второго этажа. У Пенелопы перехватило дыхание от неожиданности, она старалась не смотреть на негра, рубашка которого на груди была широко распахнута. Она никогда прежде не видала чернокожих, и чувство любопытства в конце концов пересилило в ней страх.
Проследив за ее взглядом, Чедуэлл недовольно нахмурился и резко сказал слуге:
– Мы заплатили за комнату. Проводи нас в свободный чистый номер.
Слуга поклонился и повел их мимо ярко раскрашенных дверей. На некоторых из них были нарисованы целые сцены, но когда Пенелопа хотела рассмотреть их подробнее, Чедуэлл дернул ее за рукав и жестом запретил озираться по сторонам. Пенелопа успела лишь разглядеть, что везде на картинах красовались обнаженные фигуры.
Но когда слуга подвел их к двери свободной комнаты, Пенелопа, невольно разглядев нарисованный сюжет, оторопела. Хотя краски поблекли и кое-где стерлись, она смогла различить фигуру женщины в бальном платье, лиф которого был спущен. Однако Пенелопу скорее потряс не вид обнаженной по пояс женщины, а то, что она делала, и тот, с кем она этим занималась. Это был обнаженный мужчина. Мужские достоинства, которые Пенелопа видела впервые в жизни, поразили ее.
Едва сдержавшись, чтобы не выругаться, Чедуэлл рывком распахнул дверь и, сунув слуге чаевые, втолкнул Пенелопу в комнату.
Здесь горела всего лишь одна свеча. Но даже в ее неверном свете Чедуэлл заметил, как побледнела Пенелопа, а глаза ее были круглыми от ужаса и походили на трепещущие под порывами ветра фиалки. Для невинной девушки подобная скабрезная картинка явилась слишком сильным потрясением.
– Я предупреждал вас, – хмуро заметил Чедуэлл, не желая признавать себя виновным в том, что привел ее сюда. – Теперь уже поздно жаловаться.
Пенелопа кивнула, соглашаясь с ним. Он была не в силах говорить. Перед глазами Пенелопы все еще стояло злополучное произведение «живописи». Изображенное на ней наверняка было сильным преувеличением. Нет, стоявший перед ней элегантно одетый Чедуэлл не мог выглядеть без одежды так, как этот нарисованный мужчина!
Не смея дотронуться до Пенелопы, Чедуэлл взял со стола свечу и осветил комнату. Здесь стояли кровать с бугристым матрасом, умывальник с выщербленными фарфоровыми тазиком и кувшином и потертое кресло. Он нашел еще один подсвечник с огарком и зажег его.
Бросив взгляд на неопрятную постель, Пенелопа поморщилась.
– Я видела более чистые гостиницы, – заметила она. – Вряд ли люди спят здесь.
Чедуэлл как-то странно посмотрел на нее и едва сдержался, чтобы не рассмеяться.
– И все же некоторые люди действительно приходят сюда, чтобы поспать, моя дорогая, заметил он. – Атмосфера порока волнует кровь, вы согласны?
Пенелопа с видом оскорбленной невинности бросила на него ледяной взгляд, и Клиффтон тут же спрятал улыбку.
– Простите, миледи, я постараюсь не оставлять вас здесь одну надолго. Надеюсь, сумеете продержаться, пока я не вернусь?
Пенелопа озабоченно нахмурилась:
– Мне кажется, вы ничего не сможете сделать. Ведь в коридоре сидит этот... это существо. Он не позволит вам разгуливать по дому и искать Нелл. Кроме того, если она действительно здесь, то ее держат под замком. У вас ничего не получится!
– Ошибаетесь, моя дорогая. «Существо», которое сидит в конце коридора у лестницы, подкуплено и будет молчать. Я могу заплатить ему еще и приказать, чтобы он держал вас в этой комнате до тех пор, пока я не развлекусь с другими леди. Он нисколько не удивится, если я после этого вернусь к вам сюда с одной или с двумя из них. Не беспокойтесь, я постараюсь поскорей управиться с этим делом. Думаю, что Нелл предлагают на продажу где-то наверху. Деньги могут открыть в этом заведении любую дверь.
Услышав эти слова, Пенелопа лишилась дара речи. Твердая решимость, отражавшаяся в глазах Чедуэлла, испугала ее. Она целиком и полностью доверилась ему. А вдруг он лукавил? Впрочем, ей не оставалось ничего другого, как только положиться на порядочность кузена, но она подозревала, что Клиффтон ведет себя как джентльмен только тогда, когда ему это выгодно.
Заметив, что она испугалась, Чедуэлл мрачно усмехнулся.
– Прекрасно, – сказал он. – Наконец-то вы начинаете понимать, как опасно быть такой неопытной. Поскольку вам приходится жить в этом городе, то необходимо помнить, что может случиться с привлекательной женщиной, предоставленной самой себе. Вы сделали большую глупость согласившись приехать сюда!