Любовь небесного цвета

Кон Игорь Семенович

4. Похожее на мастурбацию трение однополых животных друг о друга или имитация спаривания в контексте игрового, социального и эмоционального общения. Чаще всего это делают животные, которые вместе выросли. У обезьян "подставление" нередко служит своеобразным жестом примирения после ссоры: мол, не сердись, я на все согласен. Выросшие вместе и связанные взаимной привязанностью молодые животные нередко "подставляются" или наскакивают друг на друга. То же самое происходит в состоянии аффекта. В момент сильного волнения самец шимпанзе может прижаться к другому самцу и даже взобраться на него, но этот контакт, как правило, не сопровождается интромиссией.

5. Сексуально-эротическое поведение, когда животные явно предпочитают сексуальные игры и действия с особями своего собственного пола, даже в присутствии

особей противоположного пола. Такое поведение нередко наблюдается среди дельфинов и среди обезьян. В зависимости от вида и среды обитания, однополые сексуальные контакты практикуют либо только самки либо особи обоих полов, исключительно "мужская" гомосексуальность приматологам неизвестна. Такое поведение чаще всего наблюдается у незрелых животных и оно может быть несвязано с иерархическими отношениями господства и подчинения.

Таким образом, "гомосексуальное" поведение в животном мире не является чем-то единым. Но с точки зрения эволюционной биологии, любая повторяющаяся форма поведения должна иметь какую-то приспособительную, эволюционную функцию. Продолжению рода гомосексуальное поведение явно не способствует. Может быть его функция состоит в том, чтобы уменьшать внутригрупповую социальную напряженность и сексуальное соперничество? У многих животных молодые самцы, достигнув половой зрелости, еще долго не могут получить доступ к рецептивным самкам. Квазисексуальные контакты с особями собственного пола уменьшают их сексуальную фрустрацию, а тем самым и внутригрупповую напряженность. Кроме того, неучастие в процессе размножения какой-то, заведомо небольшой, части популяции, численность которой, возможно, генетически запрограммирована, уменьшает угрозу перенаселения и внутригруппового соперничества из-за средств к существованию, объективно способствуя выживанию семьи или популяции как целого. Сами не производя потомства, эти особи участвуют в добывании средств существования для своей стаи, защите ее территории, выхаживании чужих детенышей (многие стадные животные воспитывают потомство сообща) и т.п. Гипотеза "гомосексуального альтруизма" применима и к людям, у которых выживание популяции зависит не столько от темпов рождаемости, сколько от производства материальных и духовных ценностей. Такое предположение, без всякой связи с эволюционной биологией, высказывал Фрейд.

Более современная биоэволюционная теория считает гомосексуальность побочным, но вполне закономерным продуктом эволюции. По этой теории, природа объективно заинтересована в разнообразии. Некоторые мужские качества, такие как сила и агрессивность, способствующие успеху в борьбе с другими самцами, в других отношениях невыгодны. Слишком агрессивные самцы отпугивают самок, которые предпочитают более спокойных и заботливых партнеров, давая им определенные репродуктивные преимущества. Кроме того, некоторые виды деятельности требуют сочетания мужских и женских качеств (например, балетный танцовщик должен сочетать мужскую силу с женским изяществом). Эволюция закрепляет соответствующие гены и особенности строения головного мозга. Но при этом возможен "перебор": один аллель некоего гена, повышающего эмоциональную чувствительность мужчины, увеличивает его успех и репродуктивные шансы у женщин, а два точно таких же таких аллеля приводят к противоположному результату, делая мужчину женоподобным и смещая направление его сексуальных интересов. Нечто подобное существует и у женщин: напористость и энергия, которые традиционно считаются мужскими качествами, облегчают женщине завоевание сексуального партнера. Но если этих качеств у женщины слишком много, она начинает походить скорее на мужчину, что проявляется и в ее эротике. Иными словами, эта теория рассматривает гомосексуальность как побочный продукт процесса половой дифференциации. Однако некоторые ее положения чисто умозрительны и не вызывают у многих ученых доверия.

Нет единой теории гомосексуальности и у других биологических дисциплин. В 1950-60-х годах особые надежды возлагались на эндокринологию. Предпологалось, полагая, что сексуальная ориентация зависит главным образом от соотношения мужских (андрогены) и женских (эстрогены) половых гормонов. Ученые спрашивали себя, а)существуют ли у гомосексуалов какие-либо характерные гормональные аномалии; б) обнаруживают ли люди с определенными эндокринными нарушениями повышенную склонность к гомосексуальности;

в) может ли гормонотерапия изменить сексуальную ориентацию? После того, как ответы на эти вопросы оказались отрицательными, в центр внимания попала нейроэндокринная теория, считающая гомосексуальность следствием нарушения гормонального баланса на ранних, еще у утробе матери, стадиях развития организма, в результате чего задерживается или нарушается половая дифференциация головного мозга и связанного с нею полодиморфического поведения. Эти исследования дали много интересных данных, но зависимость сексуальной ориентации от гормонов оказалась очень сложной и опосредованной, так что говорить о решающей или существенной роли гормональной регуляции в развитии гомосексуальности, за исключением лиц с явными физическими признаками интерсексуальности (феминизированные мужчины и маскулинизированные женщины) ученые считают преждевременным.

Нейроэндокринологические исследования тесно связаны с нейроанатомическими. Поскольку человеческий мозг дифференцирован по полу, ученые начали сравнивать не только мужской и женский мозг, но также мозг гетеро гомо и транссексуалов и обнаружили у них незначительные анатомические или функциональные различия. Но эти данные весьма противоречивы и что из них вытекает (если вообще вытекает), никто сказать не может.

Наибольших успехов в изучении биологии гомосексуальности добилась в последние годы генетика.

Во-первых, доказано, что гомосексуальность - явление "семейное": там, где есть один гомосексуал, существует большая вероятность найти других, особенно среди родственников по материнской линии. При этом гомосексуалами чаще оказываются младшие сыновья, а критическим фактором является наличие старших братьев: каждый дополнительный старший брат увеличивает вероятность гомосексуальности на 33 процента. Впрочем, это характерно не для всех, а только для крайне феминизированных гомосексуалов. Помимо непосредственно генетических факторов, порядок рождения имеет важные психологические последствия. Первенцы, как правило, более активны, жестки и агрессивны, чем младшие сыновья, которые кажутся более мягкими, женственными, психологически гибкими, что способствует развитию у них в дальнейшем творческих способностей и склонности к принятию нестандартных решений (это выяснено путем анализа биографий выдающихся ученых).

Во-вторых, среди родственников гомосексуалов по материнской линии процент людей, которые вообще не вступали в брак или чьи браки остались бесплодными, или у которых были самопроизвольные аборты, выкидыши и мертворождения, значительно выше, чем среди родни по отцовской линии. Хотя эти факты не обязательно имеют генетическую природу (психологический климат в семье может передаваться из поколение в поколение), влияние наследственности кажется весьма вероятным.

В-третьих, у монозиготных (однояйцевых) близнецов совпадение по гомосексуальности значительно выше, чем дизиготных (52% против 22%, у женщин - 48% против 16%).

В-четвертых, в материнском поколении гомосексуальных мужчин и женщин статистически нормальное соотношение потомков мужского и женского пола нарушено и очень близко к тому, которое наблюдается у отцов, страдающих одним из известных генетических нарушений мужской Х хромосомы (так называемый маркер Xq28).

Изучая ДНК группы гомосексуалов и их ближайших родственников, американский биохимик Дин Хеймер обнаружил, что из 40 обследованных пар гомосексуальных братьев 33 имеют в Xq28 один и тот же ряд из пяти маркеров (вероятность случайного совпадения меньше одного процента).

Значит ли это, что открыт "ген гомосексуальности" и наука вскоре сможет точно определять и, возможно, корректировать соответствующий генетический код? Это, конечно, преувеличение. Хеймер подчеркивает, что он открыл не ген гомосексуальности, а только одно переходное звено между гомосексуальностью и частью одной хромосомы. Локализовать среди 5 миллионов расположенных здесь базовых пар ДНК отдельный ген так же трудно, как найти в большом городе человека, обойдя двести квартир. Вполне возможно, что человека делает гомоили гетеросексуалом не один, а сто различных генов, плюс тысяча разных форм индивидуального опыта. По предположению Хеймера, только одна десятая мужчин, считающих себя гомосексуалами, является носительницей соответствующего гена. А канадские ученые, повторившие исследование Хеймера, вообще не нашли обнаруженной им закономерности.