Любовь, опаленная огнем
Шрифт:
Модель «Гитлерфройлян» СЕ2/1А2, была перспективной разработкой, которая должна была поступить на вооружение вермахта к лету 1941 года. Она была дальнейшим развитием модели «Гитлерфройлян» СЕ2/1А1, но имела следующие отличия: в данном комплекте белья предусматривалась возможность изменения его теплозащитных свойств, путем прикрепления допорлнтельных модулей. В частности в комплект входили противопыльные кружевные обтюраторы, на трусики и бюстгальтер создавашие дополнительную защиту чувствительной кожи от попадания пыли, уменьшая количество пыли на 67%. Кроме того, были дополнительные теплозащитные насадки двух видов: демисезонные — из трех слоев ткани — шелка, сукна толшиной полтора миллиметра и хлопка, нашение данных накладок в чашечках бюстгальтера и в трусиках снижало теплопотери на 56% по сравнению с базовой моделью, были и зимние насадки из меха кролика, они позволяли уменьшать теплопотери организма на 84%. Еще одним отличием была возможность пристегивания к данному белью стальных накладок толщиной три миллиметра, с внутренней прослойкой из мягкого верблюжьего войлока. Данные накладки защищали от легких осколков и пистолетных пуль на расстоянии до десяти метров.
После рассказа Марты, девушки повздыхали, и посетовали на бестолковость и нерасторопность английских военных ателье, которые по большей части гонят халтуру из бракованного сырья, заламывая между тем сумасшедшие закупочные цены. Валерия посмотрела на часы и категорическим тоном приказала всем немедленно лечь спать. Приказание генерал-майора Коллингвуд оспаривать никто не стал, тем более, что до рассвета оставалось всего несколько часов.
Утро наступило с традиционным завтраком, почти традиционного ассортимента, за исключением чая, который по требованию Ксэнни заменили на настоящий, и коллективного похода в душ, с традиционными коллективными ласками, из-за которых девушки чуть было не попали под утренний артиллерийский обстрел. Марта сообщила, что проблема модернизации нижнего белья успешно решена, равно как и успешно произведено переоборудование автобусов в бронеавтомобили по проету Джоаны. Измученные ночными работами жрицы военно-полевой любви особой активности не проявляли, но засыпать под звуки артобстрела явно не собирались.
Стреляли четыре трехорудийные батареи гаубиц «Шкода» 149-мм (5,86 дюйма) образца 1914 года. Но стреляли также как и вечером не в ту сторону. Спустя четверть часа немцы сообразили, что стреляют мимо цели, и попытались организовать точную стрельбу с помощью наземных корректировщиков, но после того, как Моника застрелила четверых из них, пыташихся подняться на поросший кустарником гребень, стрельба батареи временно прекратилась.
Саманту, в наступившей над позициями дивизии тишине, вновь начали терзать предчувствия чего-то нехорощего. Что-то должно было случиться, или уже случилось. И что-то очень плохое. Она осмотрела передовую через перископ установленный на КП дивизии, и откинулась на брезентовую спинку шезлонга, ощутив на спине холод металлической застежки нового, точнее сказать модернизированного бюстагльтера. Какое-то время она сидела молча, а потом ее осенила страшная догадка, и она подпрыгнула:
— Кэт! Джоана! Господи! Мы же совсем забыли про застежки!
— Какие застежки Саманта? — взгляд у Кэт был сильно испуганный.
— Вот эти! — Саманта повернулась спиной к Кэт, демонстрируя мельхиоровую застежку бюстгальтера.
— О господи! — воскликнула со слезами Джоана, — Это все я виновата! Я совершенно забыла! Мне нельзя пить столько коньяка! Ради бога простите меня! — их глаз юной девушки брызнули слезы.
Саманта подбежала к плачущей Джоане, и полуприсев на которочки обняла ее и попыталась утешить, но тело юной девушки сотрясалось от рыданий. Тогда она подхватила Джоану на руки и села в шезлонг модели Mk IIDF2, прижав тело юной плачущей подруги к себе, она стала гладить Джоану по голове, и нежно целовать в соленые от слез заплаканные глаза. Рыдание девушки становились все тише и тише, а дыхание ровнее, наконец, она совершенно успокоилась и поджав под себя стройные ноги свернулась калачиком на коленях у Саманты.
— Я уже дала команду, чтобы перешили застежки, — успокоила Джоану Марта, — Ничего страшного в том, что ты про них вчера забыла, я не вижу. Наоборот я считаю, что даже если бы у тебя не появилась эта идея, то все равно ты молодец. Ты ведь не можешь помнить и знать абсолютно все! У вас в Греат Бритаине и у нас Дойчланде данной проблемой занимаются в общей сложности десяток институтов и проектных бюро — более тысячи человек! Поэтому не нужно переживать девочка! Уже одно то, что ты попыталась помочь подругам, заслуживает глубокого уважения!
— Но я хочу знать и помнить все! — тихим, но твердым голосом ответила Джоана, — Я хочу получить хорошее и нужное образование.
— Это сложно, я бы даже сказала невозможно — знать все, — произнесла кузина Валерии, — Хотя, наверное здесь важно стремление человека к новым знаниям, тогда человек обретает большие знания. И это здорово, что ты стремишься к получению знаний.
— Спасибо. Знаете, мне тут пришла идея, — Джоана обняла Саманту за шею, и опустила стройные ноги на пол, — Раз уж начали перешивать застежки, то может не перешивать старые, а сделать новые? По германскому образцу. Не череп конечно, но с теми же функциями? Я могу даже эскиз нарисовать!
— Гм…, - произнесла из дальнего угла Валерия, наблюдавшая за ходом беседы, — Чем дальше, тем как говориться страшнее и интереснее! Мне кажется, что тебе нужно формировать конструкторское бюро!
— Зачем бюро? — зарделась юная девушка, — Вот посмотрите, — она соскочила с ног Саманты и подошла к столу, — Я все придумала, застежка будет в виде раскрывшегося бутона розы. Часть лепестков будет подвижными и вращаться вокруг оси. Эти лепестки будет носить те же функции, что и предметы маникюрного набора, — Джоана лихорадочно набрасывала схему на пустом бланке телеграммы, — а также, будет несколько маленьких лезвий, как у швейцарского ножа. Сюда же можно закрепить и пару иголок. Вот примерно так, — Джоана выдвинула эскиз на середину стола, чтобы все могли увидеть.
— Что скажешь Марта? — спросила Валерия свою кузину, — Смогут твои девушки организовать жриц любви для производства таких застежек?
— Я думаю, что изготавливать отдельные части придется самим, а вот сборку и пришивку застежек сотрудницами борделей, организовать можно.
— А кто будет изготавливать? — заинтересованно спросила Джоана, — Я могу поприсутствовать?
— Конечно, можешь. А изготавливать будет…, - Марта сделала паузу, чтобы отбросить, ставшее уже ненужным воинское звание войск СС, — Фройлян Клара Танк. Она внучатая племянница авиаконструктора Курта Танка. Я ее сейчас сюда вызову, пока наши, точнее сказать бывшие наши не начали артобстрел.
— Интересно, что они предпримут, — потерев свой изящный носик, произнесла Кэт, — какие в запасе у них пакости?
Ответить на ее вопрос никто не успел, так как над позициями дивизии стали рваться мины 81-мм минометов SGrW 34 весом в семь с половиной фунтов. Саманта рванула к окуляру перископа и увидела, как одна из мин изготовленных из малоуглеродистого чугуна марки «Silbereisen» с содержанием углерода 2,8% разорвалась рядом с траншеей, и ее осколки, поблескивая на солнце характерным мелкозернистым изломом звонко забарабанили по каскам модели Mk I, одетых на головы девушек пулеметного расчета «Бердмор-Фэркуэра», а один из осколков, размером около дюйма в длину, и около четверти дюйма в ширину и высоту, срикошетировав от бруствера траншеи, ударил одну из пулеметчиц в правое плечо пробив тело девушки навылет. Раздался жуткий крик, брызнула кровь, и рыжеволосая девушка с щегольской челкой, выбивавшейся из под помятой осколками каски Mk I, рухнула на дно траншеи.
Саманта узнала в раненной, Джулию Роувертс — длинноногую, пышногрудую девушку с несколько плоским задом из Ливерпуля. Джулия была обладательницей сорокадюймовой груди, двадцатичерырех дюймовой талии и тридцатитрех дюймовых бедер. У НИИ были томные серые глаза, несколько узкие губы, и изящный носик. Джулия воспитывалась приемными родителями, и в десятилетнем возрасте подверглась инцесту со стороны отчима, что очень сильно искалечило ее психику. Отчим измывался над девушкой в течении пяти лет, пока не погиб, задохнувшись в огне пожара, подожженного падчерицей дома. Сама Джулия, с той поры возненавидела мужчин, и могла получать удовольствие в любви только если ее рот набит жаренным арахисом. Эта странность появилась у нее из-за подонка отчима, который совершая над ней насилие всегда набивал девочке рот жаренным арахисом, чтобы та не могла разбудить своими криками пьяную мачеху. Все девушки в бригаде, точнее сказать в дивизии знали об этой беде Джулии, поэтому единодушно отдавали весь арахис ей или ее подруге Саре Сэммервиль.