Любовь по науке, или на практику в другой мир

Миленина Лидия

Я была за то, чтобы остаться в бертуари и не нарываться на встречу с какими-либо трупами. Ни человеческими, ни трупами животных. А вот окружающие парни и две девушки, что были в нашей команде, разочарованно вздохнули.

— Ну ноги-то дайте размять! — заорал тот парень — его звали Оли — что пытался согнать Тэя с насиженного места ради Милессы. — Уже три часа едем! Магистр декан, ну мы никуда не пойдем от бертуари. Максимум — за кустики.

И словно желая помочь ему, заорал Гриша:

— Какать! Какать хочу!

— Чири-ки-рик! — поддержала его Красотка.

Вообще-то

это было самое важное высказывание из лексикона Григория. И означало оно, что дело плохо. Либо сейчас его желание будет удовлетворено над раковиной, либо… плакал мой чистый ковер!

— Магистр декан, простите! — крикнула я Гарону, выходящему из микроавтобуса. — Если не дать моим птичкам сходить в туалет, то, боюсь, они что-нибудь испачкают! Например, меня.

Несколько мгновений Гарон недоуменно глядел на меня. Потом — рассмеялся. Даже морщина на лбу расправилась на несколько секунд.

— Ладно, адептка Мошкина и все остальные, можете выйти из бертуари. Не уходить дальше вот тех кустов. Магистр Баурель, отвечаете за этих оболтусов головой — если, конечно, они не свяжут вас по рукам и ногам. Тут уж я буду вынужден карать только их, — легкая усмешка.

«И все же у тебя есть сердце», — подумала я. — «Ты не дашь погибнуть людям и птицам без туалета!»

И мы начали вылезать из бертуари.

Я велела Грише (и Красотке через него) не улетать далеко. А то от этой истории с «запахом смерти» как-то не по себе. Мы сгрудились возле микроавтобуса, Баурель стоял на страже поблизости.

Краем глаза видели, как на солидном расстоянии от нас остановились два других бертуари, и из них тоже высыпали адепты и сопровождающие преподавателей. Видимо, решили, что у нас «копчиковая стоянка» и собрались присоединиться.

Гарон постоял, водя в воздухе носом, и уверенно направился к какой-то тропинке.

— И ведь никто не расскажет нам правды. Если там катастрофа… то есть что-то интересное, то мы никогда не узнаем, — вздохнул Тэй. — Никто ведь не думает, что мы уже третий курс и можем помогать!

— А ведь верно… — поддержала его Милесса и вдруг заговорщицки прошептала нам: — Подождите, ребята, я думаю, это можно исправить!.. Магистр Гарон! Магистр Гарон! Подождите меня! Я с вами! Я никогда не видела трупов! Мне интересно! — и бегом бросилась за Великим и Ужасным.

Тот уже скрылся за кустами, поэтому мы не видели, схватил ли он ее за шкирку. Видимо, нет, потому что никакая фея обратно к нам не вылетела.

Кстати, а почему нет, если Милесса считалась полноценным взрослым магом? Это с точки зрения половой и ментальной зрелости она маленькая, а с точки зрения магии — очень даже взрослая и обученная.

Не было их минут пятнадцать… Все это время Баурель как цербер наблюдал за нами. За кустики отпускал парами. А одной девушке, которая не желала идти туда в паре с подругой, пригрозил, что отведет ее сам. Угроза подействовала, она выбрала общество подружки.

А когда вернулись Гарон с Милессой, декан был мрачнее тучи. На Милессе просто лица не было. Бледная, маленькие пальчики трясутся. Похоже, на всю жизнь насмотрелась на трупы. А Гарон не прогнал ее в воспитательных целях. Он такой.

При виде нее я толкнула Гая:

— Сделай то, что нужно! То, что хочется!

— Но… — начал Гай.

— Делай, пока кто-то другой не отважился! — рявкнула я ему в ухо (то есть, заорала шепотом, привстав на корточки, потому как ухо у Гая очень высоко).

Гай тоже побледнел, сделал решительный шаг и своей здоровенной ручищей обнял Милессу за плечи.

— Ну все, все, я рядом, маленькая… — краем уха услышала я.

И мысленно похвалила друга. Половозрелая феечка или нет, а мужская поддержка ей точно сейчас не помешает. И Гай заработает себе плюсиков в карму.

— Грузимся! — мрачно скомандовал Гарон.

Одновременно напуганные и заинтригованные, мы полезли в бертуари. Гай буквально занес Милессу в него. В полной тишине мы тронулись. Даже Гриша молчал.

И вдруг тишину прорезал голос Великого и Ужасного. Похоже, решил все же поставить нас в известность, что там такое случилось.

— Господа адепты, ситуация оказалась сложнее, чем я думал. Найдено… три трупа женщин. Причина смерти неясна. Я уже сообщил властям, и дальше не наше дело, — интересно, как это он сообщил властям, подумала я, но сейчас было не время гадать об этом. — К Академии этот инцидент, по-видимому, не имеет отношения. Однако с этого момента я объявляю режим повышенной настороженности. Территорию базы в Серебристой роще будет запрещено покидать без сопровождения преподавателя. Особенно это касается тебя, адептка Мошкина, — он вывернул шею и блеснул на меня глазами. — Тебе вообще не покидать территорию без меня. Все поняли? За неисполнение — отчисление с факультета.

— Поняли… — нестройным хором ответили мы.

— Ну почему же, может, и имеет отношение к Академии… — тихо пролепетала Милесса. — Они все точно такие же…

— Такие же, как кто? — изумленно переспросил Гай.

— Ну, как те девушки, которых убивали рядом с Академией. Я изображение в газете видела. И эти очень похожи. Они как живые. Но при этом — совершенно мертвые. И все они…

Она вдруг осеклась и бросила испуганный взгляд в спину Гарона.

— Нет уж, Милесса, сказала «А» — говори и «Б», — потребовала я, видя, что она явно вполне пришла в себя после созерцания трупов.

Милесса опустила взгляд, раздумывая. Но тут вмешался беспардонный Оли.

— Что, все три тоже попаданки?! — удивленно переспросил он.

К счастью, не очень громко сказал… Гарон вроде бы не услышал.

А я просто застыла с раскрытым ртом.

— Инте-р-р-есно! — вмешался Гриша.

Я проигнорировала его. «Что, все три тоже попаданки?!» — эхом звучало у меня в ушах. В данном контексте это не столь интересно, сколь страшно!

То есть получается… все эти девушки, которых убивали за пределами Академии, но недалеко от нее, были из других миров? Кто-то прицельно убивает попаданок. Причем каким-то странным образом, неизвестным даже ученым из Академии.