Любовь по обмену
Шрифт:
– Я в порядке. Ясно? – Теперь синие глаза мечут в меня молнии.
– А что я скажу родителям? Как объясню твой внешний вид? Где ты был сегодня?
– Ты не сказала им, что я не ходил на занятия? – На его лбу множатся складочки.
– Нет. Никому не сказала.
– Зря. – Он снова отворачивается. – Давай открывай.
– Сначала скажи мне, что произошло!
Тяжелый вздох.
– Все нормально, Зоуи. Просто открой чертову дверь и дай мне пройти!
Его густой бас пугает меня. Съеживаюсь.
– Тебе нужно обработать рану, – говорю
– Мне просто нужно в душ.
Я поворачиваю ключ в замке, дверь открывается, и мы входим внутрь. Дома никого, мама вернется через полчаса, не раньше. У нас есть возможность поговорить без свидетелей, но Джастин остервенело сдирает с ног кроссовки и поднимается наверх. Слышно, как хлопает дверь в комнату.
«Придется рассказать родителям все как есть. Пусть сами решают, что делать с ним дальше».
Снимаю обувь и поднимаюсь к себе. Переодеваюсь. Солнце за окном светит, но уже совсем не греет. Открываю форточку и долго всматриваюсь в окружающий пейзаж. Становится вдруг так одиноко, что хочется выть. Разворачиваю к себе ноутбук, открываю и включаю музыку.
Слава обещал позвонить утром. Сейчас у них около шести утра. Буду ждать.
Когда на экране начинает мигать входящий видеовызов, в комнату неожиданно заглядывает мама.
– Привет, зайка, а где Джастин?
Все мои мысли только о том, чтобы ответить на вызов, пока он не сорвался.
– У себя должен быть, – машу маме рукой и заношу палец над нужной кнопкой.
– Я заходила, его нет.
– Наверное, он в душе, – предполагаю я.
– Ну, хорошо. Я пойду готовить ужин. – Она пожимает плечами, но не уходит. – Как первый день?
– Все нормально, мама. Расскажу потом, ладно? Мне Слава звонит.
– А… Ну, привет ему.
И скрывается за дверью.
Поправляю волосы, выпрямляюсь и нажимаю «принять вызов».
На экране появляется светлое пятно. Белая стена, рядом окно, на нем жалюзи. Больше ничего. Смотрю, недоумевая, но вот передо мной наконец появляется Слава. Поправляет одежду, садится и смотрит на меня.
– Привет, – улыбается он.
– Ты постригся? – первое, что приходит мне в голову.
Я даже не сразу узнаю его. Привыкла к волосам, забранным на затылке в тонкий хвостик. К легкой небритости, выпирающим скулам на худом лице. А теперь передо мной сидит едва знакомый человек, коротко стриженный, гладко выбритый и совершенно далекий. Даже голос его кажется теперь чужим и незнакомым.
– Нравится? – спрашивает Слава, поворачиваясь то одним боком, то другим.
– Э… да… – бормочу, – но сколько я ни уговаривала тебя постричься, ты не хотел, а тут…
– Здесь адски жарко! – довольно восклицает он. – К тому же Бонита учится на парикмахера и сделала это бесплатно. По-моему, у нее талант. Да?
– Бонита… – вздыхаю я, стараясь не забывать улыбаться.
– Да. Она милая. – Глаза Славы светятся. – Тебе бы понравилась.
– Не сомневаюсь.
– Точно тебе говорю. – Кажется, он не расслышал сарказма в моей реплике.
– Как ты
Жаль, нельзя провести так по его коже.
– Все замечательно! Сегодня иду первый раз в университет.
– Удачи тебе…
– Я и не переживаю. Бонита сказала, что главное для студентов по обмену – посещать все занятия. А пересдавать экзамены потом в случае чего можно будет аж трижды.
Бонита. Бонита. Бонита… Улыбка сползает с моих губ. Становится жутко интересно, что там за девица.
– Как там твои дела? Как Челси? – интересуется мой парень.
Зачем-то вздрагиваю, как от испуга.
– А Стёпа не сказал тебе?
– Что? – Слава хмурится. – Мы с ним еще не виделись.
– Челси не приехала. Здесь ее брат Джастин, – говорю и жду какой-нибудь реакции, но Слава только зевает, глядя на наручные часы.
– Понятно. А так можно?
– Видимо, да…
– И как он?
Действительно… Что бы такого о нем сказать?
– Не знаю… – пожимаю плечами я. – Обычный.
– Ну, ты помогай ему с учебой. – Слава улыбается. – Заодно и английский подтянешь.
– Разумеется, – смущаюсь я, подпирая рукой подбородок.
– Как же я по тебе скучаю… – произносит он мечтательно.
И мне сразу становится так хорошо… Вот он, мой Слава, который умеет одним взглядом успокоить, одним словом поднять настроение.
– И я по тебе… – мурлычу и вдруг осекаюсь, потому что вдруг отчетливо понимаю, что за окном что-то перекрывает поток света с улицы.
Медленно поворачиваю голову и подскакиваю на стуле как ошпаренная. За стеклом, прямо на крыше веранды, проходящей под моими окнами, стоит Джастин в одних шортах… Мамочки, да он же просто в трусах! Недовольно хмурит брови, затем протягивает руку и стучит костяшками пальцев в стекло.
Тук-тук!
Судорожно поворачиваюсь к экрану. Слава улыбается. Поворачиваюсь направо – Джастин хмурится и требовательно стучит в окно. Слева – Слава. Он уже заинтересовался тем, что такое у меня происходит. Справа – Джастин. В трусах. Его стук все настойчивее.
– Что там? – спрашивает Слава, продолжая улыбаться.
Видимо, не замечает растерянность в моих глазах. Я молчу. Но новый стук заставляет меня вздрогнуть. Джастин злится и беззвучно требует его впустить. Выхода нет. Послушно встаю, поворачиваю ручку окна и открываю створку.
Полуголый американец ловко подтягивается, забирается на мой подоконник, а затем, минуя стол, спрыгивает сразу на пол и молча выходит в дверь. Трясущимися руками закрываю окно. Испуганно поворачиваюсь к ноутбуку. Ужас, написанный на лице Славы, заставляет меня покрыться красными пятнами.
– Это. Еще. Что?! – выкатив глаза, восклицает он.
– 3-
Если она думает, что это было смешно, то зря. Посмотрим, как она посмеется, если ее закрыть на крыше в одних трусах в такой ветреный день.