Любовь по расчету

Кренц Джейн Энн

С Брэндоном у него не было ничего общего, кроме генов, доставшихся по наследству от Стрэттонов.

Брэндон был на четыре года моложе Гарри. Атлетического телосложения, голубоглазый, светловолосый, он выделялся своей аристократической внешностью, которой славились мужчины из рода Стрэттонов. Брэндон к тому же занимал весьма влиятельную должность вице-президента «Стрэттон пропертиз». — семейной коммерческой компании по торговле недвижимостью.

— Ну, так что? — сказал Гарри. — Должно быть, тебе и впрямь приспичило поговорить со

мной, раз уж ты решился раскошелиться на входной билет в аквариум.

— Хорошо, тогда сразу о деле. Оливия тебе сегодня звонила?

— Нет.

— А моя мать?

— С тетей Даниель я тоже сегодня не беседовал. — Гарри посмотрел на Брэндона. — А в чем, собственно, дело?

Брэндон помрачнел.

— Они обе немного расстроены.

— Из-за чего?

Брэндон глотнул побольше воздуха.

— В конце концов, ты тоже имеешь право узнать обо всем в числе первых. Я решил покинуть «Стрэттон пропертиз». Хочу работать самостоятельно. Я создаю свою фирму по управлению собственностью.

Гарри чуть слышно присвистнул.

— Решение, конечно, встречено на ура.

— Перестань, ты прекрасно знаешь, что оно воспринято в штыки. Я объявил о своем решении вчера вечером. Вся семья в ужасе. Мать в истерике. Дед вне себя. Дядя Гилфорд уже начал делать из меня отбивную.

— Я не удивлен. — Гарри сделал паузу. — А что Оливия?

— Оливия считает, что я совершаю большую ошибку. — Брэндон хмуро уставился на угря. — Говорит, что моему решению не хватает логического осмысления ситуации. Она уверена, что мною движет чувство протеста против всевластия деда и чрезмерной опеки матери.

— Ты, кстати, многое унаследовал от них обоих, — заметил Гарри. — В семействе Стрэттонов овечек нет.

— К черту все, Гарри, я все равно это сделаю. — Брэндон сжал руку в кулак. — Я хочу выйти из семейного бизнеса.

— Это будет нелегко.

— Тебе же удалось. Ты послал деда к черту, когда он пытался заставить тебя присоединиться к «Стрэттон пропертиз». В тот день ты сам себя лишил наследства. Дед вычеркнул тебя из своего завещания, а ты наплевал на деньги Стрэттонов, словно они для тебя ничего не значили.

— Цена, которую он за них назначил, оказалась слишком высокой для меня, — тихо произнес Гарри. — Паркер хотел, чтобы я перестал быть Тревельяном.

Брэндон развернулся и встал лицом к Гарри.

— Я тоже намерен избавиться от семейного гнета.

— О'кей.

— Что это значит? — не понял Брэндон.

— А что ты хочешь от меня услышать?

— Да, собственно, ничего, — пробормотал Брэндон. — Только пообещай, что не станешь уговаривать меня не уходить из компании, если вдруг мать или Оливия попросят тебя об этом.

— Обещаю не переубеждать тебя, — сказал Гарри. — Да и с какой стати я должен это делать? Если ты хочешь оставить свою непыльную работенку в компании. — ради Бога. Только запомни: ничто не достается даром, если имеешь дело со Стрэттонами. За все приходится платить.

— Ты

хочешь сказать, что дед вычеркнет меня из-завещания. — так же, как поступил и с тобой?

— Вполне возможно. Брэндон расправил плечи.

— Я могу прожить и без его наследства. Сказано было смело, но Гарри уловил в словах Брэндона оттенок неуверенности.

— А что думает Оливия по этому поводу?

— Оливия моя жена, — твердо произнес Брэндон. — Она любит меня. И будет мне опорой даже в бедности.

Гарри промолчал. Судить о привязанностях Оливии он не решался. Полтора года назад, когда убеждал себя в том, что Оливия его любит, он глубоко ошибся в ее чувствах.

5

— Ну как, Молли, ты осуществила наконец свою угрозу выгнать этого так называемого консультанта? — Каттер Лэттеридж вонзил нож в толстый кусок полусырого мяса, занимавший половину его тарелки. Кроваво-красные соки потекли на запеченный картофель, лежавший рядом.

— Я решила дать Тревельяну еще один шанс. — Молли отвела взгляд от кровоточащего мяса. И посмотрела на свою тетушку, сидевшую рядом с Каттером с противоположной стороны стола. — У меня нет выбора. Специалистов такого профиля найти не так просто.

— Да, я знаю, дорогая, но ты же сама говорила, что с ним совершенно невозможно работать, — напомнила Венисия. — Жаловалась, что он не одобрил ни одного проекта.

— Верно, — признала Молли. — Но я не теряю надежды.

— Я полностью на твоей стороне. — Венисия причмокнула. — Жаль только, что такие деньги лежат мертвым грузом. Джаспер был бы страшно разочарован.

— Я знаю. — Молли улыбнулась тетушке.

Венисию она очень любила. Тетя всегда была частью ее жизни. Это она утешала и поддерживала племянниц в трудный период после смерти их матери. А несколькими годами позже, когда неудачный эксперимент унес жизни братьев Аббервиков, Молли, Келси и Венисия вместе скорбели об утрате и утешали друг друга.

Венисия была пухленькой энергичной особой уже далеко не первой молодости. Вскоре после того, как начались регулярные выплаты роялти

по патенту Аббервиков, ее вдруг неудержимо потянуло к роскоши и вычурным нарядам. Вот и сегодня на ней был расшитый золотым бисером лиловый шелковый костюм, в ушах торчали огромные лиловые с золотом серьги, а на груди покоились несколько фунтов золотых цепей.

— К чему тогда этот фонд, если некого субсидировать, — заметил Каттер. Его кустистые серые брови двигались в такт челюстям, активно жующим мясо.

— Джаспер, наверное, уже в гробу перевернулся, — пробормотала Венисия. — Они с Джулиусом так мечтали помогать нуждающимся изобретателям. Сами-то они большую часть жизни положили на то, чтобы наскрести наличности на свои проекты. И хотели хоть немного облегчить участь тех, кто идет по их стопам. Я никак не могу понять, почему изобретатели так беспомощны в финансовых делах.