Любовь по требованию и без...
Шрифт:
– Да? – в голосе подруги мелькнуло сомнение. – Что-то не похоже на тебя, - ты отродясь свое без боя не отдавала.
– Это не мое, Маря. И конфликтовать с ним я не буду, - мне здесь еще жить и жить, – коротко проинформировала подругу, стараясь не вспоминать слова, что сказал мне Эрик на кухне. Сразу после того, как помог подняться со стола, на котором занимался со мной любовью.
Вернее, это я, романтичная идиотка, этим словом назвала то, что между нами произошло. Но не Эрик…
– Какие новости, Марьяш? – выдернула я себя из дурацких
– Приходил ко мне товарищ, назвавшийся твоим пасынком, – торжественно объявила подруга, а я аж чемодан от неожиданности из рук выпустила. – Тебя ищет.
– И?! – слегка взбледнула я, представив, как этот бандит угрожает моей Маре.
– И с ходу начал пугать, что закопает меня, если не скажу ему, где ты прячешься, – хмыкнула подруга. – Прикинь, решил, что это так легко, мою слоновью тушку закопать.
– Маря, это не шутки, – я занервничала. – Гарик рассказывал что-то нехорошее про сына. Только не помню, что именно. Он тебе ничего не сделал?
Маря хихикнула:
– Снежан, он, похоже, идиот, раз притащился угрожать ко мне на работу. Я тревожную кнопочку под столом нажала и уже через тридцать секунд мои мальчики твоего пасынка приняли, на полу разложили, и очень доходчиво объяснили, почему нельзя так себя вести. Заодно пробили парнишу по базе. Так вот, это не он!
– В каком смысле "не он"? – не поняла я.
– Это не сын Гарика. Вернее… - подруга замолкла. А потом торжественно сообщила: - Оказывается, у вас в наличии имеется два пасынка, Снежана Анатольевна.
– Ничего не понимаю, – я села на чемодан, сгорбилась, уперевшись локтями в колени, и свободной от телефона рукой вцепилась себе в волосы:
– Гарик всегда говорил только про одного сына, который где-то за границей живет и на родину носа не кажет из-за криминального прошлого.
– Ой, мать, я уже тоже запуталась! – вдруг жалобно взвыла Марьяна. – Ты сама знаешь, что де-юре у твоего почившего супруга вообще нет детей. А де-факто их оказалось аж двое – это мне этот типчик рассказал, и привел доказательства. И звонил тебе именно этот сын, который второй. Причем, как я поняла, о существовании этого сына тот сын, которого ты знаешь, ничего не знает, – не совсем складно завершила свою эмоциональную речь подруга.
Я слушала ее, чувствуя, как с каждым мгновение растет мое недоумение: оказывается, Гарик был не так уж откровенен со мной. Не то что бы я удивилась этому факту, все-таки четыре года прожила с этим мужчиной бок о бок и кое-что о нем знала. Но тот факт, что он скрывал от меня еще одного сына несколько озадачивал.
Попрощавшись с подругой, я еще посидела на чемодане, усиленно шевеля извилинами, сортируя полученную информацию и прикидывая, чем появление еще одного наследника грозит лично мне. Затем завершила переезд в новую комнату. Встретила Славика, поболтала с ним, пока он заводил снегоуборочный агрегат, и вернулась в свою новую комнату, все так же ломая голову над рассказом Мари.
В комнате достала лежащий на дне большой косметички старенький кнопочный
– Что? – ответил знакомый высокий голос.
– Мне нужна информация…
Вечером Эрик не приехал. За окнами давным-давно царила ночь, постукивая в окна начавшейся метелью, а его все не было.
Я поужинала остатками курицы и салатом, который смастерила из привезенных Эриком овощей. Побродила по дому. Почитала, поскучала, и, плюнув на придурка, который на ночь глядя шляется неизвестно где, пошла спать.
Кровать была очень удобной, постельное белье тонко пахло лавандой, а за окном уютно пела свою песню метель. Так что уже через десять минут я сладко спала, решив оставить все нелегкие мысли на утро.
… Меня трогали подрагивающие руки. Ползли, как влажные, холодные медузы по ногам. Двигались по спине рваными нервными движениями. К уху крался шепот, от которого мое тело цепенело и превращалось в кусок шершавого льда. Я не так боялась его касаний, как этого шепота, затекающего в мой немеющий от ужаса затылок.
– Скучала по мне? Расскажи скорее папочке, как ты скучала… Я ведь немного от тебя требую, моя прекрасная Снежиночка…Только, чтобы ты любила меня...
Я подтянула колени к груди, пытаясь отодвинуться от холодных пальцев. Сжалась, затыкая уши ладонями, чтобы не слышать. Но его руки продолжали ползти, а голос все звучал и звучал…
И я закричала, задергалась, отбиваясь от них. Отталкивая от себя этот шепот, эти руки, и худое тело, пытающееся прижаться.
– Нет… Нет…Нет… Нет…
– Снежа, девочка. Тише, тише, маленькая.
Это совсем другой голос. Я его знаю, и он мне нравится.
Меня обнимают горячие, словно раскаленная печка, руки. Успокаивают, стряхивают с моей кожи влажных медуз, прогоняют шепот…
– Тише, малышка. Все хорошо…
И я успокаиваюсь. Расслабляюсь, словно из меня разом вышел холодный сырой воздух, от которого я стыла…
– Утром ты сказал, чтобы я не привязывалась к тебе, – шепчу я обиженно, цепляясь за него пальцами и тыкаясь носом ему в плечо. – Ты велел не влюбляться в тебя, Эрик.
Над макушкой раздался тихий смех:
– Я соврал. Спи, маленькая, все хорошо…
Я улыбнулась. Поцеловала его в горячее плечо, и заснула, почти веря, что теперь, действительно, все хорошо…
Глава 18
Где-то в Подмосковье... Снежана ДеминаНахальный золотой лучик, подрагивая, висел над кроватью, прорезав оконное стекло и уткнувшись в сбитое к ногам одеяло.
Я ловила его ладонью. Он выскальзывал, убегая от меня, чтобы снова задрожать в воздухе, рисуя перламутровый узор на моих растопыренных пальцах.