Любовь по завещанию
Шрифт:
— Сколько? — деловито уточнила я.
— Сорок тысяч, — любезно ответил сосед.
Я задумалась. Нет, сумма вполне приличная, прожить можно. Самое поганое тут — делить бюджет с Авериным. Интересно, насколько совместно? А потом я посмотрела на Захара.
— Я отказываюсь, — поднялся на ноги он. — На эту сумму невозможно прожить.
— Эй! — возмутилась на это я. — У меня зарплата тридцать пять!
Аверин на меня посмотрел, не сказал ничего, ушёл курить. Мне же лучше, пусть отказывается, пусть подаёт на развод, дитя загнивающего запада. В хрущевку его и
— У вас есть время подумать, — заверил меня сосед. — Но испытание вступает в силу с завтрашнего дня. Вы подписали доверенности с ограниченными возможностями и я смогу отслеживать состояние ваших счетов. Успокойте вашего мужа, финансовые обязательства перед банком будут исполнены. Дело касается лишь быта.
— А квартплата?
— Тоже на вас, — развёл руками он.
Ушёл. Я на кухню за Захаром — кофе пьёт, курит мрачно, явно не первую сигарету, вся кухня в клубах дыма. Надо уже поговорить с ним серьёзно о вредных привычках, у нас кошачий ребёнок подрастает.
— Я никогда не считал себя богатым, — сказал Захар глядя в темноту за окном. — Но не привык подсчитывать все свои траты до последней копейки. Такие ограничения… отнимают последнюю, даже иллюзорную свободу.
— Я не могу тебя заставить, — примирительно ответила я.
А внутренне ликую — он сдался первым! И недоразумение, коим и являлся наш брак просто перестанет быть. Разведемся, поделим деньги и забудем, как страшный, очень страшный сон. И не будет в моей жизни больше самоуверенного и наглого Аверина. Никто не будет принимать душ не считая нужным запереться. И он больше не будет пялиться на мою задницу, считая, что я этого не вижу. И глупых войн больше не будет. Отлично!
— Нужно обсудить детали, — устало вздохнул Захар.
Мы говорили полчаса. Мирно говорили, без подначек, грядущий развод нас объединил. Захар подаст на развод сам. Потом я получу деньги и отдам его половину. Недвижимость тоже поделим… К квартире я конечно уже привыкла, но одна, пусть маленькая и почти в лесу у меня уже есть, мне дом в Крыму хочется.
— Решили, — подытожила я. — Пошли.
Сергей Васильевич уже в пушистом халате, лысина сверкает, видимо после душа, на ногах, правда, не пинетки, обычные тапочки. Соседка нас увидела, заквохтала, понеслась на кухню, но от ужина мы отказались.
— Разводимся, — решительно сообщил Захар.
Сосед вздохнул печально, но даже не попытался нас отговорить. И правильно — мы решили твёрдо.
— Жаль конечно, что деньги уйдут чужим людям, но вы люди взрослые, ваше право.
Я кивнула — наше. А потом спохватилась, и Захар спохватился тоже.
— Постойте, — спросил он. — Как чужим? Барби все получит.
— Читать нужно было внимательно, все что подписываете, а не буравить друг друга взглядами, — хмыкнул Сергей Васильевич. — Это предложение действовало до бракосочетания. А теперь, если вы разведетесь в ближайшие три месяца, все деньги, активы, акции и недвижимость пойдут на развитие коммунистической партии «Заветы дедов». Вы знаете, что, несмотря ни на что, ваш дед был ярым коммунистом? Его даже похоронили с партийным билетом
— Не знаем, — ответила я.
Нашарила сзади стул и села. Я опустошена. Раздавлена. Но где-то в глубине меня глупая девочка радуется, что это бестолковое приключение ещё не заканчивается. Барби, что с неё взять.
Глава 16. Захар
Бумажек было ничтожно мало, и сколько бы мы на них не смотрели, стопочка толще не становилась. Наконец я плюнул на условности и потянулся к деньгам. Разделил напополам.
— Квартплата, — напомнила Барби. — Восемь тысяч.
Я вздохнул и отщипнул от своей доли четыре тысячные бумажки. Денег стало ещё меньше, до обидного просто, учитывая, что всю свою наличку и карты мы сложили в ячейку под бдительным взором соседа.
— Никто не будет морить вас голодом, — привычно пропел он, хотел ещё что-то добавить, но Барби перебила.
— Меньше слов, больше дела! — сказала она.
И правда, говорил сосед очень много, по делу и нет. А по факту от него только пакости и пинетки, и то жена связала. А, ну ещё Писюн, точно подкинутый ими. В самостоятельное появление мелкого под нашей дверью я все ещё не верил.
— Мы можем сложиться, — предложила Барби. — Вместе проще.
— Женщина, — хмыкнул я. — Не пытайся выехать на моих широких плечах.
Барби только фыркнула. К слову, несмотря на браваду я чувствовал себя весьма неуверенно. Нет, я не могу назвать себя богатым, но деньги я никогда не считал. В детстве не было нужды, там я занимался подсчётом маминых мужей, потом элитный интернат на полном содержании, затем университет, я подрабатывал всегда, стажировка в штатах, и пошло поехало… Я отвечал только за себя, делать деньги умел и жил легко. А тут — стопочка бумажек. Шестнадцать тысяч.
Про них я впрочем позабыл, начались рабочие будни. Утром Барби щеголяла в коротких пижамных шортиках, я подпирал членом одеяло, Писюн оглушительно орал — жизнь шла своим чередом. На работе все, как обычно, не считая того, что все передают привет жене. А потом в офис приехала Юля, она работала над оформлением нашего сайта в паре с ненавистным ей Вовчиком.
— Хватит работать! — воскликнула она заглядывая в мой кабинет. — Пойдём пообедаем.
В желудке жалобно заурчало — поесть и правда не помешало бы. Я поднялся со стула… а потом обратно сел. Юля ждала, нетерпеливо постукивая ножкой, а у меня перед мысленным взором пролистываются страницы меню. И цены. Юльку угостить придётся, иначе я не мог. Но блин…
— Я поработаю, — отмахнулся я. — Не голоден.
Юлька прошла ближе, наклонилась, обдав запахом духов, позволяя заглянуть в декольте. Я посмотрел. Не знаю, чего она ожидала, что я воспламенюсь и с рычанием сорву с неё одежду? Я каждое утро смотрю на полуголую Барби, и все ещё не сошёл с ума.
— Смешной, — улыбнулась Юля. — Ты что, думаешь, что у вас и правда всерьёз все? Брось, Захар. Она же сумасшедший ребёнок. Тебе нужна взрослая женщина. Умная и знающая всему цену.
— Как ты? — сухо переспросил я.