Любовь под маской
Шрифт:
Девушка повернулась на другой бок, положив подушку на ухо, и глубоко вздохнула. Что-то не так. Не открывая глаз, принюхалась. Аромат наволочки незнакомый. Она точно не в своей постели. Тогда в чьей же? Купе поезда? А где тогда стук колёс? Она что, проехала свою станцию? Быть такого не может! И как в поезд попала Изольда?
Ещё спящее сознание медленно возвращалось в реальность. Она вечность не высыпалась так хорошо. Перевернулась на спину и сладко потянулась.
Когда наконец воспоминание о том,
Больше всего ныли мышцы рук. Точно, она же тащила на себе этого бесстыжего симулянта! Волокла и корила себя, а он прикалывался. Ещё вчера, когда они приехали к нему на дачу, она собиралась с ним жёстко поговорить, один на один, без свидетелей, но не получилось. Оказалось, что их уже ждал народ, который надо было срочно расквартировать — время-то позднее было.
Любе досталась комнатка на мансарде. «Бурыгина, имей ввиду, моя комната прямо под тобой. Я услышу, если захочешь сбежать…», — предупредил Демьян, когда они поднимались по лестнице.
Дачка так себе, всего три этажа, этакий терем-теремок, в котором уместился бы даже медведь со всей своей семьёй и дальними родственниками. Здесь и прислуга имелась. Люба, как узнала про это, так и ахнула. Она о такой жизни только в книгах читала, вблизи никогда не видела.
Сначала она подумала, что женщина, встречающая гостей — бабушка Демьяна. Но когда она обратилась к нему по имени-отчеству, всё встало на свои места.
— Давай, шевели ногами, народ не задерживай, — конвоировал Демьян девушку. — Тебе самое место на чердаке.
— У меня аллергия на пыль, — попыталась протестовать Люба.
— Вот и вытрешь её, — послышался позади смешок.
Откуда-то снизу раздался голос другого молодого мужчины:
— Демьян, это откуда такое милое создание?
Вместо Демьяна ответил Вован:
— Не трожь её, если хочешь остаться цел и невредим. Она зашибёт одной левой и не поморщится. Вон, видите, Демьян уже идёт и поддерживает свои брюки. Демьян, подтверди! А лучше покажи, куда она тебя.
Его слова потонули в раскатистом мужском смехе.
— Вован, слышь, сейчас спущу на тебя Грома, посмотрим, за что ты держаться будешь, — ответил Демьян.
Этого Люба выдержать не могла. Она резко затормозила, взмахнула рукой и развернулась.
— Знаете что… — начала было она, но увидела, как народ застыл, глядя на перила.
Она осторожно повернула голову…
На перилах кособоко висел какой-то средневековый меч. Ещё немного и он полетит остриём прямо вниз.
— Чего стоите, разбегайтесь, сейчас рухнет на вас, — гаркнул Демьян. — Быстрее, уже летит…
Моментально раздался многоуровневый топот ног. Люба увидела, как народ
Он выдержал паузу, не торопясь подошёл к перилам, перекинул через них свободную руку и поправил оружие.
— Что, страшно стало? — со смехом сказал он, а потом снова переключился на Любу, — пойдём уже, я покажу тебе твою комнату.
Внизу по нарастающей раздался смех. Какие только эпитеты добрые друзья не выкрикивали в спину Демьяну. Люба готова была снова развернуться к выходу, но красноречивый взгляд парня заставил её передумать.
Комната, куда Демьян её привёл, располагалась действительно под крышей. Здесь было чисто и уютно. Под скатом крыши стояла одноместная софа. Небольшое окошко занавешено ситцевой цветастой занавеской. В углу стоял словно кукольный шкаф из натурального дерева, рядом стул с плетёной сидушкой. В комнате стоял тонкий аромат сосновой смолы.
— Прости, под твой мышкин ростик только эта норка и подходит. Больше никто здесь не поместится.
Девушка повесила на спинку стула свой рюкзак и осмотрелась. Она подошла к двери, но щеколды не обнаружила.
— Не бойся, к тебе никто не посмеет вломиться… кроме меня, — и в глубине его аквамариновых глаз сверкнула озорная искорка.
— Это зачем ещё? — Люба хотела сказать: «А какое право имеешь ты?», но получилось бы совсем не то.
Демьян засмеялся и ушёл.
Девушка ещё раз прошлась по комнате и с удивлением обнаружила ещё одну дверь. За ней оказался санузел, небольшой, но оборудованный всем необходимым.
Утром комнатка показалась ей ещё уютней. Солнце нагрело дерево, от чего аромат сосны кратно усилился.
— Завтракать! Люба, ты живая? — приближался голос Изольды. — Вставай, едем кататься на лыжах.
«О, нет! Только не это!» — простонала девушка.
Она любила лыжи и даже каталась на них хорошо, но события последних дней повлияли на неё, испугали и настораживали. Она искренне боялась, что, если сама не покалечится, то обязательно покалечит Демьяна. Это стало каким-то проклятьем. Люба никак не могла понять, с каких пор она стала такой неуклюжей и глупой. Вроде, никогда тупизмом не страдала.
Шаги за дверью становились громче, кто-то взялся за дверную ручку и…
— Изо… льда… Прости, — выдохнула Люба, глядя, как Изольда на полном ходу распахнула дверь. Стул, подпиравший её, опрокинулся и отлетел. Изольда сделала гигантский шаг, наступила на спинку стула и спланировала на пол.
Люба ринулась по помощь подруге. Та уже успела развернуться. Она сидела на полу и потирала лоб:
— Любка, кончай заниматься истреблением лучших представителей человечества.
— Изольдочка, прости.