Любовь с первого ритуала

Керлис Пальмира

– Я стучал, – парировал он, – и звал тебя громко. Завтракать. Ты не отзывалась.

Ох, вот это я в чертоги разума провалилась так провалилась. Дверь на чердак была распахнута, и за ней как раз мелькнул беличий хвост. Куда это она? Подальше от Виларда, наверное.

– Что это? – повторил он вопрос и разве что пальцем обличительно на доску не указал.

– Материалы по расследованию, – похвасталась я, надеясь, что сейчас-то наставник воспримет меня всерьез, пораженный моими успехами. – Потенциальные преступники и не только.

– Ты подозреваешь в убийстве.… демона хаоса?

–

Это Бонна Крауз, – проследила я, на какой рисунок он смотрит, – в своем ужасном парике. А это ее сынок-таксидермист.

– Похож на чучело, – отметил Вилард.

– Тонко я обыграла, да? Но больше всех я подозреваю госпожу Бурдон.

– Это она в правом верхнем углу?

– Нет же! Это трактирщик, – терпеливо вздохнула я, – вдова в левом нижнем углу.

– Да уж, Стефания тебе явно не нравится.

– Чем она мне должна нравиться? Крайне сомнительная особа. Под ней бармен Филон, ее вполне мотивированный на убийство любовник.

– А посередине покойный Бурдон?

Присматриваясь, наставник прищурился. Я просветила:

– Вообще-то это вы….

– Я?... Почему с ножом?

– С ритуальным кинжалом!

– С заштрихованным в капюшоне лицом? – хмыкнул он. – Какой-то у меня злодейский вид.

– Зловещий, – поправила я. – Классический некромантский вид! Круто выглядите, правда?

Вилард шумно выдохнул. Медленно и глубоко вдохнул. Не успела я сказать, что я художник и так вижу, как услышала предельно строгое:

– Что я тебе говорил про расследование?

– «Никакого больше расследования», – вспомнила я. – Вы об этом?

– Именно. – Взгляд на меня опустился такой тяжелый, что заныли плечи. – А ты чем занимаешься?

– Вы не можете мне запрещать, – протестующе пискнула я, хотя очень хотелось сказать это важно и уверенно.

– Еще как могу, – категорически не согласился он, – и запрещаю.

– Когда я вас спасу, еще спасибо скажете…

– Я тебе сейчас кое-что скажу. Мое терпение на исходе. Чтобы, когда я вернусь, этого художества здесь не было.

Сказано это было пугающе спокойным и холодным тоном, от которого любые протесты застряли в горле. Там даже воздух застрял, будто сгустился до состояния колючего кома.

– К вечеру жду от тебя проработанных идей насчет того, как упокоить опасную тварь, которая до сих пор шныряет в моем доме. Не меньше трех, подкрепленных подходящими магическими формулами. Все ясно?

Я понуро кивнула, Вилард развернулся и покинул чердак. Через какое-то время внизу хлопнула входная дверь, а в окне я увидела его удаляющуюся в неизвестном направлении спину. В руках у наставника была дорожная сумка. До вечера и ушел, видимо.

Постояв посреди комнаты несколько бесконечно долгих минут, я отмерла. Нет уж, отказываться от своей мечты непозволительно, не так уж часто она норовит сбыться. Что до дедуктивных выводов.… Поразглядывав материалы на доске, я победно щелкнула пальцами. Вдова дала мне задание выяснить заодно, кто отправил ее Илаю письмо. Как бы его отправили, если не по почте? Туда и схожу.

А доску я убрала. Больше «этого художества» здесь нет! Оно теперь под кроватью, все честно.

На

кухне меня ждал завтрак – остывающий и одинокий. Лицезреть его на столе было бы грустно, если бы я не сердилась так сильно. Разделалась с яичницей с особой жестокостью – сначала вилкой ее, вилкой, потом яростно жевать. Аж челюсть свело. Очень злит, когда наставник в тебя совсем не верит и не ценит твоих стараний! Я обязана ему доказать, что он ошибается. И докажу.

Доедала я в компании Бэллочки, расположившейся на соседнем стуле. Она все-таки прибежала ко мне из гостиной, где пряталась под диваном.

– Представляешь, этот нехороший и злой человек хочет тебя упокоить, – пожаловалась я ей. – Не любит он тебя. И меня! Небось, нас обеих бы охотно упокоил, да ему пока одного подозрения в убийстве хватает.

Белка обняла свой хвост и поджала уши.

– Не переживай, я все равно не знаю, как разорвать нашу привязку. Мне кажется, задача не для первого курса и не для второго. Да господин легендарный некромант сам понятия не имеет, что за обряд я с тобой провела! Так что, вероятно, нас разлучит только смерть. Моя.

Она немного успокоилась, ведь умирать мне еще не скоро, и вообще в моих планах значилось стать великой некроманткой, которую никто не сможет заставить избавиться от ее верного приспешника, то есть такой замечательной белки. А идеи и формулы я Виларду вечером запросто изложу, чтобы засчиталось за выполненное задание. У меня всегда полная голова идей и формул! От которых господа старшие некроманты приходят в экзистенциальный ужас и запрещают применять их на практике.… Одного преподавателя в академии я довела до обморока, другого – до заикания, посмотрим на реакцию дорогого наставника. Сам напросился, вот.

Воодушевленная этой мыслью, я убрала со стола и отправилась на почту. Хотела прихватить с собой Бэллочку, но она при слове «почта» отчего-то запаниковала и притворилась мертвой. Я и так ее тыкала, и эдак, бесполезно. Может, у нее почтофобия? Или таксидермист ее трактирщику посылкой отправлял? Но она бы этого не запомнила…

Почтовое отделение в городке оказалось всего одно, что облегчило задачу. Ящиков для корреспонденции было побольше, но их содержимое всяко должны выгребать и приносить на почту для отправки. С помощью прохожих и указателей я без труда отыскала приземистое здание, похожее на отремонтированный сарай. Посетителей в него набилось немерено. Такое ощущение, что другая половина города, которая не заполняет бланки в муниципалитете, ходит развлекаться сюда.

А дальше я допустила огромную стратегическую ошибку. Нырнула в толпу и попыталась подобраться к единственному работавшему окошку, уверяя:

– Мне только спросить!

Ох, кажется, так и становятся жертвами непреднамеренного убийства. Собравшийся в отделении народ озверел и коллективно выпихнул меня обратно с воплем: «Тебя тут не стояло, нахалка». Пришлось занимать очередь. Помню, когда сыщик Блэк в одной книге приходил на почту, там была лишь одна ее скучающая работница – опрашивай сколько влезет. А в реальности… Или это какой-то дурацкий город и все здесь неправильное.