Любовь сильнее расчета
Шрифт:
Барнет кивнул жене и повернулся к Стивену.
— Я хожу в театр, только когда играет Фонтейн, и что ты думаешь, она даже не показалась сегодня. — Барнет вздохнул. — Но зачем я говорю тебе об этом? Ты же там был, не так ли?
Стивен едва смог сдержать свою радость. Райли не появилась на сцене; это могло означать только одно — Макэллиот убил воровку.
— Да, какое разочарование, — пробормотал он.
Барнет наклонился к нему и, понизив голос, доверительно прошептал:
— Не имею представления, кто эта девица, заменившая
— Дорогой! Мы должны ехать, иначе нам не достанется хорошего места у леди Марлоу, — пожаловалась его жена.
— Вот так, Кэристон, держись подальше от церковной мышеловки, а то всю жизнь будешь слушать приказания, — как бы в сторону сказал Барнет. И обратился к жене: — Да, любовь моя. Не будем терять ни минуты. — Он торопливо попрощался и направился к карете. Затем обернулся и спросил: — Я увижу тебя потом, у Марлоу? Обещают, что будет весь свет.
Стивен позволил себе улыбнуться.
— Да, — ответил он другу. — Вечер обещает быть чрезвычайно интересным.
Когда карета Барнета отъехала, Стивен сказал ему вслед:
— Более интересным, чем ты можешь ожидать, подкаблучник.
Райли освободилась из объятий Мейсона.
— Сейчас нам лучше одеться, наши спасители вот-вот придут.
— Ты можешь отослать их, — улыбнулся он, — и мы проведем здесь всю ночь.
Мейсон поцеловал ее, и Райли почувствовала, как у нее опять сильно забилось сердце.
— Нет, — засмеялась она. — Ты не уговоришь меня так просто. Моя бабушка ждет нас и наших девочек.
Девочки!
— Ну нет, — сказала она, вставая. — Луиза! Мы должны остановить ее. Спектакль окончился, и они с Родериком убегут в Шотландию. — Райли накинула сорочку и натянула на себя платье. Она подтолкнула ногой Мейсона. — Одевайся. Нам надо задержать их.
— Может быть, мне следует вызвать молодого Родерика, ты понимаешь, потребовать сатисфакции, защитить на дуэли честь семьи.
— К черту честь, — заявила Райли. — Просто останови их.
— А что, если бы кто-то остановил твоих родителей? — спросил Мейсон. — Тогда бы меня здесь не было, и я бы не смотрел сейчас на женщину, с которой собираюсь не разлучаться всю жизнь. Кроме того, я думаю, Родерик очень подходит Луизе.
— Как ты можешь так говорить? Ты же убеждал меня, что твои племянницы выйдут за выгодных женихов. У Родерика нет ни гроша, и он актер и низкого происхождения, дурно воспитанный, распущенный…
Мейсон провел пальцем по ее губам, чтобы остановить лившийся из них поток обвинений.
— Самозванец, — закончил он за нее фразу.
— Да, самозванец, — согласилась Райли. — Скверный обманщик.
Мейсон усмехнулся:
— Это правда, потому что он ни безродный, ни бедный.
Райли пристально посмотрела на него.
— Ты знаешь что-то, чего не говорил мне?
— Родерик Нортард — не тот человек, за которого ты его принимаешь.
— Как это?
— Помнишь, несколько недель назад кузина Фелисити читала в газете о пропавшем наследнике герцога Уолфорда и о том, что его тело собираются искать в реке?
Райли кивнула.
— А им бы следовало искать на Бридж-стрит. Твой актер — наследник герцога.
— А почему ты не рассказал мне раньше?
— Потому что он попросил меня об этом. Когда я узнал истину, я потребовал у него объяснений.
Снаружи послышались приближавшиеся шаги. Райли взглядом напомнила Мейсону, что он не одет, и он стал торопливо натягивать штаны, продолжая свою историю:
— Твоего Родерика Нортарда больше знают как Родерика Нортарда Бентона, виконта Хэрли. Его отец и дед требовали, чтобы он женился на дочери маркиза Роудена, а он отказался. Тогда его родные, думая, что голод заставит его подчиниться, лишили его всякой поддержки. Поэтому, увидев твое объявление о наборе актеров, он пришел наниматься в твой театр.
Райли не верила своим ушам.
— Но сцена? Если родственники собирались лишить его средств к существованию за то, что отказывается жениться на той девице, то, как бы они поступили, узнав, что он стал актером?
— А он и надеялся, что узнают. По крайней мере лорд Роуден откажется выдать дочь за человека, играющего на подмостках.
Райли рассмеялась.
— Теперь понятно, почему он так хорошо играл Жоф-фруа, отверженного и ожесточившегося королевского сына: едва ли это стоило ему больших усилий. — У Райли оставался последний вопрос: — А Луиза знает?
— Вероятно, она будет в ярости, когда узнает. Она воображает, что затевает настоящий скандал в духе Эшлинов, о котором будет говорить весь город, а на самом деле если их брак и окажется неравным, то не по вине жениха.
— Значит, она станет виконтессой?
Мейсон улыбнулся.
— А потом и герцогиней. Хэрли наследует титул герцога Уолфорда. Хотя пройдет немало лет, пока он дождется титула своего прадеда, Бентоны удивительно живучи, но со временем Луиза может стать герцогиней.
— Она будет возмущена, — согласилась Райли. — Я подозреваю, что она мечтает о долгой карьере в театре.
— Ее ожидает долгая карьера, это вне сомнений, но только на другой сцене, — сказал Мейсон.
Но у Райли были и другие опасения:
— А его семья примет ее?
Этот вопрос волновал ее. Если сливки высшего общества примут Луизу, несмотря на ее короткое появление на сцене и дурную репутацию ее родственников, может быть, и Мейсон решится на такой шаг?
— Возможно, вначале они и будут против, но она из Эшлинов, а наши семьи всегда были в хороших отношениях.
Шаги приблизились к двери, и Райли захотелось, чтобы она никогда не открывалась. Что ждет их за ней? Как бы отвечая на ее молчаливый вопрос, Мейсон обнял ее и сказал: