Любовь танцовщицы
Шрифт:
За все то время, пока он говорил, Артем не мог себе места найти. Лежать он рядом с ней не мог, поэтому рывком поднялся и уселся на край кровати, поворачиваясь к ней спиной. Уперся локтями в колени и застыл, не двигаясь и головы не поднимая. Он очень любил мать, эта любовь слышалась в голосе, когда Артем рассказывал Нате о ней, виднелась во взгляде, во всяком случае, пока Христенко не отвернулся. Но он любил ее, до сих пор. И Куцова примерно представляла, что услышит дальше. Банальная история, на самом деле, но иногда такие банальные истории случаются в реальной жизни, и становится не до смеха.
– Он бросил вас, да?
– спросила Наташа, тоже вставая с подушек
– Смотря как посмотреть, - задумчиво ответил Артем.
– Он не разводился с мамой, если ты об этом, но у нас с ней была отдельная, своя жизнь. Во всяком случае, у меня. Они постоянно ругались, поэтому стало даже легче, когда отец уехал.
– А почему они не развелись?
– Сам не знаю, - качнул головой Христенко.
– Наверное, так было бы для всех лучше. Но не развелись - мама вроде не хотела.
– И что случилось?
– замерла девушка в ожидании ответа, чувствуя, как внутри образовывается неприятный ком.
– Она разбилась, - сухо сказал Артем.
– Машину занесло.
Наташа, хоть Артем и сидел к ней спиной, все равно стыдливо опустила глаза. Неприятно и больно знать, что этим разговором они причиняют друг другу боль. Ей больно было видеть жизнерадостного и уверенного в себе мужчину, именно этого мужчину таким растерянным и слабым. В данный момент она не понимала и не могла соотнести образ, нарисованный Артемом, и портрет настоящего человека, которого она знала много лет, пусть и была маленькой. Но как раз это ее волновало сейчас в последнюю очередь.
Ната знала, что Христенко не потерпит сейчас жалости, настоящей жалости. И трогать его сейчас смысла не было - он как ходячая заряженная до предела бомба сидел. Тронешь - и взорвется, она это физически чувствовала.
– Сколько тебе лет было?
– Шестнадцать. Я как раз школу в том году заканчивал, - Артем потянулся за бутылкой, стоящей на прикроватном столике.
– Потом помпезные похороны, переезд в дом моего отца. А после он отправил меня учиться в закрытый английский колледж.
Куцова только с ужасом могла представить, что должен пережить человек, господи, обычный мальчик в такой ситуации. Несмотря ни на что, у нее была мама. Которая всегда находилась рядом, поддерживала и помогала. И только от одной мысли, что с ней могло что-то вот такое случиться, могла внезапно оборваться ее жизнь, внутри все холодело. Что должен был Артем ощущать и чувствовать, когда у него внезапно умер близкий, единственный близкий человек, а потом его еще отправили за тысячи километров от дома. Формально, Артем был предоставлен сам себе - озлобленный на всё и всех подросток с кучей денег.
– А...Сафронов?
– на этой фамилии Куцова споткнулась, но Артем не стал заострять внимание на незначительной паузе. По крайней мере, пока.
– Ты с ним в этом колледже познакомился?
– Нет, - фыркнул Артем. Сейчас, когда они оставили в покое тему его семьи, он чуть-чуть расслабился. Самую малость, едва заметную, но стало значительно легче дышать. Обоим.
– Он старше меня на шесть лет, мы с ним даже в одном колледже не учились. Я вообще не знаю, есть у него образование или нет. Когда меня отчислили на последнем курсе, я случайно встретил Андрея в одном то ли баре, то ли в квартире. Уже и не вспомню.
Тонкие брови девушки поползли вверх от удивления. Такого она точно не ожидала.
– Тебя отчислили?
– Да, - Артем развернулся вполоборота, так что Нате прекрасно высвечивался четкий профиль его лица, и изогнул губы в веселой усмешке. Незаметно, что это обстоятельство его сильно расстраивало.
– Но не за неуспеваемость.
– А за что?
– За мое же обучение отец платил, - пояснил мужчина.
– Я как раз перед началом учебы к нему приехал. В Россию, в смысле...и мы поругались. Как обычно, впрочем. Разговаривать мы никогда не умели. И я уехал назад. А через месяц меня отчислили, потому что на депозитный счет колледжа не пришла плата за последние два семестра. Ты знаешь...
– Артем говорил отрывисто, выплевывая слова. И ему самому было противно то, о чем он говорил сейчас.
– Знаешь, первым делом, когда я узнал, что меня отчисляют...я тогда за отца испугался. Думал, что случилось что-то. Со мной многие учились из России, дети новых русских. И бывало, что тот, кто шиковал вчера, уезжал на следующий день с одним пустым чемоданом, потому что родители "заигрались". И потеряли все, не только деньги, а иногда...В общем, я тогда действительно испугался за отца. Все-таки...он же отец. А когда позвонил...
– Что?
– Ответил даже не он, а его секретарша. Оказалось, что это его "урок", - зло засмеялся Христенко, впиваясь пальцами в граненый хрусталь.
– Таким образом папа указал мне мое место.
– Может быть...
– робко начала Куцова.
– Да не может! Не может, Нат!
– заорал Артем, разворачиваясь к ней лицом и подаваясь вперед, так что девушка испуганно отшатнулась. И так сегодня столько случилось, а еще он на нее так вызверился. У Наты обиженно задрожал подбородок, чего Христенко не мог не заметить. Он тут же сморщился досадливо и отставил коньяк, протягивая к ней руки и привлекая в свои теплые объятия.
– Черт, прости меня. Я не хотел...кричать. Просто...поверь сейчас, ладно? Если бы все получилось случайно...он бы что-то сделал. А так...так мы не виделись пять лет.
– Ни разу за все те годы?
– Наташа позволила мужчине обнять ее, но расслабиться так и не могла, только теснее прижималась и зарывалась лицом в рубашку. Артем покачал головой, поглаживая ее по волосам и убирая разметавшиеся темные пряди от лица.
– А почему ты вернулся?
– Было...много причин, - уклончиво ответил Артем, отводя глаза.
Получается, что Христенко остался один, в другой стране, без денег, без образования. И тогда перед ней встал логичный вопрос - а откуда тогда это все? Его бизнес, его дома, все, что окружает Артема - откуда? Если, как выходит, с отцом он не общался, значит, занимался чем-то другим. Сразу открыл туристический бизнес? Вряд ли - на это требуется крупное, очень крупное вложение денег.
– Что ты потом делал? В Россию уехал?
– Нет, остался в Англии. Там...я женат был. Поэтому остался, - Куцова неосознанно вздрогнула и замерла в его объятьях, даже гладить его кожу сквозь ткань рубашки перестала. Но смолчала.
– Мальва на год младше меня была, поэтому еще училась. Я через одного знакомого устроился на работу, снял квартиру и как-то так все и осталось.
– Вы развелись?
– Она умерла.
Если бы не все, что сегодня с ней произошло, Наташа разволновалась бы куда как сильнее. Она никогда не была этакой ревнивой собственницей. Не нравится - никто не держит. Измену или что-то подобное она бы не стерпела, сразу ушла бы, а вот ревновать к каждой юбке не имела привычки. Но все равно сейчас что-то внутри кольнуло. И не ревность. А...зависть, наверное. Эта Мальва, кем бы она ни являлась, годами была рядом с Артемом, поддерживала его, смеялась с ним. И положа руку на сердце, вряд ли эта девушка стерва или гнилая изнутри. И вряд ли она была с Артемом из-за денег. В конце концов, он остался один, а она...осталась с ним.