Любовь тоже убивает
Шрифт:
Этот бессмысленный спор мог длится вечно, но уже на следующий день его прервал телефонный звонок.
– Вашу девочку утвердили на главную роль, – донеслось из трубки, и Ирина присела на тумбочку, чтобы не упасть.
– На главную? – переспросила она, чтобы убедиться, что не ослышалась.
– Да. Мне так сказал режиссёр.
От слова "режиссёр" у Ирины всё сжалось внутри от восторга.
– Завтра в 10 утра жду вас с дочерью в агентстве, возьмите её лучшую одежду и обувь, какие-нибудь аксессуары. Поедем вместе к рекламщикам, там будут выбирать, что подойдёт для съёмки.
Ира
Их привезли сразу в студию, где уже была выстроена декорация квартиры. Повсюду суетились десятки людей; кто-то подкрашивал стены, кто-то возился с огромными светильниками, кто-то занимался камерой. Сюзанна, задрав голову, и крепко вцепившись в руку матери, заворожённо смотрела по сторонам, то и дело спотыкаясь о разложенные повсюду провода.
– Познакомьтесь, это Николай, наш режиссёр, – громко, чтобы перекричать студийный шум, произнесла сопровождавшая их девушка, когда на пути возник невысокого роста мужчина в клетчатом пиджаке, белой водолазке и идеально отглаженных брюках.
– Очень приятно, – заискивающе ответила Ирина, подтолкнув вперёд дочь, – а вот и ваша главная героиня. Сюзанна, поздоровайся с дядей режиссёром.
– Так уж и главная, – буркнул Николай, доставая торчащие из кармана пиджака листы. – Вот сценарий. Красным отмечены реплики ребёнка. Учите. Потом пройдёмся по мизансценам.
– По чему пройдёмся?
Режиссёр с нескрываемым презрением посмотрел на Ирину, но ничего ей не ответил. Отвёл в сторону девушку из агентства и недовольно прошипел ей на ухо:
– Кого вы нам всё время приводите?!
– Не обращайте внимания. Это мамаша. Они все такие. А девочка просто прелесть. Вы будете довольны.
– Надеюсь. Расскажите им всё, потом отведите девчонку к гримёрам и костюмерам, пусть готовят. Я пришлю сценариста, чтобы поработал с ней.
Ира с каким-то остервенением пыталась помогать, сначала костюмерше, завалив её всевозможными платьицами и костюмчиками, потом гримёрше и парикмахеру, в конце концов, её просто выгнали в холл и запретили заходить. Через пару часов дверь открылась. От увиденного сердце у Ирины восторженно заколотилось – на пороге стояла настоящая принцесса.
– Сюзик, ты просто прелесть, – умильно произнесла она, расплывшись в улыбке.
Рука сами собой потянулись поправить бантик на голове, но стоящая за спиной девочки костюмерша, больно ударила по пальцам, не позволив даже прикоснуться к сотворённой красоте.
– Ничего не трогать пока режиссёр не утвердит, – поставила точку строгая девушка.
На удивление, Николай оказался доволен увиденным и все с облегчением выдохнули. Обычно переодевания актёров могли длиться сутками – то ему цвет не нравился, то фактура ткани, то покрой. И это он ещё не вдавался в детали макияжа. В этот раз всем несказанно повезло и можно было сосредоточиться на чём-то другом.
– Мам, можно я погуляю здесь? – спросила Сюзанна, когда её переодели.
– Можно? – повернувшись к стоящему рядом режиссёру, переспросила Ирина, тот одобрительно кивнул, и отошёл в сторону.
Сюзанна вошла внутрь декорации – здесь всё было похоже на обычную квартиру, но только вместо потолка какие-то большие лампы и стен только три. Посидев немного на кровати и прогулявшись вокруг кухонного стола, она вошла в комнатку, похожую на туалет. Перед унитазом на коленях стояла девушка, тыкала кисточкой в кусок мокрой глины, который держала в руке, после чего погружала кисточку в унитаз и водила ею по белым стенкам, которые моментально становились грязными. И только маленький человек мог заметить, что у девушки по щекам ручьями текут слёзы.
– А почему ты плачешь? – спросила Сюзанна. – И зачем пачкаешь унитаз?
Та в ответ заревела ещё громче. Малышка погладила её по голове.
– Не плачь, тётенька.
– Какая же я тётенька? – всхлипывая, произнесла она. – Мне двадцать два года, а закончила архитектурный институт. С красным дипломом закончила… И чем я занимаюсь?
– Чем? – не унималась Сюзанна.
– Дерьмом всяким! – девушка резко встала, швырнула в унитаз кусок глины, который сжимала в руке, и выбежала из студии.
Откуда-то из темноты возник Николай, постоял рядом с Сюзанной, заглянул в унитаз и истерически заорал:
– Алевтина!!!
Тут же перед ним возникла зарёванная девушка-художник, истерично размазывая по щекам слёзы и поплывшую тушь.
– Это что? – режиссёр ткнул пальцев внутрь унитаза.
– Известковый налёт рисую, – ответила та, не прекращая всхлипывать. – Разве не похоже?
– Алевтина, имейте советь. Ну не так же реалистично, – он развернулся и вышел.
Сюзанне стало интересно, и она тоже заглянула в унитаз, и тут же отшатнулась – на белом фаянсе лежал огромный кусок говна.
Художница наклонилась, взяла его и стала разминать в руке. Увидев недоуменный взгляд Сюзанны, разъяснила:
– Это не то, что ты подумала. Это просто глина. Я ей крашу. Кисточкой беру немного и крашу под ободком. Понятно?
Девочка ничего не поняв, кивнула и выбежала из студии, столкнувшись в холле с мамой.
– Ма, представляешь, я буду сниматься в рекламе про говно! – восторженно крикнула она.
Ирина побледнела и завертела головой по сторонам, услышал кто-то или нет.
– Что ты такое говоришь? Разве так можно? – затараторила она шёпотом.
– Так тётя сказала. Она там унитаз красит глиной.
– Ты с ума сошла. Что ты несёшь?
– Пойдём покажу, – Сюзанна схватила маму за руку и потащила за собой в студию. – Смотри.
– И что это будет за реклама? – спросила Ирина, стоящую в туалете Алевтину.
– Средство для чистки унитазов. Утёнок какой-то… Не помню.
У Ирины подкосились ноги… Её Сюзик никогда не будет рекламировать ЭТО! Но как говориться, "никогда не говори никогда". Как она не старалась, как не уговаривала заменить дочь на другую девочку, режиссёр был непреклонен… И ролик сняли, вышло неплохо, и его почти год показывали по телевизору на всех каналах. Сюзанну даже начали узнавать на улице. Она стала настоящей звездой. А про говно никто и не вспомнил, так мило и красиво всё получилось у строгого Николая. Тогда же пришла и первая посылка с подарком от незнакомца.