Любовь в двух мирах
Шрифт:
«Кладбище».
«Что?»
«У вас такого нет? Это место, где мы хороним своих умерших родственников».
«Мы обычно их сжигаем, пепел развеиваем по воздуху, это рациональней. Так много холмов здесь…»
«Да. Умирают у нас часто».
«У тебя здесь близкие?»
«Мать и младший брат».
«Мне жаль».
«Не стоит. Мы очень давно не общались».
На кладбище Ира пробыла недолго. Постояла несколько минут у ограды, помолчала, потом повернулась и медленно пошла к своему железному демону. Сев в него, спросила:
«Хочешь, покажу, что такое “кино”?»
Странный вопрос. Конечно, да. Развлечения этого мира я любила: они были разнообразней и ярче наших. Но вот фильм подруга выбрала необычный. И страшный.
«Как ты можешь такое смотреть?»
Сидит и равнодушно рассматривает убийцу и его жертву на большом экране.
«Обычный триллер. Не трясись, Ирма. Твоя свекровь явно пострашней будет».
Я улыбнулась шутке:
«Она меня хочет завтра вывести в люди».
«Это как?»
«В гости на обед к какой-то приятельнице».
Добродушно:
«Ну вот видишь. Говорю ж: фильм по сравнению с этим мероприятием – просто чепуха».
«Как твоя нога?»
«Прихрамываю. Но это не помешает мне завтра выйти на работу. Пора. А то они там без меня, думаю, уже и расслабиться успели».
Проснувшись утром, я терпеливо позволила массажисту размять мои и так постоянно ноющие мышцы. Потом – ванна с солями и маслами, туго затянутый корсет, очередное нежно-розовое платье с рюшами, уже висевшее на мне, словно на вешалке, нежный макияж, подчеркивающий свежесть моего лица, и две горничные привычно отконвоировали меня к столу в обеденном зале.
– Ирма, душенька! – радушно поднялась мне навстречу герцогиня. На этот раз на ней было темно-зеленое платье с глубоким вырезом. Грудь украшало бриллиантовое колье. Заменив собой горничных, женщина отодвинула стул, помогая мне сесть. – Вартариус с утра уже сбежал, сказал, что у него какие-то неотложные дела. Но ничего, мы с тобой вдвоем позавтракаем. Как ты спала?
– Благодарю, матушка. Чудесно.
С этой, новой, более мягкой в обращении свекровью общаться было легче, но я все равно постоянно ожидала какого-то подвоха с ее стороны, может быть, просто по привычке.
– Скажи, милая, кто одевает тебя в такие отвратительные платья? Вартариус?
И вот что ответить? Как там Ира советовала: «Не знаешь, что сказать, говори правду»?
– Ваш сын сам принес подобное платье в качестве примера в первый месяц нашей совместной жизни, и слуги начали покупать мне только такие наряды.
– Ужасно. Никогда не думала, что у моего мальчика совершенно нет вкуса. Оно же полнит тебя. Я уже пригласила швею. Сейчас позавтракаем и подберем тебе другие, более женственные наряды. А завтрак? Кто кормит тебя этим???
Как много она говорит… И как громко…
– Повар. По приказу мужа.
Нахмурилась:
– Я серьезно побеседую с ним при первой же встрече. Он явно намерен извести тебя!
Бедный мой супруг. Не уверена, что он выдержит такое давление, а значит, увижу я его теперь нескоро…
Швея оказалась степенной матроной средних лет и средней же полноты, профессионалом своего дела, с отличной репутацией, почтительно склонявшимся перед любыми, даже самыми дикими и сумасбродными, желаниями и авторитетом аристократии. С герцогиней она не спорила, терпеливо предлагала то один, то другой цвет и вариант кроя, показывала разные ткани и подробно обсуждала с нами эскизы будущих платьев и возможные украшения к ним. Примерка длилась без перерыва несколько часов, и когда все закончилось, меня уже не держали ноги. Свекровь же просто фонтанировала энергией. Когда прислуга сделала необходимые мерки, договорилась о следующем приеме и наконец-то ушла, моя «матушка» с довольной улыбкой повернулась ко мне:
– Ирма, дорогая, сейчас ты переоденешься во что-нибудь не такое пышное, мы отправимся к моей хорошей приятельнице, графине Аурелии ранос тен Прелиниос. Нельзя жить все время одной. Нужно и в свет выходить хоть изредка. А у графини постоянно бывает все высшее общество столицы.
Я заставила себя сдержать рвавшийся из груди тяжелый вздох, присела в положенном вежливом реверансе и, мысленно жалуясь самой себе на свою покладистость, покорно пошла переодеваться.
Из менее пышных у меня было только то самое серо-голубое платье, в котором я вышла в гостиную вчера. Нежный макияж, кудри, рассыпанные по плечам, и вот уже вместо мученицы в зеркале отражается скромная простушка.
«Не шикарно, но очень даже неплохо. Лучше, чем ты обычно выглядишь. Это к поездке со свекровью нарядилась?»
«Да».
Та же самая карета. Герцогиня села в кресло напротив, придвинула себе хрустальный графин с морсом и блюдце со сладостями, нажала на магический кристалл, вновь вставленный в ручку одного из кресел, и мы плавно поехали вперед.
– Ирма, детка, а ты почему не ешь и не пьешь? Нам минут двадцать точно ехать. Графиня живет за городом.
Я бы и хотела, да никак нельзя…
– Мне муж не позволяет, матушка…
– Что??? – В изумлении взлетели чуть ли не до небес пышные черные брови. – Какой ужас! Он тебя что, всегда во всем ограничивает? Глупость несусветная! Бедный ребенок!
«Угу, ребенок. Слушай, сколько же ей лет, если она – мать твоего мужа?»
«Думаю, около двухсот, а что?»
Подруга непонятно почему вдруг закашлялась. Успокоившись, поинтересовалась:
«Э… Ирма, солнышко мое ясное, сколько вообще у вас люди живут? В среднем, так сказать».
Странный вопрос…
«Рабы – лет сорок, максимум – сорок пять, слуги и низшие классы – около семидесяти, средний класс – сто – сто двадцать. Обычные аристократы, что не маги, около двухсот пятидесяти. Ну а у магов все от личной силы зависит. Кто и тысячу спокойно прожить может. А у вас не так?»
Тихий смешок:
«Да как тебе сказать… В шестьдесят обычно уже народ активно к смерти готовится. Если до девяноста дожил, считай, тебе очень повезло. Или не повезло. Тут уже как посмотреть».