Любовь в мегабайтах

Демина Нина

Прислонив его к стене, я старалась без лязга открыть входную дверь, молясь при этом, что бы хватило ключа, на который был закрыт массивный замок. Нам повезло.

Никаких дополнительных запоров не было. Дверь беззвучно открылась, и мы ступили на освещенное крыльцо. Крыльцо выходило в небольшой палисадник, кусты, невысокие тощие деревца, клумба с цветами, обложенная автомобильными покрышками. И никого.

Я усадила Станисласа на скамейку, скрытую колючими кустами, и, ободрав о них руки, попыталась сориентироваться на местности.

Морг находился в отдалении от корпусов больничного комплекса, а моя восьмерка была смело припаркована у центрального входа. Надо забрать ее оттуда, и желательно не привлечь внимания.

Ранним утром на улице ни души. Можно просидеть на скамеечке у морга, до начала рабочего дня, но состояние Станисласа внушало мне опасение. Надо идти. Я сняла халат, прикрыла им холодные ноги Станисласа и сказала:

— Сиди тихо, я подгоню машину. Включи мобильный в вибро режиме. Если меня не будет более часа, позвони отцу.

— Я тебя дождусь, — упрямо сказал Станислас.

— Не факт, что я вернусь. Но я буду стараться, обещаю, — я пожала его руку, но он потянул меня к себе и поцеловал в щеку.

— Держись, — сказала я и направилась по асфальтовой дорожке к выходу из палисадника.

Светало, я шла бодрым шагом, сохраняя безмятежный вид. Подойдя к стоянке перед центральным корпусом, я заметила, что не одна. Три девицы вышли их дверей подъезда и, громко разговаривая, направились к старенькому автомобилю. Их голоса раздавались в утренней тишине. «Всех больных разбудят!» — подумала я, возмущаясь поведением подружек. «Да и внимание лишнее привлекут!» — я чертыхнулась, но вдруг поняла, что это мой шанс. В одиночестве я становилась более заметной, а так, сестры убежали со смены пораньше. Я пристроилась к их компании, они кивнули мне головами, решив, что я одна из многочисленных сотрудниц больничного комплекса.

— Хорошее утро, — сказала я, стремясь втянуть их в разговор.

— Отличное, — поддержала беседу одна из девиц.

— Немного поспать и на пикник, шашлычка поесть, — продолжала я.

— Мы на пляж, — сказала высокая девица с розовой помадой на полных губах.

— Тоже дело, — согласилась я, открывая восьмерку.

— Хорошая тачка, — похвалила мою машину розовогубая.

— Хотите, подвезу? — я была готова отвезти их куда угодно и потом вернуться за Станисласом.

— Нет, спасибо, мы на своем драндулете, — засмеялась владелица «старушки».

Мы сели в свои машины и я, галантно пропустив их вперед, отправилась к Станисласу. Хвоста за мной не было.

Станислас лежал на скамейке, вытянув измученные ноги, и был очень бледен. Я повела его к машине, припаркованной как можно ближе к палисаднику. Положив его на заднее сиденье, я завела мотор и вырулила на дорогу. Когда больничный корпус скрылся из виду, я задала Станисласу вопрос:

— Какие планы?

— Надо где-то укрыться на время. Связаться со Ставицким, передать посылку, — перечислил Станислас.

— Едем ко мне, — предложила я, — вместе нас глоубовцы пока не связали, и искать тебя у секретаря отца они не будут. Пока. Я подозреваю, что, сложив всю информацию в картинку, они увидят, что какая-то девица всё время болталась у них под ногами.

— Хорошо, едем к тебе, — сказал Станислас, будто у него был выбор.

Подрулив к своей девятиэтажке, я осмотрелась по сторонам. Еще слишком рано для массового движения граждан к месту труда. Нам опять посчастливилось. Я помогла Станисласу выйти из машины и повела его в подъезд. Босые ноги Станисласа и белый халат белели на коричневой облицовочной плитке подъезда. «Вдобавок ко всему, он, вероятно, простужен» — с тревогой подумала я. Лифт доставил нас на девятый этаж.

Станислас прислонился к стене, пока я открывала замки своей квартиры. Базиль сидел на пороге, но, увидев незнакомого человека, опрометью кинулся в свое укромное местечко, под кухонный уголок.

— Не до тебя, дружок, — сказала я ему вдогонку.

Станислас с моей помощью прошел в единственную комнату в моей квартире.

— Не хоромы, — констатировала я.

— Уютно, — проявил любезность он.

— Сейчас я приготовлю тебе ванну, потом завтрак, — сказала я Станисласу о своих планах.

— Я не хочу есть, — капризничал он.

— Надо. Горячий куриный бульон, вот что может вернуть твои силы, — тоном врача сказала я.

Станислас устало закрыл глаза, не споря со мной.

Я налила в ванную теплой воды. Подошла к Станисласу, он лежал на тахте с закрытыми глазами. Я тронула его за руку.

— Станислас, это необходимо, потом я оставлю тебя в покое. А сейчас надо снять одежду.

— Просто тебе нравиться мое обнаженное тело, — хмыкнул он, — ты все время заставляешь меня раздеваться.

— У тебя великолепное тело, — поддержала шутку я.

Мы шажками двигались к ванной комнате.

— Я знал, что ты извращенка, ты потрогала мой член раньше, чем пожала мне руку, — продолжал он с удовольствием, ему нравилось мое смущение.

— Да, мы с «малышом» хорошие знакомые, — парировала я.

— Прекрати называть его «малышом»! — воскликнул Станислас, снимая брюки.

Он стоял в трусах на розовом кафельном полу моей ванной.

— Давай, давай, — поторопила его я.

— Отвернись, — попросил он.

— Ложная скромность, — усмехнулась я, — ничего нового я не увижу.

Но отвернулась. Станислас перебросил одну ногу в ванну, но самостоятельно перебраться не смог. Я повернулась и, положив его руку на свое плечо, подтянула поджарое тело Станисласа вверх. Наконец он присел в воду. Блаженно растянулся, закрыл глаза.

— Вымой мне голову, — попросил он.

Я почувствовала себя матерью взрослого сына, когда мыла его короткие светлые волосы, намыливала рельефную грудь, бледные со шрамом ноги.