Любовь в наследство, или Пароходная готика. Книга 1

Кийз Паркинсон Фрэнсис

10

По прибытии в Викторию Винсентов и их гостей ожидало неизменное и разнообразно выраженное внимание Люси. Правда, она не смогла их встретить, однако это было скорее знаком деликатности, чем невниманием, ибо она отправилась за цветами, общепризнанно считавшимися лучшими, чем на Виктории. Еще она решила доставить свежих овощей, которые также превосходили своим качеством продукцию соседей. Гостей уже ожидали накрытые столы: ветчина из Сорренто, консервированная и приготовленная излюбленным способом Люси, свежепойманная рыба и один из знаменитых испанских кремов. Также их ожидала вежливая записка, в которой Люси выражала радость по поводу возвращения соседей домой и сообщала, что обязательно появится на следующий день.

И утром она появилась.

Люси прискакала

верхом, спокойная, гордая и изящная в своей льняной амазонке. На шляпке развевалась серая вуалька, прелестно гармонирующая с аккуратно уложенными косами. Она спешилась с грациозностью искусной наездницы и, слегка приподняв широкую юбку, с улыбкой поднялась на галерею. Миссис Винсент сидела там, вышивая одежку для будущего малыша. Она занялась этим сразу же после завтрака, и, разумеется, маркиза составила ей компанию. Миссис Винсент сообщила Люси, что джентльмены находятся где-то на плантации. Ее муж, шепнула она гостье, обнаружил, что после столь длительного его отсутствия дел на плантации накопилось просто невпроворот. Поэтому ему понадобилось, чтобы Савой отправился вместе с ним. Пьер, который впервые в жизни увидел сахарный тростник и табачные поля, с интересом присоединился к хозяевам. Ну и, естественно, Арманда с радостью поехала вместе с женихом!

Люси заверила миссис Винсент, что все прекрасно понимает, и выразила надежду, что дамы поймут и извинят ее супруга за отсутствие, поскольку у него тоже масса дел на плантации, почему она и приехала одна. Однако по пути сюда ей удалось заглянуть к дочери, и она рада сообщить, что Кэри пребывает в полном здравии и очень надеется выпить чаю со своей свекровью, маркизой и Армандой после обеда. Правда, доктор Брингер посоветовал ей не принимать много гостей, но в то же время он не против, чтобы Кэри время от времени с кем-нибудь встречалась. Поэтому через день-два Кэри рассчитывает увидеть у себя и джентльменов.

После взаимных приветствий и заверений дамы сели пить чай. Маркиза чувствовала, что все в ней противится приглашению Люси. По правде говоря, она вообще недолюбливала чаепития, а мысль о том, что ей придется пить чай в обществе еще четырех дам, среди которых одна — беременна, а вторая бесконечно вздыхает по отсутствующему жениху, приводила ее в ужас. Равно как и следующие слова Люси.

— Надеюсь, мадам, вы не будете сильно огорчаться при виде вашего бывшего дома, который ныне принадлежит нам, — проникновенно проговорила она. — Вот я никогда не смогла бы вернуться в наш ричмондский дом после того, как он побывал в чужих руках! Поэтому я подумала, что небольшой f^ete champ^etre [63] , может быть… И поскольку война помешала вам разбить сад, и это, безусловно, было для вас очень досадно, то мне показалось, вы обрадуетесь при виде того, что нам удалось сделать… Кроме того, я не могу не показать вам солнечные часы, окруженные розами. Правда, это не моя выдумка — такие часы были еще на плантации моей матери, и это напоминает мне о Сорренто. Еще, как я уже говорила вам в Новом Орлеане, я очень увлеклась разведением камелий, и теперь они растут на большей территории сада. Однако ни одно из этих изменений не вносит нарушения в его первоначальное устройство… как он был при вас. По крайней мере я очень надеюсь, что это так.

63

Пикник (франц.).

— Да, признаюсь, сад очень изменился в лучшую сторону, — поспешно вмешалась миссис Винсент. — Все, увидев его, признают это. Да, да, дорогая, благодаря вам Синди Лу превратилась в самую красивую плантацию в округе. И мне кажется, Люси, ваша мысль о f^ete champ^etre превосходна!

Маркизе ничего не оставалось, как согласиться, но, как и в прошлый раз, она почувствовала, что все ее существо противится этому. Однако она улыбнулась и учтиво ответствовала, что миссис Бачелор ни на секунду не должна беспокоиться, будто при виде своего бывшего дома она испытает боль. Напротив, ей очень хотелось бы его осмотреть. Она знает, что теперь игорная зала переделана под библиотеку и перемещена на первый этаж. Поскольку она сама предложила сделать это во время их первой

встречи с мистером Бачелором, то это только к лучшему. Ей весьма интересно взглянуть на это изменение. А что касается бальной залы… Она ведь, как и сад, не была завершена, когда Доротея покинула Луизиану. Как уже верно заметила миссис Бачелор, война причинила столько вреда и стала причиной стольких сложностей! Но она слышала восторженные рассказы о том, как теперь превосходна бальная зала. В конце концов, она служит именно тому, для чего и предназначалась.

— Да, да, Кэри обожает танцевать, и, разумеется, мы старались, чтобы ее желание исполнилось. Сделали все от нас зависящее, — сказала Люси. — Но, естественно, сейчас она не может танцевать, и боюсь, что очень бы огорчилась, если бы мы дали бал, на котором она не сможет присутствовать. На данный момент мы это учли и решили не устраивать бала. Полагаю, вы правильно нас поймете. Не то чтобы это помешало вам осмотреть большую часть дома, как вам хотелось бы… Но теперь, когда мне известно ваше мнение… Я просто подумала, как доставить вам побольше удовольствия… Ну так могу ли я сообщить Кэри, что она увидит вас после обеда? Часикам к пяти? Я бы тоже с радостью ожидала вашего появления…

Она, словно пушинка, легко взлетела на лошадь. И ускакала, помахав на прощание рукою в изящной лайковой перчатке. Вуалька развевалась на ветру. Миссис Винсент смотрела ей вслед с бесконечным восхищением и была очень удивлена, когда, повернувшись к гостье, заметила в ее глазах угрюмость и даже враждебность. Мысленно она стала выискивать причину подобной враждебности и, решив, что нашла эту причину, посчитала нужным отмести ее.

— Люси Бачелор — одна из самых милых женщин, которых я когда-либо знала в жизни, — проговорила она. — И она очень гостеприимный человек. Но вполне понятно, что сейчас все ее заботы и волнения направлены на дочь. Боюсь, что бедняжке на самом деле очень скверно.

Маркиза тут же заверила миссис Винсент, что все в порядке, она с радостью выпьет с Кэри чаю и отправится на пикник. Еще она выразила свои сожаления по поводу того, что девочка чувствует себя хуже, чем написала об этом в письме. Потом она нашла предлог удалиться, сказав, что хочет немного отдохнуть перед обедом. Но, когда дамы садились в фаэтон, отправляясь в Монтерегард на чаепитие, маркиза все еще пребывала в очень дурном расположении духа, вовсе не улучшившемся от перспективы предстоящего скучнейшего времяпрепровождения.

День выдался теплый, приятный, и Кэри принимала гостей на галерее. Она возлежала в шикарном гамаке и была одета в светло-розовый шифоновый пеньюар с кружевами кремового цвета, который очень ей шел. Люси внесла чай на старинном серебряном подносе, перешедшем вместе с другими семейными реликвиями к Кэри в качестве приданого. Безукоризненно одетая служанка подала изящные биточки, фаршированные ветчиной, оладьи с маслом и мармеладом и огромный фруктовый торт. Когда с едою покончили, Кэри предложила маркизе взглянуть на садовый домик, несколько непривычный для этих краев. Она выразила сожаление, что пока в ее саду похвалиться нечем, но уверяла, что при виде сада ее матери маркиза простит ей любое свое разочарование от нового Монтерегарда. Кэри сказала, что очень рада увидеться с миссис Винсент и Армандой, с которыми она не встречалась с тех пор, как вернулась из Франции. Наверняка им хотелось бы застать ее в полном здравии, и она заверяет их, что все обстоит именно так. Если маркизе угодно, мама покажет ей дом. Если, конечно, дамы не желают еще чаю…

Маркизе пришлось признать, что внутреннее убранство дома Кэри, не говоря уже о внешнем, превосходно. Предметы интерьера подобраны с великолепным вкусом. Мебель большей частью английская, старинная и, как фамильное серебро и драгоценности, попала в Луизиану через Виргинию. Однако современная драпировка, яркие ковры и нежного цвета обои несколько смягчали аскетизм и строгость старинных вещей. В общем, к своему глубокому разочарованию, маркиза не обнаружила ничего говорящего об отсутствии вкуса, культуры или традиций. И, когда дамы вернулись к гамаку Кэри, ей ничего не оставалось, как вторить похвалам миссис Винсент, с восторгом выражавшей свое удовольствие от увиденного. Невольно и у маркизы вышло все почти искренне и сердечно. Хотя она не преминула выразить сожаление о том, что Пьер не отправился с ними.