Любовь в огне
Шрифт:
— Мисс Маккензи! Милая, милая мисс Маккензи! — воскликнул лейтенант Арон Андерсон, артиллерист из Алабамы, проталкиваясь сквозь толпу своих товарищей. — Вот и опять вы! Вы даже не представляете, как мы с ребятами каждый раз радуемся вашим визитам. Что вы принесли нам сегодня?
— Угощение, господа. Посмотрите в корзине.
— Боже, у меня уже слюнки потекли… — с улыбкой проговорил рядовой Томпсон из Миссисипи.
— Томпсон, разделите на всех, — приказал Андерсон, а сам увлек Сидни подальше от двери в здание, где стоял охранник.
Арестанты заслонили ее и
— Слушайте меня внимательно. Генерал северян по фамилии Пратт организовал караван с припасами, который поведет по Харперс-Ферри в то место, которое раньше называлось Виргинией…
Последние слова он произнес с презрительной ухмылкой. В конце 1862 года Виргиния разделилась, точнее, от нее откололась территория, которую прозвали Западной Виргинией. Там приняли решение не входить в Конфедерацию — южане считали, что рядовое население заставили пойти на это под угрозой расправы, — и вот-вот Западную Виргинию должны были принять в состав федеральных штатов.
— Генерал Пратт, говорите?
— Так точно. Вам известна эта дорога?
— И очень хорошо.
— Отлично. Передайте эту информацию Джеффри Уоттсу, у него своя лавка за мостом, видели? А уж он передаст все кому надо. Сопровождающих караван будет немного, потому что там не оружие, а в основном медикаменты — бинты, морфин, хинин и так далее. Янки прекрасно обойдутся и без них, а нашим это серьезное подспорье. Как я слышал, с караваном пойдут только человек пятнадцать или около того. Три возницы и десять — двенадцать солдат. Кстати, мне говорили, что там же будет и повозка, груженная обувью. Вот чего нам не хватает! Вы, конечно, слышали, что половина армии северной Виргинии сражается на босу ногу? А другая половина мародерствует, стаскивая сапоги с убитых янки. Караван лучше всего взять у перевала на южной стороне дороги. Нашим следует поторопиться, так как янки встретят своих в конце пути. Все поняли?
— Все, сэр.
Андерсон захлопал в ладоши и заговорил громко:
— Так, ребята, а ну не суетиться! Должен сказать, мисс Маккензи, что сегодня вы нас изрядно побаловали. Вот уж не думал, что в тюрьме у янки мне доведется отведать настоящего вишневого мармелада! Спасибо, дитя мое!
— Спасибо, мисс Маккензи, — нестройным хором отозвались арестанты.
Она улыбнулась:
— Я рада, что вам понравилось, господа. Как вы тут?
— Нога покоя не дает, мисс Сидни, — подал голос рядовой Лоутон.
Она опустила глаза и нахмурилась. Его нога была забинтована, но грязный бинт почернел от засохшей крови. Бедняга ковылял на низком костыле, сгибаясь почти пополам.
— Дайте взглянуть, — сказала Сидни.
— О нет, что вы, мэм! Женщины не должны видеть такое…
— Меня трудно чем-нибудь удивить, рядовой. Я работала в госпиталях Ричмонда. Подойдите ко мне, вам говорят.
— Нет, мисс Сидни, я не могу. Я, собственно, и не жаловался… — Лоутон застеснялся и покраснел. — Все пройдет, вот увидите. Ну а если вдруг станет хуже, я обязательно покажу вам, когда вы придете в следующий раз. Вы ведь еще придете?
Сидни вздохнула и перевела глаза на лейтенанта Андерсона. Тот лишь пожал плечами.
— Надеюсь увидеть вас завтра, мисс Маккензи. И тогда уж Лоутону не отвертеться.
— Ну хорошо. Дайте мне обещание, рядовой, что покажете ногу, когда я приду в следующий раз, — строго потребовала Сидни.
Он улыбнулся.
— С большим удовольствием. — Он учтиво поклонился. — Честно скажу, никогда еще дамы не брали с меня подобных обещаний!
Все вокруг рассмеялись. Сидни тоже улыбнулась, но не так весело. Состояние Лоутона ее тревожило.
— Что ж, не скучайте без меня, господа, я приду завтра. — Она взглянула на Андерсона. — Надеюсь, что все будет хорошо.
Проводить ее до выхода из тюрьмы взялся сам Грейнджер. Прощаясь, Сидни вдруг спросила:
— Скажите, сержант, а если мне вдруг понадобится врач, я смогу его здесь найти?
— В армии полно хирургов, мисс Сидни.
— Мне нужен хороший врач.
Он задумался на минуту, а потом хмыкнул:
— Знаете, насколько мне известно, сейчас в Вашингтон приехала одна вдова…
— Прошу прощения, сержант. Речь идет о солдате, но ему плохо вовсе не от недостатка женского общества. Ему нужен доктор.
Грейнджер смущенно посмотрел на нее и покраснел. Эта красивая молодая дама, очевидно, думала, что он предлагает раненому мятежнику проститутку.
— Мисс Сидни! Вы меня не так поняли! Что война делает с людьми… Об этой вдове говорит сейчас весь город, неужели вы не слышали? Болтают, что у нее какие-то сверхъестественные способности и она исцеляет больных и увечных, как Христос! — Тут он нахмурился и добавил:
— Кстати, она появилась в Вашингтоне благодаря вашей родне.
— В каком смысле?
— В самом прямом! Ее привезла жена вашего кузена. Она жила во Флориде, но всегда поддерживала северян.
— Вот как… — Сидни не смогла скрыть презрительной ухмылки.
— Если хотите, я могу послать за ней. Ее зовут миссис Тремейн. Только скажите сразу, что стряслось с вашим подопечным?
Сидни не ответила. Ей хотелось сначала самой взглянуть на ногу Лоутона. Возможно, врач и не понадобится. Но на это было мало надежды — она видела, как почернела его повязка. Скорее всего ему потребуется операция, но Сидни знала, что многие южане категорически отказывались ложиться под нож врачей-северян. И наоборот.
— Сначала я сама должна все проверить. Если врач все же потребуется, я дам вам знать.
— Как скажете. Понимаю ваши опасения, но, ей-богу, мы вовсе не такие чудовища, какими нас описывают невинным барышням в Ричмонде. Вы же хорошо ко мне относитесь, мисс Сидни?
— Очень хорошо, сержант, честное слово.
— Значит, до завтра?
— Да, до завтра. Надеюсь, вас не раздражают мои частые визиты? Я просто стараюсь подбодрить заключенных, они нуждаются в этом.
— Во всяком случае, это лучше, чем если бы вы жили сейчас в Ричмонде. Хотя вряд ли вы ограничиваетесь в ваших посещениях тюрьмы одними лишь словами ободрения для арестантов. Ну, признайтесь!