Любовь взаймы (Техас! Тайлеры - 2)

Браун Сандра

Вид у Лаки был смущенный, но только на секунду.

–  Мне очень жаль, что ты это услышала, но что происходит? Мы попросили хозяина дома, чтобы он его высматривал. Он должен был оповестить нас, когда Чейз вернется. Он позвонил примерно полчаса назад и сказал, что видел свет в квартире, хотя грузовичка Чейза здесь нет. Мы сюда кидаемся и видим, что Чейз один и в полной отключке.

–  И в бинтах, - добавила Девон. - Это серьезно?

–  Он, конечно, чувствует себя неважно, но повреждение не опасно. Вчера вечером на родео в Форт-Уорте его затоптал бык.

Марси рассказала им о происшествии и о том, как она оказалась

на родео. Она не стала говорить им, что провела ночь в больнице, в его палате. Она ушла от него только ненадолго, в гостиницу, где остановилась, приняла душ, переоделось, собрала свои вещи, а потом заехала в "Колизей" за его пожитками.

–  Этим утром, когда я вернулась, он терроризировал ночную смену: он отказался бриться, о том, чтобы его обтерли, не могло быть и речи. Он настаивал на выписке.

–  Он с ума сошел!

Девон кинула на мужа уничтожающий взгляд.

–  Можно подумать, ты был бы более послушным больным. Могу себе представить, как бы ты разрешил сделать себе обтирание в постели. - Снова переведя глаза на Марси, она спросила: - И он просто ушел из больницы?

–  Ушел бы, но я вызвала врача. Он еле успел прийти. Осмотрев Чейза, он рекомендовал, чтобы тот долежал в больнице несколько дней. Когда врач понял, что с тем же успехом мог бы спорить со стенкой, он подписал ему выписку... Я вызвалась отвезти его сюда и обещала врачу, что прослежу за тем, чтобы он лег. Он дал ему рецепт на болеутоляющее средство - баночка с пилюлями на его тумбочке, - сказала она Лаки. - Он принял только предписанную дозу.

Успокоившись, Лори опустилась на диван.

–  Слава богу, что вы оказались там, мисс Джонс, и взяли на себя обязанность позаботиться о нем вместо нас.

–  Пожалуйста, зовите меня Марси.

–  Большое спасибо.

–  Я не могла поступить иначе.

Тут все они замолчали. Без слов было ясно, что помощь Марси в этом деле была слабой попыткой расплатиться за то, что она была за рулем, когда погибла жена Чейза.

Девон первой нарушила неловкое молчание.

–  А что все это значит? - она указала на пакеты, разложенные на стойке.

–  Еда. В холодильнике не было ничего, кроме банки протухших сардин. А в шкафах - вообще пусто. Еще я купила чистящие и моющие средства.

Лори провела пальцем по кофейному столику, собрав толстый слой пыли.

–  По-моему, здесь не убирались с тех пор, как умерла Таня.

–  Совершенно верно. Не убирались.

Они все, как один, повернулись к Чейзу, стоявшему в дверях. Он накинул купальный халат, но из-под него высовывались крепкие поджарые голые ноги. В открытом вороте халата виднелись белые бинты. Шевелюра его выглядела так, будто он побывал в аэродинамической трубе, а щетина стала еще темнее. Однако она была не темнее его мрачного лица.

–  И гости сюда тоже не приглашались, - добавил он. - И это меня устраивает. Так что теперь, когда вы закончили свое небольшое обсуждение меня и моих недостатков, вы можете выметаться отсюда к черту и оставить меня в покое.

Лори, сохранившая гибкость, несмотря на свои пятьдесят с лишнем лет, вскочила на ноги:

–  А теперь выслушай меня, Чейз Тайлер. Я не допущу, чтобы в таком тоне со мной разговаривали мои дети, это касается и тебя тоже. Мне наплевать, что ты такой большой. - Она засучила рукава, как будто готовясь вступить с ним в драку, если будет на то необходимость. -

Ты выглядишь так непрезентабельно, что мне почти стыдно признаться, что ты - мой старший сын. И кроме того, от тебя воняет. Квартира эта - свинарник, непригодный для жизни человека. И все это должно измениться. С этой же минуты, - подчеркнула она. - Я сыта твоей жалостью к себе самому, твоим нытьем и постоянно хмурым видом. Я устала ходить вокруг тебя на цыпочках. Когда ты был мальчишкой, я давала тебе то, что было тебе полезно, - неважно, нравилось тебе это или нет. Но вот теперь ты - взрослый и можешь якобы сам о себе заботиться... Но я решила, что мне пора воспользоваться некоторыми материнскими прерогативами. Нравится тебе это или нет - это для твоей же собственной пользы.

Она выпрямилась в полный рост.

–  Иди побрейся и прими ванну, а я начну варить куриную лапшу.

Чейз постоял минуту, кусая изнутри щеку. Потом он взглянул на брата.

–  Пойди купи мне бутылку, ладно?

–  Хрена с два! Я не хочу, чтобы она и ко мне прицепилась.

Чейз опустил голову, бормоча проклятия. Когда он снова поднял глаза, его гневный взгляд уперся в Марси.

–  Это все ты виновата. Поняла?

С этими словами он повернулся и тяжело прошагал по прихожей к своей спальне. Дверь за ним громко захлопнулась.

Марси невольно отступила на шаг, как будто он ударил ее не словами, а на самом деле. Сама того не замечая, она прижала руку к груди. Девон подошла к ней и обняла за плечи.

–  Я уверена, что он не имел в виду то, что у него сказалось, Марси.

–  А я думаю, что имел, - сказала она потрясенно. Лаки попытался успокоить ее:

–  Он не говорил о столкновении, Марси. Он говорил о том, что ты навлекла мамин гнев на его голову.

–  Он не в себе, Марси. - Воинственность Лори поулеглась. Она нежно улыбалась. - Глубоко в душе он, наверное, благодарен вам за то, что вы были с ним вчера вечером и помогли ему сделать то, что он действительно хотел сделать - вернуться домой. Вы дали ему возможность подчиниться вам и все же не потерять лицо. Мы все должны быть вам глубоко благодарны, и Чейз тоже.

Марси неуверенно улыбнулась им всем, потом взяла свое пальто и ключи.

–  Раз вы здесь, я могу попрощаться.

–  Я провожу тебя до машины.

–  Ни к чему, Лаки, - сказала она, поспешно отворачиваясь, чтобы самой открыть дверь. Она не хотела показывать им свои слезы. - Я зайду позже узнать, как он. До свидания.

То, что было мокрым снегом в ста милях к западу, в восточном Техасе обернулось холодным, мерзким, хлестким от ветра дождем. Марси осторожно вела машину: капли дождя на ветровом стекле и ее собственные слезы делали дорогу почти невидимой.

Когда поздно вечером того же дня кто-то постучал в его дверь, Чейз разразился долгими проклятиями. После того, как его квартиру вытерли, пропылесосили, вымыли, вычистили и обработали дезинфектантом, она наконец стала чистой, пустой и молчаливой. Оказавшись наедине с самим собой и неотступной болью в ребрах, он доедал обед в благословенной тишине.

Он подумал было, что не станет отзываться на стук. Пришедший, кто бы он ни был, может подумать, что Чейз спит, и уйдет. Однако в слабой надежде, что это может оказаться Лаки, тайком притащивший ему что-нибудь покрепче чая или кофе, он поднялся из-за стойки бара и прошлепал босыми ногами к двери.