Любовь жива
Шрифт:
Тэйлор вздохнула. А не совершить ли ей верховую прогулку? Возможно, это развеяло бы и отвлекло ее. Нога стала намного лучше, да и погода располагает. «Возьму с собой Дженни», — решила она и поспешила в дом. Она нашла Дженни, разговаривающей с Мимой, и послала ее за лошадьми. Направляясь в свою комнату, чтобы переодеться, она услышала доносившийся через закрытую дверь библиотеки голос Брента. Тэйлор невольно остановилась и замерла. То, что она услышала, перечеркивало все ее мысли и намерения. Брент говорил взволнованно:
— Необходимо, чтобы кто-нибудь все время присматривал за ней. Мы не можем пренебрегать
Они говорили о ней!
Послышался голос Дэвида:
— Но вы же не думаете, Брент, что он осмелится вернуться?
— Нет, не думаю. Но это — если я не уеду. Уверен, что он еще где-то рядом. Скорее всего, в Атланте. И я должен найти его.
— Как мне хотелось бы быть помоложе и покрепче. Я чувствую себя таким болезненным и беспомощным. Вы же знаете, как много она значит для меня, Брент.
— Да, отец, конечно, я знаю. И она вас любит.
Наступило длительное молчание. Тэйлор, затаив дыхание, боялась сдвинуться с места и привлечь к себе внимание. Она не хотела, чтобы они подумали, будто она специально подслушивает их.
— Я отошлю свои вещи и скоро уеду. Если найду, пришлю вам весточку.
— Сынок, — говорил обеспокоенный Дэвид, — будь осторожен. И… спасибо тебе.
Скрип стула заставил Тэйлор поспешить в свою комнату. Она сняла одежду и достала костюм для прогулок. Из окна она видела, как вели к дому лошадь Брента. В одной сорочке она подошла к окну и посмотрела вниз. В это время Брент как раз запрыгнул в седло. Будто почувствовав ее взгляд, он поднял глаза. Тэйлор подняла руку в знак прощания, но он не подал виду, что заметил ее жест, быстро развернулся и поскакал.
Тэйлор прислонилась к стеклу. Да, она испугалась. Брент уехал, оставив одну перед преследующим ее и скрывающимся где-то в тени неизвестным врагом. «Прекрати-ка распускать нюни, глупая гусыня», — рассердилась она вдруг на себя.
— Вам нужна моя помощь, миссис Тэйлор? — спросила, входя в комнату, Дженни, не подозревая о смятении, в котором пребывала теперь ее госпожа. — Джош уже приводит лошадей в порядок, они сейчас будут готовы.
Тэйлор бросила одежду, которую все еще держала в руках, и опустилась на стул перед своим туалетным столиком.
— Я передумала, Дженни. Никуда мы не поедем. Пойди и скажи об этом Джошу.
— Слушаюсь, миссис.
Благодаря богатому жизненному опыту, Дженни никак не выдала свое удивление неожиданным изменением планов. Лицо ее не дрогнуло, и она даже не позволила себе улыбнуться, ни тем более что-либо возразить. Она просто повернулась и ушла, осторожно закрыв за собой дверь.
Тэйлор погрузилась в раздумья. Она, наконец, должна понять, что происходит, в чем дело. Почему кто-то преследует ее и стремится ей навредить? Она не может позволить разыграться своему воображению и должна держать себя в руках. Да, и, в конце концов, не слышала она, чтобы называли ее имя. Она ведь только предположила, что они говорили о ней. Лучшее, что она сейчас может предпринять, так это поговорить с Дэвидом. «Сознаюсь, что случайно услышала их разговор, и спрошу, что все это значит и что вообще происходит». Да, именно так ей и следует поступить.
Она опять оделась и, прихрамывая, спустилась вниз по ступенькам.
— Дэвид, — окликнула она, заглядывая в библиотеку.
— Я у себя в кабинете, — донесся его голос из соседней комнаты.
Дэвид сидел в своем любимом кресле с высокой спинкой. В комнате стоял запах сигарет, леса и бренди. Огромный тяжелый стол занимал значительную часть кабинета. Дэвид развернул свое кресло к окнам. Тэйлор опустилась на отполированный до блеска пол и склонилась к ручке обитого темной кожей кресла. Дэвид вышел из своего задумчивого состояния и ласково положил ей на голову свою руку. Они оставались в таком положении до того, пока Тэйлор не заговорила:
— Дэвид, что происходит? Я обязательно должна знать.
Он вздохнул и, убрав свою руку с ее головы, поднес к глазам, словно хотел заслониться от опасности и мучившей его тревоги. Тэйлор ждала, видя, что в нем происходит внутренняя борьба, что он раздумывает и не знает, на что решиться. Серые глаза его покраснели, что свидетельствовало о ночной бессоннице.
Кончиком пальца она нежно провела по глубокой морщинке, прорезавшей его лоб.
— Пожалуйста, расскажите мне, Дэвид. Я знаю, это касается меня, — сказала она убежденно, но в то же время в глубине души ожидая, что он возразит ей. — Я же вижу, вы очень обеспокоены, и это вас угнетает. Пожалуйста, скажите мне, поделитесь своей тревогой. — Она еще ближе склонилась к нему. — Я имею право знать, что происходит?
— Да, конечно, такое право вы имеете. — Глаза его смотрели куда-то вдаль. — Видите ли, произошел случай, свидетельствующий о том, что… кто-то неизвестный пытался напасть на вас. То происшествие с поломкой экипажа не было случайностью.
— Это не случайность?
— Нет, это подстроили специально.
— Но кто? Почему?
Дэвид встал из кресла и подошел к окну. Он потер глаза и помассировал виски, после чего повернулся к ней лицом. Ослепленная ярким светом, льющимся из-за его спины, Тэйлор не могла рассмотреть выражения его лица, но она ощущала на себе его пристальный, исследующий взгляд.
— Мистер Джексон, — сказал он наконец.
Произнесенное имя вызвало в ней образ: кустистые брови над глубоко впавшими глазами, тонкий, неприятно сжатый рот под тараканьими усами и грязные, сальные волосы… Она вспомнила это покрасневшее от негодования лицо, вздувшиеся на шее вены, когда он говорил ей, что не забудет, как она поступила с ним.
— Джексон? — шепотом переспросила она. — Нет, он не мог этого сделать. Он не стал бы покушаться на мою жизнь. — Она встала и подошла к Дэвиду, все еще не веря услышанному. — Он же уехал отсюда, разве не так? Он не мог этого сделать. Не мог же он вернуться только для того, чтобы устроить нам поломку?!
— В день свадьбы в Спринге Хавене кто-то из рабов видел его, — заметил Дэвид.
Тэйлор все еще сомневалась:
— И вы, Брент и вы, думаете, что он может еще раз попытаться повторить подобное?
Он кивнул. Стараясь собраться с мыслями, она села в кресло и задумалась. Мог ли нормальный человек причинить ей зло, убить только за то, что она дала ему пощечину, или за то, что она лишила его работы? Но кто сказал, что Джексон — нормальный человек?
Она вспомнила разбитое лицо и израненное тело Дженни. Нет, человек, о котором они говорили, не обладает нормальным разумом, он безумен, он — убийца.