Любовь жива
Шрифт:
Он пожал плечами:
— Другого выхода у нас нет.
Брент подошел к лежавшей лошади, запутавшейся в упряжи, вытащил питолет и, прицелившись, выстрелил ей в голову. Тэйлор вздрогнула, словно выстрелили в нее.
Лошадь сразу затихла, и Брент, сжав зубы, подошел к Тэйлор. Молча, почти не делая усилий, он поднял ее с земли и размеренно зашагал в направлении Дорсет Халла. Каждый его шаг отдавался в ее ноге резкой болью, но Тэйлор, как могла, сдерживала себя, чтобы не закричать. Лишь слезы тихо катились по ее щекам. Тэйлор прятала свое лицо на его груди, крепко ухватившись за широкие сильные плечи. Рука ее почувствовала
— Боже мой, Брент, вы ранены? Вы не должны нести меня. Оставьте же!
— Боюсь, что вы правы, Тэйлор. Я согласен с вами: таким образом нам скоро не дойти до дома. Не знаете ли вы поблизости какого-нибудь места, где бы мы могли укрыться?
Сначала она медленно повела головой, а потом встрепенулась:
— Стойте! Да, это здесь, недалеко. Есть одна старая хижина.
Брент поспешил туда, куда она указала, и вскоре воскликнул:
— Действительно, вот же она!
Срезав путь, он быстро добрался до реки, на берегу которой и расположилась эта одинокая полуразрушенная лачуга. Внутри она вся была покрыта пылью и паутиной. Из мебели здесь стояли только старая кровать и расшатанный стол. Брент отнес Тэйлор на кровать и, вернувшись, закрыл дверь. Задвижка на ней была сломана, тогда он подтащил стол и подпер им дверь. В заржавевшем подсвечнике оказался остаток не догоревшей в свое время свечи, а неподалеку от запыленного камина валялось несколько хороших спичек.
Взяв подсвечник, он поднес его к лицу Тэйлор:
— Как вы себя чувствуете? Сейчас я попытаюсь добыть нам тепло.
— Со мной все хорошо, — сказала она, приняв от него подсвечник.
Она внимательно наблюдала за Брентом. Вот он опустился перед очагом на колени, пошарил рукой в поисках топлива… При этом она старалась выбрать положение, в котором не так чувствовалась бы боль. Огонь в камине запылал ярко, и Брент подошел к кровати.
— Скоро мы почувствуем тепло, хотя, правда, вытяжная труба засорена. Давайте посмотрим, что же все-таки с вашей ногой…
Нежно поддерживая, он рассматривал травмированную лодыжку. Она вспухла и потемнела. Тэйлор потихоньку стонала, чувствуя, что боль все усиливается.
— Нам нужно закрепить ногу, — сказал Брент и обежал глазами комнату, надеясь найти что-нибудь подходящее. — Нет, ничего… Что ж, придется использовать вашу нижнюю юбку. Давайте ее сюда.
— Сейчас, минуту подождите.
Тэйлор считала неприличным показывать ему свои обнаженные ноги и не хотела позволять ему рвать юбку прямо на ней. Брент уловил испуг на ее лице и засмеялся:
— Оставьте это, Тэйлор, и доверьте мне. Нам действительно следует закрепить ногу, и ваша нижняя юбка — единственное, чем мы для этого расплагаем. Словом, или вы дадите мне то, что нужно, или я возьму сам. Решайте!
Тэйлор колебалась.
— Ну, отвернитесь, — приказала она.
Он послушно отвернулся, все еще улыбаясь. А она, подняв верхнюю юбку, быстро оторвала от нижней порядочный кусок.
— Этого достаточно?
Брент, взглянув, кивнул головой. Умелыми движениями рук он принялся за дело. Тэйлор было очень больно, и она изо всех сил ухватилась за спинку кровати. Пот градом катился с ее лба. Когда все было закончено, Брент посмотрел на Тэйлор: лицо ее было белым, как мел, и сама она выглядела бессильной и беспомощной.
— Тэйлор! — сказал он. — Вы здесь, со мной.
Она открыла глаза и тихо спросила:
— Уже все?
— Да, все сделано. Я сожалею, что заставил вас страдать, но думаю, теперь вам будет лучше.
Он отошел к единственному в этой хижине окну, но ничего не смог разглядеть сквозь темноту наступившей уже ночи. Он думал о том, что должен добраться до Дорсет Халла один, оставив Тэйлор здесь, чтобы вернуться на лошади. Огонь в камине догорал, в комнате опять становилось холодно. Подойдя к Тэйлор, он увидел, что она потихоньку плачет с закрытыми глазами. Рука ее лежали плотно сжатыми на груди, тело дрожало. Брент опять посмотрел вокруг, надеясь найти хоть что-нибудь, чем бы можно было укрыть Тэйлор. Но ничего такого здесь не было.
— Тэйлор!
Она с закрытыми глазами покачала головой отрицательно. Брент сел рядом. Он наклонился и обнял своими руками ее дрожащее тело. Она сначала слабо задвигалась, потом затихла и заснула. Руки и спина Брента уже устали, боль упорно сверлила ему плечо, но он боялся пошевелиться, чтобы не разбудить…
Проснулась она где-то за полночь, когда в камине уже догорели все угли.
— Брент, — прошептала она, заметив его в такой близости, и попыталась отодвинуться.
Ее глаза встретились в мерцающем свете с его глазами, и странное чувство охватило ее.
— Тэйлор!
Он всего лишь назвал ее по имени, но это было что-то большое и значительное. Он тихонько поднял ее подбородок и приблизил свои губы к ее лицу. Голова ее закружилась. Тэйлор сейчас где-то плыла, парила, испытывая какое-то неземное чувство. Его руки были тверды, когда он держал ее в своих объятиях, губы торопливо двинулись от ее щек к губам, шее. Ее руки слабо упирались в его грудь. Она отчетливо слышала биение его сердца, как своего собственного. И, удивляясь самой себе, она отозвалась на его горячие поцелуи, теряя себя в страсти.
В какой-то миг ее осенило. Она резко дернулась от него и открыла глаза, полные ужаса.
— Дэвид! Ваш отец, — горячечно шептала она. — Нет, мы должны остановиться. Мы не должны этого делать!
Она слышала его учащенное дыхание, видела его полные желания глаза, под взглядом которых всякий раз слабела, но нашла силы взять себя в руки. Ухватившись за спинку кровати над головой, она подтянулась, чтобы отодвинуться от Брента. Он разжал руки и резко встал. Голова его поникла, тело дрожало. Тэйлор было жаль его, беспомощного, опустошенного. Она лежала, тщетно пытаясь успокоиться. Брент стоял в полумраке и молчал. Ей казалось, что прошло слишком много времени, прежде чем она, словно сквозь сон, услышала вновь только одно слово, которое тут же эхом отозвалось в ее истомленной душе…
— Тэйлор!
Глава 10
Проснувшись, она с удивлением обнаружила, что в комнате, кроме нее, никого нет. Лучи солнца пробивались через грязное окно. Тэйлор чувствовала себя совершенно разбитой. Она лежала все в той же позе, в которой и заснула. Она попыталась было встать, но острая боль, пронзившая ногу, мгновенно напомнила о травме. Не в силах вытерпеть, Тэйлор упала на кровать. Она чувствовала, что сейчас разревется. Одинокая, брошенная, она страдала от жажды и голода. Боль в ноге дергала беспрерывно. Элегантное платье, в котором Тэйлор вчера привлекала взоры на свадьбе подруги, поблекло, измялось. Ей хотелось умыться, принять ванну.