Любовь жива
Шрифт:
— Во всем этом деле Джеффри принял горячее участие и был мне самым близким и верным другом. Без него я не смогла бы выдержать это испытание.
Джеффри почувствовал, как знакомое тепло залило его лицо, и, опустив голову, стал сосредоточенно ковыряться в своей тарелке.
Большая группа молодых людей на горячих породистых лошадях, красивых женщин в роскошных экипажах и сопровождавших из слуг по мере приближения к Атланте все росла и росла. Тэйлор не удивилась бы, если б обнаружила, что к тому времени, когда они прибудет в Атланту, им негде будет остановиться.
Кажется, вся Джорджия ехала в Атланту.
В городе царила какая-то карнавальная атмосфера. Тэйлор до этого не видела ничего подобного. Атланта — эта смесь приличного общества и известной публики, во все времена составляющей значительную часть населения пограничного города, — казалось, бурлила. Газовые фонари разливали свой жуткий свет на полные людей улицы.
Тэйлор устала от поездки и впечатлений. Она вдруг ощутила острую тоску по дому, спокойствию, тишине и размеренной жизни Дорсет Халла. Только сейчас она с удивлением и досадой осознала, что Брент тоже уехал и по возвращении она его уже не увидит. «Какая же я глупая», — прошептала она, обращаясь к своему отражению в оконном стекле. Вместе с Джеффри она ждала, когда подойдут Филип и Мэрили.
Мистер Мэйсон и его семья приглашали их всех на обед. Джордж Мэйсон был старинным приятелем Мартина Беллмана. Они случайно встретили его, когда проезжали по пересеченным улицам взбудораженного города.
— Ладно, я схожу переоденусь, — сказала Тэйлор громко.
Ей хотелось как можно лучше очистить свою одежду от грязи и пыли. В таких условиях это давалось с трудом. Тэйлор надела платье из хлопка и пышную кри-нолиновую юбку.
Дженни только закончила расчесывать ей волосы, когда, постучав, вошла Мэрили.
— Ну, как, сестренка, готова? — спросила она и засмеялась. — Ах, как приятно, что мы с тобой теперь не только подруги, но и родня.
— И я так же думаю, — поддержала Тэйлор.
Потом к ним присоединились Филип и Джеффри, и они пошли к поджидавшему их экипажу. Лошадь шла медленно, осторожно выбирая себе путь через грязные улицы, запруженные людьми. Веселые, многие просто пьяные, они пели песни, говорили, орали так, как если бы уже одержали победу над янки, или, по крайней мере, были к ней близки.
— Атланта уже никогда не будет такой, — сказал Филип, чуть приподнявшись и выглянув в окно, чтобы получше рассмотреть происходящее.
Во всех окнах дома Мэйсонов горели огни. Простой, но очень красивый по форме постройки дом размещался на Пичтри-стрит. Вокруг дома росли кизиловые и персиковые деревья, цвели розы и глицинии. Газон с белой границей забора отделял его от улицы. Дом, как и весь город, кишел людьми. И тут Тэйлор и ее спутникам стало ясно, что их пригласили не просто на обед. Лично она сразу же оказалась в окружении красивых молодых мужчин, большинство из которых были в новенькой военной форме. Все старались пофлиртовать с ней, рассыпая многочисленные восторженные комплименты и заранее бахвалясь тем, как много янки они убьют «одной левой», прежде чем вернутся домой. И хотя, конечно же, все они были осведомлены, что она замужем, никто не мог устоять перед ее красотой и удивительным очарованием. Скоро вокруг Тэйлор образовалась толпа. Джеффри ни на минуту не оставлял ее, а когда число людей вокруг них стало просто неприличным, не выдержал, взял Тэйлор за руку и, раздвигая собравшихся в стороны, твердым шагом увел на воздух. Медленно прогуливаясь с ним по красивому саду, что за домом, она сказала:
— Благодарю тебя, Джеффри. Мне действительно стало нехорошо от столь большого внимания к моей персоне.
— Но это так естественно. Ты ведь самая прекрасная женщина в Атланте.
— Ну, довольно, Джеффри. Не становись таким глупым и банальным, как все остальные. Я уже достаточно наслышалась пустых комплиментов за последнее время. Их мне сказали так много, что хватит до старости, — несколько раздраженно сказала Тэйлор. — Посмотри лучше, какое чистое, ясное небо. Кажется, можно дотронуться до звезд.
Они медленно бродили среди зелени. С трудом верилось, что страна, в которой они родились и живут, находится на военном положении, что уже, может быть, сейчас, в это время, где-то погибают люди, тогда как их окружают красота и благополучие.
— Я, кажется, не видел Брента этим утром. Он опять уехал из Дорсет Халла?
— Он, наверное, делает это сейчас, — презрительно фыркнула Тэйлор, и ее доброе настроение испортилось.
Джеффри остановился:
— Ты как будто расстроена… Что-нибудь не так?
— Более того, я разгневана. Он уехал сражаться на стороне северян, — резко сказала она с гримасой отвращения. — Надеюсь, никогда не увидеть этого янки вновь.
Джеффи наклонился к ней, всматриваясь в глаза:
— Ты пытаешься убедить в этом меня или себя?
— Что ты имеешь в виду? Я никого не пытаюсь убедить!
— Ладно, я верю тебе. Пусть так. Только ты…
— Что я? Что?
— Ничего, Тэйлор. Давай вернемся в дом.
Они были уже рядом с дверью, как Джеффри заговорил снова:
— Тэйлор, я тебя очень люблю. Помни это. Прошу тебя, помни это всегда. — Он говорил серьезно.
— Ох, Джеффри, ты и Мэрили — мои самые близкие друзья. Я тоже вас люблю.
Она не заметила, какими несчастными стали его глаза в то время, как, улыбаясь, он согласно кивнул головой.
— Да, Тэйлор. Хорошо.
Было уже поздно, и она очень обрадовалась, когда все решили вернуться в отель.
Тэйлор сразу же легла на диван и стала задумчиво рассматривать потолок. Она сейчас не могла веселиться, как раньше. Казалось бы, она должна радоваться вниманию к ней окружающих, их льстивым комплиментам, но… Что же не так? Что произошло с ней этой ночью? Что ее тревожит? Она закрыла глаза, и перед ней рядом встали Дэвид и Брент. Она ясно видела их печальные глаза. Их слова снова и снова эхом отдавались в ее ушах — возбужденно, путанно: «Я надеюсь, что все произойдет так быстро… Я молю бога, чтобы вы никогда не увидели того, что может сделать война… Надеюсь, что все произойдет быстро-Никогда не увидеть, что может сделать война… Что может сделать война… Война…» Она зажала уши, подавляя рвущийся изнутри крик. Видение исчезло, но в ушах стучало: «Что может сделать война… Я люблю вас, Тэйлор… Что может сделать война…»
— Нет! Нет! Нет! — застонала она.
Глава 13
Тэйлор уже влажным от пота платком в который раз вытирала лицо и шею. Эта ужасная жара. Неужели она никогда не прекратится? Льняное платье прилипло к коже, затрудняя движения, а крошечные капли пота, собираясь в ручейки, текли по груди. Тэйлор сердилась на весь мир, на все и вся. Гнев так и кипел в ней. Дурацкая, глупая война!
— …И когда доктор сказала мне об этом, я подумала, что потеряю сознание прямо тут же, на месте. Так и случилось. Клянусь вам, так и произошло…